В «Росатоме» все больше государства

Владимир Дзагуто — о том, как госкорпорации добавили властных функций После того как в 2016 году создателя и бессменного гендиректора «Росатома» Сергея Кириенко перебросили в администрацию президента на внутреннюю политику, а атомное наследство досталось экс-замминистра экономики Алексею Лихачеву, одним из наиболее интересных для меня вопросов стало то, насколько усилится или, напротив, ослабнет уровень лобби «Росатома» в Кремле и Белом доме. С одной стороны, господин Кириенко и формально (как глава наблюдательного совета), и неформально (как «куратор» атомной отрасли) сохранил «Росатом» за собой, с другой — текущие вопросы все равно новое руководство должно было решать самостоятельно, не запрашивая поддержку тяжелой артиллерии. Пожалуй, через год надо признать, что новая конфигурация атомной власти в части и правительственного, и кремлевского лоббизма выглядит не хуже прежней. В деле выбивания средств из бюджета «Росатом» вроде бы ничего сногсшибательного, как в былые годы, не добивается (а, впрочем, кто сейчас может похвастаться тем, что добивается?), но и своего не упускает. По крайней мере, насколько мне известно, из бюджета 2018–2020 годов госкорпорация получила все, что намеревалась (возможно, в желаниях нынче «Росатом» стал скромнее, да и в прежние годы он уже получил немало). А по административной линии атомная монополия, кажется, сейчас может получить и больше. Об этом может, например, свидетельствовать почти одержанная победа в бюрократической битве за власть над Северным морским путем, о ходе которой “Ъ” сообщал 27 октября и 8 ноября. Можно разве что задаваться вопросом, так ли уж надо «Росатому» взваливать на себя ношу единого инфраструктурного оператора Арктики, но по крайней мере один путь экстенсивного развития внутри страны госкорпорация для себя нашла. Но этим расширение «Росатома» явно не ограничится: 20 ноября премьер Дмитрий Медведев подписал распоряжение о внесении в Госдуму поправок к закону о госкорпорации, которые расширяют список переданных ей государственных функций. В документе есть ряд показательных моментов. Во-первых, «Росатом» де-факто получит право самостоятельно — через набсовет и без прямого согласования с Белым домом и министерствами — определять свою стратегию (программу деятельности). Во-вторых, ему отдадут право создавать управляющие компании для ТОР в закрытых атомных городах. Это в чем-то логично: в такие поселения чиновнику Росимущества или Минэкономики без разрешения госкорпорации и въехать не удастся. А еще «Росатом» получит право выдавать разрешения на строительство и ввод всех атомных энергообъектов — своих или иных. И это далеко не полный список.