Два пограничных города с общей российской историей — и четким европейским рубежом

Ивангород, Россия. Всего-навсего узкая река отделяет российский город Ивангород от его эстонского близнеца, Нарвы. Река и гигантская культурная пропасть. Если нужны конкретные доказательства, то взгляните на то, что получилось из инициативы Европейского союза, который решил дать двум русскоязычным городам деньги на строительство прогулочной зоны по обе стороны реки в целях продвижения трансграничного содружества и туризма. Когда работы были закончены, набережная Нарвы, получившей около 830 тысяч долларов, оказалась почти в восемь раз длиннее той, что построили в Ивангороде, которому выделили почти 1,2 миллиона долларов. Чем объясняется разница? Топографическими трудностями, говорят чиновники Ивангорода. Системными проблемами, говорят градоначальники в Нарве — и, по всей вероятности, коррупцией, куда же без нее. «Там совсем другой мир, — говорит Сергей Степанов, долгие года проработавший редактором русскоязычной «Нарвской газеты». — Вы видите и ощущаете разницу сразу, как только пересекаете мост через реку: это и дороги, и бюрократия, и менталитет». Тот факт, что набережная Ивангорода значительно меньше по протяженности несмотря на более внушительные затраты, добавляет он, «почти наверняка» является результатом коррупции. Виктор Карпенко, мэр Ивангорода и бывший сотрудник российской Федеральной службы безопасности, или ФСБ, сказал, что эта разница объясняется сложным рельефом и правовыми ограничениями на российской стороне реки — а не коррупцией. «На нашей стороне все было намного сложнее, чем там», — говорит Карпенко. Нарва с населением примерно 60 тысяч человек имеет в пять раз больше жителей, чем Ивангород, и, как следствие, более крупные и качественные инфраструктурные объекты, включая современные больницы, бассейны, торговые центры, новый университет и бесплатный Wi-Fi с обширной зоной покрытия. Все эти удобства отсутствуют в российском городе, хотя там и строится муниципальный бассейн. Среднемесячная зарплата здесь составляет около 500 долларов США, что почти вдвое меньше, чем в Нарве. Различия в пенсиях еще больше. Леонид Пелесев, этнический русский, который работает в Нарве детским тренером по шахматам, говорит, что многие из его соотечественников в эстонском городе смотрят российское государственное телевидение и на эмоциональном уровне поддерживают жесткий национализм, пропагандируемый президентом России Владимиром Путиным. Но добавляет, что никто из его знакомых не горит желанием жить в России. «Мы все русские, но здесь у нас другой менталитет, — говорит он. — Мы привыкли к европейским обычаям». Молодежный центр в Нарве, где Леонид занимается с детьми шахматами, предоставляет игрокам три хорошо отапливаемых помещения. Поклонники шахмат на другой стороне реки в Ивангороде, главным образом пенсионеры, собираются в спортивном комплексе, который три раза в неделю выделяет шахматному клубу, управляемому ассоциацией советских ветеранов, небольшую и довольно холодную комнату. За последнее время в Ивангороде кое-что изменилось к лучшему. Всего несколько лет назад город находился едва ли не в аварийном состоянии, без горячей воды и системы очистки сточных вод. Сегодня все иначе. Однако в последние годы поток средств иссяк в связи с сокращением российского бюджета в результате падения цен на энергоносители. Самой большой достопримечательностью Ивангорода, помимо крепости, построенной в 1492 году, является недавно отреставрированная церковь Святой Троицы, очаровательная архитектурная группа, увенчанная шатрами и куполами, расположенная на берегу озера. Разрушенный в советский период храм был восстановлен на деньги, щедро выделенные российской железнодорожной компанией. Церковь, а также крепость и ряд музеев делают Ивангород привлекательным туристическим местом. Однако попасть в город не так-то просто: из-за препон, чинимых российским законодательством и аппаратом государственной безопасности, Ивангород окажется по зубам лишь самым целеустремленным посетителям. Все граждане России, живущие за пределами приграничной зоны, а также любой иностранец, который желает посетить город, должны подать письменное заявление на русском языке и получить разрешение в местном ленинградском отделении ФСБ, преемницы КГБ советской эпохи. Репортеру The New York Times потребовалось два заявления и четыре месяца, чтобы получить разрешение, необходимое для временного пребывания в Ивангороде. Светлана Валишвили, которая редактирует единственную в Ивангороде газету, преподает в школе и руководит центром поддержки малого бизнеса, говорит, что уже много лет пытается приглашать сюда иностранцев, которые могли бы инвестировать в город, но каждый раз все упирается во въездные ограничения. Мэр Ивангорода, г-н Карпенко, признал, что статус пограничной зоны «не способствует развитию туризма». Он ставит город в менее выгодное положение по сравнению с Нарвой, в которой также есть крепость и музеи, но которая открыта для всех жителей Эстонии и иностранных гостей. Из-за бюрократических проволочек и других осложнений также застопорилось восстановление и долгожданное открытие пешеходного моста между Ивангородом и Нарвой, который не открывался со времен распада Советского Союза в 1991 году и расколол то, что когда-то было единым поселением на два города в двух разных странах. Пешеходная дорога, которая имеет ключевое значение для возрождения одного из заброшенных районов Ивангорода с множеством полуразрушенных особняков 19-го века, должна была открыться в прошлом году. Но российская государственная компания, которая заключила контракт на возведение таможенного здания с российской стороны, не смогла завершить свою часть работ. Та же участь ожидала другие проекты по благоустройству Ивангорода, в том числе запуск маршрутного автобуса в Нарву при финансовой поддержке Евросоюза. От реализации проекта отказались после того, как российский город потребовал на строительство автобусной остановки более четырех миллионов долларов, в то время как Нарва, где зарплаты выше и строительные материалы дороже, попросила на строительство крытой автобусной остановки один миллион долларов. Трудности, которые испытывает Россия в деле управления бюджетом и соблюдения графика проведения работ, способствовала созданию самой большой, или по крайней мере наиболее заметной, разницы между Ивангородом и его эстонским соседом: имеется в виду состояние городской инфраструктуры. С эстонской стороны улицы как правило содержатся в чистоте и порядке, тогда как в Ивангороде дороги изрубцованы ухабами, а осенью завалены листьями и прочим мусором. В обоих городах довольно много уродливых многоквартирных домов советской эпохи, но, в то время как в Ивангороде они выглядят на свой возраст, в Нарве им сделали косметический ремонт, а большинство прилегающих территорий очистили от сорняков и мусора. Хотя после распада Советского Союза каждая из частей расколотого города пошла своим путем, обеим приходилось бороться с одними и теми же экономическими трудностями в период банкротства фабрик советской эпохи. Гигантский текстильный комбинат в Нарве уволил более десяти тысяч рабочих, а в Ивангороде был закрыт завод по производству печатных машин и другие производства. Общественное недовольство становилось настолько серьезным, что с обеих сторон реки начали звучать призывы к переносу границы, дабы вновь объединить город. Член оппозиции местного совета Ивангорода Юрий Гордеев собирал подписи под ходатайством о том, чтобы Эстония включила русский город в свой состав. Эти попытки, начатые в конце 1990-х годов при президенте Борисе Ельцине, так и не увенчались успехом: в 2012 году г-н Гордеев скончался от сердечного приступа, а некогда оживленная политическая жизнь Ивангорода уступила место новой эре жестко регламентированной лояльности Путину. Когда в 2014 году Россия присоединила Крым и начала разжигать сепаратистские беспорядки на востоке Украины, западные столицы встревожились тем, что Нарва может пасть очередной жертвой ура-патриотической пропаганды России и, как это случилось на Украине, сепаратистской подрывной деятельности российских солдат и секретных агентов, маскирующихся под местных активистов. Тармо Таммисте (Tarmo Tammiste), мэр Нарвы, вспоминает, как за границей его постоянно спрашивали о том, не может ли Нарва стать следующей жертвой России. «Нарва не является следующей жертвой и никогда ею не будет, — говорит он. — Здешние русские не хотят возвращаться на родину». Есть люди, которые переезжают за границу, чтобы по-новому обустроить свой быт, но в основном речь идет о гражданах России, покупающих недвижимость в Эстонии либо в качестве инвестиций, либо в качестве способа получить доступ к более качественному медицинскому обслуживанию Нарвы и к безопасности, предлагаемой Европейским союзом, членом которой является Эстония. Александр Богенс (Aleksandr Bogens), глава одной из нарвских компаний по операциям с недвижимостью, говорит, что около половины всех сделок с недвижимостью в Нарве-Джоусуу, расположенной неподалеку от курортной зоны на Балтийском море, составляют приобретения клиентов из России. Даже несокрушимые русские патриоты в Нарве признают, что несмотря на свою поддержку Путина и недовольство правилами эстонского гражданства, которые, по их словам, дискриминируют русскоговорящих жителей, у них нет желания переезжать через реку в Ивангород. «На самом деле это даже не город, просто одна-две дороги, — презрительно усмехается Владимир Петров, лидер Союза граждан России, группы, которая лоббирует интересы россиян, проживающих в Нарве. — Конечно, здесь в Нарве лучше, чем в Ивангороде».