Молдавская пенсионерка: счет за отопление жду, как смертный приговор

Андрей Петрик, Sputnik Молдова В начале ноября большинство кишиневских многоэтажек подключили к системе централизованного отопления. Однако радость от этого события от квартиры к квартире то растет, то падает. Если те, кто зарабатывает выше среднего, без особого волнения ждут счета за отопление, а среднестатистический гражданин откровенно морщится, видя четырехзначные цифры в фактуре, то для тысяч пожилых людей, живущих на 1200-1400 леев в месяц, зимние квитанции становятся чуть ли не "высшей мерой наказания". Некоторые из стариков в редких беседах с журналистами не без грустной иронии говорят, что, если уж и находятся в тепле в собственном жилище, фактически вынуждены прозябать в нищете. Конечно, исповеди пенсионеров ситуацию вряд ли исправят, но хотя бы дадут возможность им выговориться сочувствующим людям. О том, как простому пенсионеру и счет за отопление оплатить, и от голода не умереть корреспонденту радиостудии Sputnik Молдова рассказала одинокая жительница столицы Светлана Владимировна Чернякова. "Пенсия у меня очень скромная — 1320 леев. Ежегодно зима становится для меня настоящим испытанием на прочность. За отопление моей небольшой двухкомнатной квартиры, даже с учетом компенсации, приходит почти 900 леев. Счет за отопление жду с замиранием сердца, как смертный приговор. Приходится платить частями так, чтобы до следующего сезона рассчитаться, что не всегда получается", — заявила пожилая женщина. По словам собеседницы, еще хоть как-то можно было сводить концы с концами, когда был жив супруг, скончавшийся от онкологии пять лет назад. Сын, уехавший за границу, матери не очень помогает. Вот и приходится в одиночку противостоять разгулу тарифов и засилью цен. А фактически перебиваться с хлеба на воду в возрасте, когда одолевающие болезни требуют усиленного питания, хороших лекарств и покоя. "Вы знаете, порой чувствую себя, как героиня фильма Рязанова "Небеса обетованные", которая выслеживала для себя булку хлеба в надежде, что она упадет из сумки идущего впереди человека. Ну а без горьких шуток, признаюсь, что сметана и творог для меня — праздник, не говоря уже о фруктах, овощах и мяса, которые зимой я вижу лишь в программах о кулинарии, но которые так хочется поесть хотя бы раз в месяц. Вместо мяса покупаю кости, варю бульон с картошкой и макаронами. Есть немного квашенной капусты. Так и живем," — с дрожащей горечью в голосе рассказала пожилая женщина. "Не гневлю Бога, но чем такая жизнь лучше…" Говоря о бесплатном медицинском обслуживании, которое должны предоставлять пенсионерам по полису обязательного медицинского страхования, Светлана Владимировна с отчаянной безысходностью отмечает, что для старого человека, который и так себя плохо чувствует, выстоять очередь к семейному врачу и получить заветный "талончик" к другому профильному специалисту дорого стоит. А, тем более, в течение полутора-двух месяцев дожидаться приема следующего врача, и вовсе смерти подобно. "У меня серьезные проблемы с почками, необходимо 450 леев на лекарство, которое не покрывает полис обязательного медицинского страхования. Я спросила у врача о том, чем можно было бы заменить дорогостоящий препарат. Врач так и сказала: "нет денег, пейте травяной чай, может он Вам чем-то поможет. А вообще, знаете, обидно становится, пока пациент хотя бы 50 леев в карман белого халата не положит, на него всерьез медик и смотреть не будет. Мы, старики, своему государству просто не нужны", — заявила Чернякова. Пенсионерка отмечает, что, отработав почти сорок лет на родное государство, никогда не думала, что окажется в такой плачевной ситуации. Те скудные сбережения, которые были на сберкнижке, сгорели еще в далеком 91-м, а обзавестись новыми накоплениями так и не удалось. "Вы знаете, иной раз, грешным делом думаю, чем такая жизнь, лучше…", — тут слезы прервали исповедь пожилой женщины. Рене Декарт говорил: "отчаяние — это страх без надежды". К сожалению, это коснулось и сотен других стариков, фактически оказавшихся в Молдове на обочине социальной жизни. Всю жизнь они на что-то надеялись, а по факту их ждали "черные дни". И они, трудяги, вынуждены были всегда запасать то соль, то спички, то макароны, то крупу, то собирать себе "похоронные деньги". А есть ли у них сейчас, когда они практически подошли к финальному рубежу, право на последний луч света? Вопрос остается открытым…