Как я ездила в Колумбию знакомиться с местной наркополитикой

Глубокая ночь в колумбийской глуши, после трехчасовой нетрезвой беседы о наследии Гоголя в русской литературе мы с Никитой выползаем из маленького постоялого двора в неспокойном городе Коринто в очень опасное путешествие. Сегодня в Коринто был День города, перетекший в ночь народной пьянки. На соседних улицах тревожно, на конях гарцуют ковбои-землевладельцы, они же наркотрафиканты, которые, по обыкновению, в такую ночь начинают рандомные перестрелки между собой и с местными «индейцами». Уже несколько десятков лет между ними ведется война не на жизнь, а на смерть за землю и свободу. Старожилы предупредили нас, что выходить на улицу в эту самую ночь небезопасно, но, немного расхрабрившись благодаря самогону из сахарного тростника, подаренному нам старейшинами местного племени, мы отправляемся в путь — ведь нам во что бы то ни стало, под пулями или нет, надо доползти несколько десятков метров до ближайшего магазина, где продается заветное мороженое. В конце концов, у каждого в жизни случаются моменты, когда любимое лакомство становится дороже жизни, — сегодня такой наступил и у меня. В августе 2017 года я поехала на две недели в Колумбию в образовательный тур по наркополитике, который мы организовали для видеоблогера Валентина Конона. Его ролик «Догма наркополитики» занял первое место в конкурсе журналистских работ «Наркофобия», проводимом нашим Фондом содействия защите здоровья и социальной справедливости им. Андрея Рылькова (организация внесена в реестр иностранных агентов Минюста РФ). Я поехала с Валей как представитель фонда, ну и заодно чтобы тоже познакомиться со всеми интересными тенденциями наркополитики в этой стране. Почему мы выбрали именно Колумбию? Регион Латинской Америки особенно сильно пострадал в ходе объявленной Штатами в конце 60-х «войны с наркотиками», которая в таких странах, как Мексика и Колумбия, превратилась из американской метафоры в настоящий милитаризованный конфликт с множеством жертв и разрушительных последствий. Коллеги по «международному нарколиберальному лобби» от души посоветовали нам поехать именно в Колумбию, поскольку там полным ходом идут масштабные реформы в этой области. Я обратилась за советом к друзьям, и они познакомили меня с местной журналисткой Сильвией Охедой, которая много писала о наркополитике и о работе колумбийских организаций. В ходе подготовки выяснилось, что у нас дополнительная проблема: в Колумбии никто не говорит по-английски, а мой испанский давно остановился где-то на уровне песни «Ла кукарача ла кукарача но пуэде каминар». Второй челлендж — найти переводчика, но нам очень повезло, что мы, опять же через друзей, познакомились с Никитой Быковым. Он родом из Владивостока, уже несколько лет живет в столице Колумбии славном городе Боготе, и не просто живет, но изучает политику и разные аспекты мирного процесса, который активизировался в стране в прошлом году. Первую неделю мы провели в Боготе. Это ошеломляющий, динамичный и очень красивый город с населением около 8 миллионов человек. В аэропорту мы взяли убер, но таксист выкинул нас в 15 минутах от дома, потому что все дороги были перекрыты из-за вечернего парада велосипедистов в центре города, которых мы как-то сразу невзлюбили! С другой стороны, благодаря этому глитчу нам в первый же вечер удалось пообщаться с кучей боготинцев: гугл-мэпс без сотовой связи не работал, и пришлось искать дорогу проверенным дедовским способом, домогаясь до всех прохожих. Первые впечатления от Боготы — 90-е тут не заканчивались, ура! У вялоиграющих фонтанов в парке сидят неформалы с косичками и фенечками, побрянькивая на гитаре, по улицам шныряют старые добрые панки и такого интеллигентного вида молодежь с незамутненным постиронией взглядом — в общем, буэнас ночес, Воронеж-1999. На следующий день в одной из бобошанских макаренских кафешек мы обсудили с Сильвией и Никитой дальнейшие планы и отправились на нашу первую в Боготе встречу — с организацией «Прокреар». Она занимается снижением вреда, связанного с наркотиками, и предоставляет разные услуги маргиналам: бездомным, наркопотребителям, секс-работницам, детям улиц. «Прокреар» начал работать около двадцати лет назад как родильное отделение для женщин из незащищенных групп, в числе их первых проектов был «Дом нежности» для матерей в чрезвычайных ситуациях. Самые популярные наркотики в колумбийской столице и других городах страны — это басуко (что-то вроде крэка, но не совсем — дешевая курительная смесь низкокачественного кокаина, кока-пасты и всего остального — от табака до перемолотых кирпичей) и клей (si, señora, 90-е!). Подобные программы снижения вреда реализуются на базе так называемых центров слушания (centros de escucha). В основе их концепции лежит следующий постулат: потребность быть услышанным, понятым и принятым с уважением и заботой является одной из главных для людей из незащищенных групп. Кстати, проституция в Боготе не легализована, но декриминализована: женщины могут получить специальное разрешение от местной полиции, которое позволяет им оказывать интимные услуги в так называемых зонах толерантности. Конечно, такое разрешение выдают только по достижении 18 лет. Наша встреча с пушером (назовем его Андреасом) была очень приятной во всех отношениях. Как радушный и вообще крайне симпатичный человек, Андреас решил не просто спихнуть товар, а показать нам некоторые достопримечательности города и проявить гостеприимство. Пушер повел нас в заведение под названием Casa E, эдакий дом культуры, где на первом этаже проходила выставка, а в другой части здания шла театральная постановка, немного в духе кабаре. Оба мероприятия были посвящены одной из самых актуальных социальных проблем в Колумбии — насилию в отношении женщин. На постановку мы решили не ходить, а засели рядом в баре, чтобы поболтать с нашим новым приятелем и его друзьями. На следующий день мы пошли встречаться с той самой организацией, о которой нам говорил Андреас. Она называется ATS (Acсion Tecnica Social) и тоже занимается снижением вреда, но немного другими аспектами этой проблемы. Одно из основных направлений их деятельности — адвокация: исследования и дебаты о новых моделях наркополитики. Среди самых важных для сегодняшней Колумбии вопросов едва ли не первое место занимает проблема регулирования использования коки. 55 лет запрета на коку и ее производные показали, что подобные меры являются совершенно неадекватными и контрпродуктивными. Они не принесли никаких положительных результатов. Сегодня, спустя 55 лет после подписания Единой конвенции о наркотических средствах, кокаин, басуко стали гораздо более доступны и дешевеют год от года. В то же время люди, их употребляющие, не могут получить адекватной помощи в связи со своим маргинальным статусом, а фермеры, которые традиционно на протяжении многих веков занимались выращиванием коки, стали преступниками: они вне закона, и их приговаривают к длинным тюремным срокам. Более того, прогибиционизм и военные действия, направленные на борьбу с кокой и ее производителями, и особенно эскалация милитаризма со стороны США, привели к фундаментальному расколу колумбийского общества. Земельные раздоры с коренными жителями становятся обычным делом; создаются и укрепляются высокоорганизованные и вооруженные до зубов, представляющие собой по сути армейские подразделения преступные синдикаты и наркотрафиканты уровня Пабло Эскобара; коррумпируется полиция; возникает и набирает силу целый ряд военизированных групп — от влиятельных левых группировок типа ФАРК и ELN до парамилитаристских формирований. По некоторым оценкам, в результате вооруженного конфликта в Колумбии до 2013 года погибло около 220 000 человек, подавляющее большинство из них — гражданское население. Только за период 1985–2012 годов более 5 миллионов мирных жителей были выселены из своих домов. Почти 17 % колумбийцев стали жертвами гражданской войны. Одной из стержневых составляющих мирного процесса является поиск альтернатив войне с наркотиками и новых подходов в этой сфере, и ATS активно занимается исследованием возможных моделей регулирования медицинского и рекреационного употребления коки. Еще одно направление их работы — это то, что во всем мире известно под названием «пиллтестинг» — проверка веществ, которыми закидываются на вечеринках и в рекреационных целях. У ATS есть мобильная лаборатория, позволяющая провести качественный тест различных препаратов. Подобный анализ не покажет, сколько того или иного вещества в колесах или порошке, но по крайней мере вы узнаете, содержится ли в вашем «экстази» МДМА или вы купили таблетку кофеина. В этом отношении Богота «технологичнее» многих европейских стран, ведь пиллтестинг здесь можно сделать прямо на мероприятии, в отличие, например, от Голландии, где проверять свой стаф надо сильно заранее. Помимо тестов, сотрудники могут оказать первую помощь, раздают на вечеринках брошюры, рассказывающие про действие разных веществ, от энбэомов до алкоголя, и прямо на месте консультируют всех желающих узнать что-то новенькое. На основе массового тестирования препаратов ATS внедрила систему раннего оповещения — когда информация о потенциально опасных формах веществ широко распространяется через открытые и нишевые СМИ. ATS также реализует ряд проектов по снижению вреда, связанного с инъекционным употреблением наркотиков. Для меня стало новостью, что в Колумбии, оказывается, есть местное производство не только коки и каннабиса, но и опиумного мака, из которого делается очень дешевый героин по 4 доллара за грамм. Хотя доля людей, вкалывающих себе хмурый, среди всех наркопотребителей в Колумбии достаточно невелика, страна озабочена и распространением ВИЧ-инфекции, связанной с инъекциями и другими аспектами здоровья героиновых наркоманов. Именно поэтому здесь уже начали вводить заместительную метадоновую терапию, помогающую людям воздерживаться от инъекционного употребления, программы предоставления игл и шприцев, а также обсуждается еще более прогрессивный шаг — открытие комнат безопасного приема наркотиков по примеру тех, что существуют в Голландии, Европе и Северной Америке. Проект ATS работает не только в Боготе, но и в некоторых других городах Колумбии и финансируется как из зарубежных средств, так и силами национального и местных правительств. Вечером мы отправляемся с ребятами из ATS на уличную работу, которая ведется каждый день в нескольких точках города. Первая остановка — один из центральных скверов Боготы, где сотрудники организации устанавливают большой передвижной шатер: в нем можно получить чистые шприцы, презервативы и пройти экспресс-тест на ВИЧ. Тут нас окружили благодушные боготинские панки-героинщики, которые так сильно веселили всех своими пранками, что я снова заностальгировала по Тольятти сирка 1999. Вторая остановка — уже знакомый нам Санта-Фе, где на небольшой площади ATS устанавливает свой фургон, чтобы предоставить помощь потребителям героина. Тут проводится привычная для меня работа: раздают чистые шприцы, презервативы, делают тесты на ВИЧ — в общем, все то же самое, что и во всех других странах мира, старое доброе «снижение вреда». В выходные мы поехали за город к активистке-исследовательнице Марселе Товар, возглавляющей Центр исследований и действий для социальных изменений (Centro de pensamiento y acción para la transición — CPAT). Приятно было побывать в настоящих колумбийских гостях, отведать вкусные жареные плантаны с соусом огао, освежиться излюбленным напитком колумбийцев под названием «рефахо» (смесь пива и сладкой соды!) и послушать рассказ Марселы о ее работе и недавнем исследовании. Это история про район Бронкс, мы не раз еще слышали ее от разных людей, и она очень показательна, поскольку на ее примере можно проследить динамику современного колумбийского города и получить представление о наиболее важных конфликтах. Всего несколько лет назад Бронкс был самым трущобным районом Боготы, где в полуразрушенных постройках жили бездомные, бродяги, драг-юзеры и прочие очень-очень бедные люди. Район из атласа обскура городских легенд, что-то из разряда скандала «фальсос позитивос». «Вот тут в подвале жил крокодил, которому скармливали трупы повстанцев, а вот тут прикончили трех бездомных и, переодев их в форму герильерос, продали по 500 долларов за штуку во времена, когда за тела убитых в бою леваков правительство расплачивалось кэшем». К сожалению, нам не удалось встретиться с организацией Ganja Lab, которая занимается производством медицинской марихуаны. Запланированный визит отменился из-за того, что буквально за неделю до этого, 8 августа, правительство приняло новые нормативы для производителей марихуаны, регулирующие многие аспекты их работы — от мест, где должны закупаться семена, до условий их хранения, выращивания, переработки и продажи. В результате все ранее лицензированные гроверские фирмы вынуждены были либо легализовать свои процессы, либо уничтожить старый урожай и начать выращивать сырье в соответствии с новыми нормативами. Другими словами, им было не до нас. Произошло это так. Мы отправились в еще один милый трущобный райончик под названием Calle H, то есть в переводе на русский «Улица Х(мурый)». Пошли мы туда, чтобы потусоваться с участниками программы обмена шприцев для героинщиков, которая также работает под эгидой ATS и поддерживается местным правительством. Отделение расположено в небольшом сторфронте, куда приходят наркопотребители с ближайших улиц. Там я сразу расслабилась, почувствовала себя веселенькой и довольной, потому что это привычная для меня среда обитания, к тому же оказалось, что некоторые клиенты программы хорошо говорят по-английски, в отличие практически от всех, с кем мы встречались ранее. Заболтавшись с одним приятнейшим драг-юзером, завалившим меня кулсториз про свою жизнь в США, я прозевала момент, когда социальная работница вывела нас на улицу, чтобы пройтись по райончику, и как-то в суматохе забыла снять свою тряпичную сумку, где, естественно, были кошелек, телефон, паспорт и любимая жвачка. Неожиданно я почувствовала, как сзади на меня свалилось чье-то тяжелое тело и стало с силой выдирать из рук мою хлюпкую сумку. Чисто рефлекторно я начала сопротивляться, и между мной и неизвестным челом завязалась стычка. Хотя действующие здесь законы и принимаемые меры по регулированию экономики вроде бы дают определенные номинальные преимущества мелким и средним производителям, в реальности транснационалы начинают агрессивно захватывать быстро развивающийся в Коринто рынок и заставляют местных предпринимателей сотрудничать с ними на очень невыгодных условиях. Мэр поделился тяготами их нелегкой и, судя по всему, проигранной борьбы, которую они ведут, чтобы хоть немного усмирить новых марихуановых магнатов. Изначально они пытались договориться о том, что не менее 50 % продукции должно закупаться у местных фермеров, но капиталисты сбили пропорцию до 10 %. В тот же день мы пообщались с лидером местных коренных жителей наса. Он рассказал долгую историю своего народа, в ходе которой они героически отстаивали автономию их земель. Даже в те времена, когда почти вся Колумбия была завоевана Испанией, эти области оставались неподвластны заморским королям. Последние несколько десятилетий ознаменовались борьбой наса за свои земли и жизни буквально со всеми и против всех — от местных феодалов ака наркотрафикантов, захватывающих территории для производства кокаина и каннабиса, до ФАРК и ELN (последние до сих пор активно проявляют себя здесь — так, буквально за неделю до нашего визита ELN напали на ооновцев-разоружателей и похитили у них экспроприированное у ФАРК оружие). Стычки национальной полиции с ФАРК еще совсем недавно приводили к всплескам агрессии и преступности, и местное население пребывало в страхе за свою жизнь. Наса оказывают только ненасильственное сопротивление, но каким-то чудесным образом им удалось сохранить свою автономию в борьбе со всеми этими вооруженными группировками. Любезные фармацевты вручили мне склянку мази с листьями коки для лечения огромного синяка, оставшегося от схватки с гопником, пару баночек марихуановых капель для хорошего ночного сна, а также почему-то две бутылки тростникового самогона, видимо тоже обладающего целительными свойствами. Вечером того же дня мы попали на феерический парад: улицы города были заполнены гарцующими на конях, облаченными в ковбойские сомбреро лендлордами-наркотрафикантами. Они щеголяли перед праздничными автобусами, набитыми полуобнаженными дамами. Те распевали звонкие песни и поглощали пиво. Все это было очень весело, но сопровождающий нас француз поостудил наш пыл, сообщив, что лучше бы нам срулить в гостиницу часиков в 10–11, а то потом всадники, налакавшись виски и рома, по своему обыкновению, начнут рандомный отстрел мирных «индейцев». В этот момент мы почувствовали себя незваными героями то ли романа Фенимора Купера, то ли нового сезона Westworld’а. Полюбовавшись еще удалыми наркотрафикантами и наглядевшись на расписные бордели, которыми был усеян весь город, мы последовали совету нашего друга и, не дожидаясь начала перестрелки, подобру-поздорову отправились в гостиницу, где решили попробовать (немного не по назначению) марихуановых капель в сочетании с тростниковым самогоном. На следующее утро мы сели в автобус и отправились из Кали в Медельин, который по понятным историческим причинам является одним из самых знаменитых городов Колумбии: именно здесь находился картель, возглавляемый Пабло Эскобаром. Сегодняшний Медельин уже совсем не похож на дикие человеческие джунгли, продемонстрированные нам в сериале «Нарко». Центр города производит впечатление эдакого туристического парадисо, с высокой концентрацией баров, клубов, ресторанов и культурных достопримечательностей. Кстати, о «Нарко»: отношение жителей Колумбии к этому познавательному сериалу ярко негативное и проще всего выражается формулой «Не смотрели, но осуждаем!». По всеобщему мнению, создатели фильма выставляют Колумбию в крайне невыгодном свете: на первый план выведена проблема кокаина, а это именно тот стереотип, от которого колумбийцам больше всего хотелось бы избавиться. Также в сериале чересчур схематично и упрощенно показаны взаимоотношения государства, наркомафии и других группировок. Лично мне «Нарко» нравится (несмотря на действительно грубый схематизм и некоторые очевидные предрассудки: например, все леваки, в частности «М19», изображены абсолютнейшими идиотами и охотниками за единорогами), но понять колумбийцев и их желание отойти от кокаиновой стигмы тоже можно. В Медельине мы решили особенно не утруждать себя встречами, так как к тому времени уже дико устали, и просто много гуляли по сказочно красивому городу: катались на фуникулере, делали мне татуировку с геотегом Медельина и пили терпкое темпранильо в каком-то уж слишком уютном вечернем ресторанчике. Утром следующего дня мы позавтракали яйцами Бенедикт в мегахипстерском кафе и пошли в женский центр Red Feminista Antimilitarista, где узнали очень много о феминистской движухе в Колумбии. Руководитель центра Марта Рестрепо рассказала о том, как ведется работа по мобилизации женщин для защиты от насилия и для экономического эмпауэрмента. Например, в настоящее время кокалерас (фермер_ки, вовлеченные в производство коки) начинают объединяться для борьбы за свои экономические права. Она также показала нам ужасающую карту, которую центр сделал по результатам исследования, посвященного убийствам женщин Медельина в 2016 году. Оказалось, что таких преступлений до сих пор очень много: убивают в основном секс-работниц, женщин, вовлеченных в микротрафикинг наркотиков, и родственниц наркотрафикантов. Очень важная работа по эмпауэрменту женщин проводится этим центром и другими феминистскими организациями по всей стране, и рассказ Марты стал логичной завершающей нотой наших встреч в Колумбии.