Коран или Конституция: роль ислама в политической жизни Центральной Азии
ДУШАНБЕ, 13 ноя — Sputnik. Влияние ислама, не просто как религии и слова пророка Мухаммада, но как политической силы, не уменьшается по всему миру. Причем касается это не только традиционно мусульманских, но и демонстративно светских государств. Об этом говорится в недавнем докладе целой команды исследователей и политологов, проанализировавших исторический опыт региона в течении последних 25 лет. Особо заметны эти тенденции в странах Центрально-Азиатского региона, где процесс религиозного исламского возрождения начался сразу после крушения СССР и в значительной степени не завершился до сих пор. Sputnik Таджикистан, опираясь на доклад, вкратце напомнить, как менялось отношение властей стран Центральной Азии к религии в Таджикистане, Узбекистане и Кыргызстане. Таджикистан Здесь, как это хорошо известно, процесс религиозного подъема среди населения вскоре стал одной из причин кровопролитной и разрушительной гражданской войны 1992—1997 годов. Демократические настроения и требования политических свобод тесно переплетались с требованиями свободы вероисповедания. Большинство жителей молодой республики просто хотели получить возможность беспрепятственно ходить в мечеть и получать религиозное образование. Однако некоторые довольно радикальные граждане не ограничивались требованием политических и религиозных свобод и хотели создания в стране мусульманского государства по типу культурно близкого Таджикистану Ирана. Действующая власть РТ с такими требованиями согласиться, понятное дело, не могла, а условные "исламские демократы" особого компромисса с правительством также не искали. В стране началась война. После нескольких лет боевых действий установилось перемирие: вооруженные группировки исламистов складывали оружие, а взамен их представители получали государственные должности и определенное число мест в парламенте Таджикистана. Так сложилась небывалая, по меркам региона, ситуация, когда в стране мощнейшей оппозиционной силой было легальное, представленное в структуре власти религиозное движение — Партия исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ). Она сохранялась до 2015 года, когда замминистра обороны Абдухалим Назарзода предпринял попытку госпереворота. И, по мнению таджикистанской прокуратуры, высшее руководство ПИВТ имело прямое отношение к организации мятежа. Партия, у которой и так в последние годы было немало конфликтов с властями, была объявлена террористической, а ее руководство, если не успело сбежать за границу, как лидер ПИВТ, оказалось за решеткой. Сегодня ислам в Таджикистане окончательно ушел из легального политического поля, имамы и муфтии получают зарплату и фактически являются госслужащими. На законодательном уровне объявлен приоритет национальных обычаев над религиозными, а президент страны Эмомали Рахмон не раз публично говорил, что ношение хиджаба противоречит национальной традиции Таджикистана. Впрочем, это, увы, не избавило до конца страну от угрозы религиозного экстремизма. Достаточно вспомнить полковника душанбинского ОМОНа Гулмурода Халимова и 1094 гражданина РТ, которые, по данным прокуратуры, уехали воевать на Ближний Восток под знаменами запрещенного "Исламского государства". Узбекистан Весьма противоречивая ситуация с самого начала сложилась в соседнем Узбекистане. Первые годы после обретения независимости, в стране наблюдался небывалый религиозный подъем. Согласно данным доклада, с 1989 по 1993 год число мечетей в стране выросло с 300 до 6000, многие подпольные проповедники вышли из тени, люди стали массово ездить в хадж. В то же время глава Узбекистана Ислам Каримов, решил жестко поставить религиозную сферу под строгий государственный контроль. Основания для этого у него имелись — тут и печальный опыт таджикистанского соседа, и собственные воинствующие группировки, вроде Исламского движения Узбекистана. В итоге силовые структуры стали внимательно следить за деятельностью имамов, а тысячи мечетей в конце 90-х были закрыты, не пройдя государственной аттестации. Взрывы в Ташкенте в 1999 году и террористическая вылазка группы "Акромия" в мае 2005 года лишь убедила узбекистанские власти в справедливости выбранной ими политики. На сегодняшний день в республике существует двойственная ситуация. С одной стороны власть поддерживает и даже поощряет религиозные институты. Так, нынешний президент Шавкат Мирзиёев в ходе визитов по стране регулярно посещает культовые места, мечети, медресе и говорит о необходимости увеличения квоты на хадж. С другой — общество, а в особенности госструктуры, с подозрением смотрит на тех, кто очень уж ревностно придерживается исламских традиций, особенно если это касается внешнего вида и одежды. Кыргызстан Пожалуй, в вопросе религиозных свобод Кыргызская Республика является абсолютным лидером во всем Центрально-Азиатском регионе. Если первый президент КР Аскар Акаев весьма осторожно относился к религиозному возрождению в стране, отводя ему роль не более чем культурно-исторической традиции, то с приходом его приемника Курманбека Бакиева ситуация начала меняться. Бакиев не стесняется обсуждать религиозные вопросы и говорить об исламе как о важной составляющей национального духа кыргызов. Даже несмотря на негативное отношения к политическому исламу после 11 сентября 2001 год и войну в близлежащем Афганистане (КР предоставляла свои территории для переброски войск западной коалиции), отношения власти к мусульманским институтам ничуть не изменилось. В стране появляется все больше мечетей, и ислам снизу, из народа, проникает на самые верхи государственной иерархии, становясь инструментом политиков. В 2011 году в здании парламента открывается молельная комната, годом ранее оппозиционный депутат Турсанбай Бакир-уулу присягает на Коране, а не на Конституции страны, а в 2017-м он же объявляет о самовыдвижении на пост президента в качестве исламского кандидата. Любопытен опыт кыргызстанского президентского фонда развития религиозной культуры "Ыйман", который является попыткой государства сформировать гармоничное исламское общество и лояльную умму в светском государстве, в противовес экстремистским проповедникам. Целью фонда объявлено развитие религиозной культуры и повышение духовного и интеллектуального потенциала граждан. Организация печатает книги, оказывает поддержку писателям и поэтам, и, среди прочего, проводит семинар по повышению квалификации среди имамов. С 2017 года фонд выплачивает многим священнослужителям ежемесячную стипендию в несколько тысяч сомов в зависимости от статуса духовного лица.
