Семь лиц Вадима Бакатина. Очерк к 80-летию экс-министра МВД и бывшего председателя КГБ
Лицо первое. Без любимчиков Начальная часть трудового пути Бакатина прошла в Кузбассе: здесь он работал в строительном управлении и «Кемеровохимстрое», был секретарем Кемеровского горкома и обкома КПСС. Потом случился 4-летний перерыв на инспекторство в ЦК КПСС и должность первого секретаря Кировского обкома. Там Бакатин, облеченный доверием партии, выработал свой стиль руководства, о котором значительно позже поведал в интервью кузбасскому политисторику Александру Коновалову. «Не теряя даже дня на раскачку, на подготовку, на вхождение в курс дела, сразу начал руководить. Да еще взял на вооружение жесткий стиль: давление, давление и еще раз давление. Мне было легко. Я никого не знал. Не было любимчиков. Все были одинаковы. Тяжело, наверно, было со мной вятичам, но, на удивление, такой бешеный и наглый стиль, как потом оказалось, принес хорошие результаты», – вспоминал Бакатин. В родном Кузбассе, куда Вадима Бакатина назначили после Кировской области, за полтора года, с мая 1987 по ноябрь 1988, к методам земляка отнеслись двояко. Бывший первый секретарь Топкинского горкома Виктор Лучшев запомнил «высокую работоспособность, моторность и активность». «Он мог в один день назначить совещания в Новокузнецке и Тисуле, хотя между ними 400 километров, и совершенно не считался со временем. Был требователен в подготовке вопросов и документов, и к выступавшим собраниях», – рассказал Лучшев. Вместе с тем, Лучшев упомянул и «отсутствие авторитета у Бакатина у первых секретарей в области и в аппарате обкома». «Почему? Барство и высокомерие, заносчивость, унизительный тон и жестковатую накачку», – добавил Виктор Лучшев, ныне заместитель председателя Совета старейшин при губернаторе Тулееве. Со слов Александра Коновалова, автора книги «История Кемеровской области в биографиях партийных руководителей (1943-1991)», «не давал дополнительных очков в рейтинге поддержки и негласный запрет на проведение юбилеев в стенах обкома». Однако Бакатин понимал, в чем допустил ошибки. Он вышел на разговор с тогдашним заведующим отдела организационно-партийной и кадровой работы ЦК Евгением Разумовым. «Поговорили по душам. В результате узнал, что у него не получается. Что он груб, не находит общего языка с активом. А потом неожиданно, через недели три или через месяц после моей беседы, его делают министром внутренних дел. Это произошло тогда, когда мы еще не до конца подумали, как поправить дела Бакатина. Мы не хотели его освобождать, мы хотели ему по-товарищески помочь», – рассказывал Разумов. Лицо второе. «Работай, я прикрою» Решение назначить Бакатина на должность министра МВД СССР – целиком и полностью Михаила Горбачева. Сам Вадим Викторович был ошарашен предложением генсека, которое поступило между делом, в телефонном разговоре. В своих мемуарах «Освобождение от иллюзий» приводился такой фрагмент: «Я ничего не понял. Сразу разволновался. Начал заикаться, не помню, что лепетал. А Горбачев: «Ты не волнуйся, успокойся, приезжай в четверг на Политбюро. И мы все решим. Тут все правильно... Поможем... Нам нужен не милиционер, а политик...». К 1988 году страна уже была в эпохе перестройки и гласности, требовались реформы и демократизация процесса, а не жесткая диктатура условий. И здесь Бакатин смог перестроиться и соответствовать запросам Горбачева. Историк Владимир Некрасов в своей книге «МВД в лицах. Министры от В.В. Федорчука до А.С. Куликова. 1982–1998» описал реформы Бакатина. «Удалось повысить зарплату милиционеров с 206 до 500 рублей по обстановке того времени. Продолжалась большая работа по совершенствованию нормативной базы. Проводилась работа по преодолению ведомственности внутри самой системы МВД, когда каждый из имевшихся 33 главков министерства тащит одеяло на себя. Была разработана концепция резкого сокращения главков и преобразования МВД в федеральную работающую структуру», – отмечал Некрасов. Проявил Бакатин себя как демократ и миротворец в кризисной ситуации – во время шахтерской забастовки в родном Кузбассе. Когда бастовали многие предприятия в Кемеровской области, тогдашний руководитель кузбасской милиции Виталий Шкурат получил указание из Москвы о необходимости наведения порядка и силовом решении забастовки. «Сказали, собрать сводный 10-тысячный отряд кузбасского ОМОН и вместе с 15 тысячами с Алтая и 10 тысячами новосибирцев двинуть в Междуреченск для наведения порядка. Я ответил, что не буду этого делать, потому что это приведет к гражданской войне в стране. И не стал выполнять, и мне сказали возвращаться в Кемерово, и исполнять обязанности до тех пор, пока не приедет другой начальник», – рассказал генерал-майор Шкурат. По возвращению, начальник областной милиции, по его выражению, «не сидел сложа руки и принимал определенные меры». «Спустя время, мне позвонил Бакатин и спросил, какая ситуация и чего предпринимаю. Смогу ли справиться по мирному? Я ответил, что справлюсь, тогда Бакатин ответил, что прикроет меня и что мне надо работать дальше», – вспомнил Шкурат. «Работа дальше» привела к тому, что кузбасская милиция и управление исправительно-трудовых учреждений были лучшими по стране, по мнению Шкурата. «Если честно, то сейчас, находясь на пенсию, понимаю, что лучшего министра после Бакатина просто не было», – отметил бывший начальник кузбасской милиции. Лицо третье. Убежденный центрист Весной 1991 года Бакатин уже не был министром МВД, 1 декабря 1990 года его сменил Борис Пуго. Но из обоймы Горбачева Вадим Викторович не выпал – сначала он входил в Президентский Совет СССР, а потом и в Совет Безопасности СССР. Эти структуры, созданные при только что появившимся институте Президента СССР, должны были помогать лидеру Советского Союза в формировании внутренней и внешней политики. В условиях нарастающей демократизации жизни, Бакатин предпринял попытку выхода на новый уровень – таковыми стали выборы президента РСФСР. Тогда, по западной манере, каждый кандидат шел в связке с потенциальным вице-президентом. Выбор Бакатина пал на спикера совета национальностей Верховного Совета РСФСР Рамазана Абдулатипова. «Познакомились мы давно, еще когда Вадим Викторович был секретарем в Кирове. В 1991 году как-то встретились, и Бакатин сказал, он меня знает и хотел бы, чтобы именно был как вице-президент. Я сказал, что должен посоветоваться с Борисом Ельциным, председателем всего Верховного Совета РСФСР, хотя и был с ним в не очень хороших отношениях. Борис Николаевич честно признался, что хотел взять меня, а не Александра Руцкого, но из-за моих выступлений против него на заседаниях Верховного Совета, наш тандем народ бы просто не принял. Так что, в итоге дал согласие Бакатину», – рассказал Абдулатипов. С его слов, Вадим Бакатин старался придерживаться срединной позиции и «не ударялся в крайности, даже когда крайности были в моде». «Он не охаивал прошлое в отличие от других кандидатов, видел, что будет очень тяжелый переходный процесс из одной формации в другую. Привлекал избирателей своим аналитическим умом, разумностью и порядочностью», – отметил Рамазан Абдулатипов, ныне специальный представитель президента РФ по вопросам гуманитарного и экономического сотрудничества с государствами Каспийского региона. Предвыборная кампания шла раздельно, Бакатин и Абдулатипов посещали разные регионы и города, где встречались с электоратом. «Вадим Викторович прослеживал мое прохождение по России, имел информацию, как где меня встречали, сердечно благодарил, что я мог найти общий язык с аудиторией от Архангельска и Коми и до Кабардино-Балкарии», – вспоминал Рамазан Гаджимурадович. Результаты на выборах принесли Бакатину последнее место с 3,4% голосов избирателей. По словам Абдулатипова, он предвидел такой результат. «Еще в начале нашего пути, Бакатин сказал, что будет держаться срединной позиции, а я ему ответил словами философа Николая Бердяева, что середина в России, к сожалению, пуста. Но я поддерживал эту позицию и не хотел заниматься крайностями и популизмом даже ради такой должности как вице-президент», – объяснил Рамазан Абдулатипов. Лицо четвертое. Перестроить КГБ После ГКЧП и той роли, что сыграл в ней председатель КГБ СССР Владимир Крючков, разрабатывая планы свержения президента и организовывая встречи, перед Горбачевым встало два вопроса: кого поставить во главе структуры и как реформировать всесильный комитет? Ответ нашелся быстро на оба вопроса – на роль спасителя и реформатора был приглашен Вадим Бакатин. О том, что у Вадима Викторовича имелась программа реформирования всей системы госбезопасности, подтвердили собственные мемуары «Избавление от КГБ» и его бывший советник Олег Калугин в телефонном разговоре. «Он планировал сократить штаты, раздробить всю структуру на отдельные ведомства, отдать республиканским органам безопасности свободу действий, сделать систему госбезопасности действительно демократической, с учетом прав и свобод человека, и отойти от системы полицейского, полуфашистского государства», – рассказал Калугин. Реформы Бакатина встретили живейшее сопротивление, осуждалось и привлечение Олега Калугина к работе советника на общественных началах. Неприятие «комитетчиками» Олега Викторовича объяснялось просто: в течение двух лет, с 1990 по 1991 годы, генерал-майор Калугин, бывший когда-то резидентом в Вашингтоне, выступил в печати с разоблачением деятельности КГБ, за что и получил обвинение в клевете. «Неожиданно в августе 1991 года мне предложили работу заместителя председателя, но мне все надоело, и я решил уйти. Тогда Вадим Бакатин, которого только что назначили, предложил быть его советником. Помню, я сказал, «знает ли он, что весь Комитет называет меня предателем и агентом ЦРУ, будто бы меня завербовали еще в 70-х?» Бакатин улыбнулся и ответил, что у него другая информация, что честнее человека чем Калугин, в КГБ не найти, иначе бы не пригласил. Так что, бросай, Олег, чепуху молоть, давай вместе работать. Мне это нравилось: Бакатин во всем хотел разобраться, а я мог много чего рассказать про обстановку внутри и за границей. Жаль, что многое не получилось и на посту он пробыл не так долго», – вспомнил Калугин. Подчиняясь Горбачеву, Бакатин согласовывал все свои реформы и действия с ним. Потому и знаменитый эпизод с передачей представителю посла технической документации по системам прослушки в новом здании посольства США в Москве, не мог быть совершен без санкции высшего руководства страны. Политисторик Александр Коновалов считал, что шаг был актом доброй воли, еще одним признаком окончания «холодной войны». «Американская техническая разведка обнаружила «жучки» еще на этапе ведения отделочных работ. Строительство заморозили, и в качестве ответной меры американцы запретили советским дипломатам вселяться в новый комплекс зданий советского посольства в Вашингтоне. То есть наша система «прослушки» для американцев никакого секрета не представляла», – уверен Коновалов. Рамазан Абдулатипов придерживался другой версии, что в свете роста популярности Бакатина в обществе и политических кругов, Горбачев хотел его дискредитировать. «Бакатин был открытый, грамотный, очень симпатичный человек, люди к нему относились хорошо. Словом, один из самых перспективных политиков того периода, и Горбачев с Ельциным видели в нем оппонента и отсюда считаю, что они его подставили с этим зданием американского посольства, чтобы весь народ поверил, что Бакатин – предатель. А он, на самом деле, никогда бы этого не сделал, это было указание Горбачева», – поведал Абдулатипов. Лицо пятое. Верность принципам Не у дел Бакатин оказался в январе 1992 года, после очередной отставки с поста директора Межрегиональной службы безопасности, той самой структуры, возникшей в результате реформы КГБ, которой должны были подчиняться органы безопасности сначала союзных республик, а потом и стран СНГ. Пробыв некоторое время на правах безработного, Вадим Викторович не выдержал, как рассказал Александр Коновалов, со слов Бакатина, «поддался минутной слабости» и пошел в Кремль, на встречу с Борисом Ельциным. Разговор продолжался три часа, в ходе которого Бакатин убеждал президента РФ в своих умениях руководить и реформировать, и быть нужным и полезным стране и обществу. Результатом встречи стали два предложения: либо отправиться в Ватикан и быть представителем президента Ельцина при дворе Папы Римского Иоанна Павла II, либо занять должность Чрезвычайного и Полномочного посла РФ в США. И вдруг Бакатин отказался от предложений Ельцина. Политисторик Коновалов считал, что причинами могли быть ожидания Бакатина для назначения на более интересные позиции, и все же приверженность к Горбачеву. «Соглашаться на предложение Ельцина в данном случае было некорректно». «Вадим Викторович позже говорил, что сделал большую ошибку, что пошел и стал просить о работе. Он человек других принципов: что система сама возблагодарит за старания и рабочую деятельность», – рассказал Владислав Лиференко, друг детства Бакатина. Далее была работа начальником департамента политических исследований в международном фонде экономических и социальных реформ «Реформа» у академика Станислава Шаталина и попытки создать с Горбачевым единую политическую платформу для своих сторонников. «Как-то Михаил Сергеевич пригласил меня на представительный форум социал-демократов. Обсуждение платформ и концепций еще не родившейся партии затянулось. К тому же никто из присутствовавших высоколобых интеллектуалов так и не смог выразить главного: в чем состоит основа для консолидации. Не вытерпев, я встал со своего места и демонстративно покинул зал. Через какое-то время возбудителю социал-демократического спокойствия позвонил Горбачев. «Вадим Викторович, ты чего?» «Михаил Сергеевич! К чему была эта говорильня? Вы хотите создать объединенную партию социал-демократов или шестнадцатую по счету фракционную группировку?!», – привел Коновалов воспоминания Бакатина в своей книге. Лицо шестое. Приоритет ближнему кругу С годами, Бакатин стал уходить от общественного внимания, предложений журналистов и исторических исследователей на интервью. Политисторик Александр Коновалов, с его слов, смог встретиться с Вадимом Бакатиным только после четвертого разговора по телефону и многочисленных переносов, «которые показывали, что ему это не нужно». «Мне повезло, что во время беседы он поменял свое мнение обо мне и рассказал информацию, необходимую для монографии. Причина была в том, что мой отец хорошо знал сестру Бакатина Ирину, их пути пересекались. К тому же моя мама училась с женой Бакатина, а моя бабушка была заведующей хирургическим отделением в областной больнице, где главврачом работала мама Вадима Викторовича», – рассказал Коновалов. Журналистов Бакатин перестал жаловать за постоянные вопросы о той самой передаче технической документации и особенно после статьи Олега Кашина в журнале «Русская жизнь» в спецвыпуске «Лузеры», что сильно обидело Вадима Викторовича. Корреспондент «ФедералПресс несколько раз за пять лет добивался аудиенции у Бакатина, через телефонные звонки и авторитет близких людей – безуспешно. «Если хотите получить ответы на свои вопросы, то прочтите мои мемуары – я там сказал все, что мог», – ответил Вадим Бакатин единственный раз по телефону. «Мне кажется, Бакатин и не нуждается в постоянном внимании. Не почувствовал желание быть в центре. У него есть круг сложившихся знакомых, там ряд руководителей из органов безопасности, например, Гиви Гумбаридзе, бывший глава КГБ Грузии. Он поддерживает отношения с Горбачевым, есть круг людей по линии кузбасского землячества», – отметил Коновалов. «Стараемся общаться постоянно, созваниваемся чуть ли не каждый день, раньше, как приезжал в Москву, обязательно заходил к Вадиму Викторовичу в гости, бывал у него на даче, где участки его друзей-космонавтов Алексея Леонова и Виктора Савиных находятся рядом. До сих пор активно семьями выезжаем за границу на отдых, спасибо детям, что помогают нам. Вадим и сам такой – мог помочь, на любом месте работы», – с теплотой в голосе рассказал Владислав Лиференко. И продолжил: «В 1991 году меня пригласили на научный конгресс в Париж. Я и тогда занимался мембранотехникой и очисткой воды. Прилетел в Москву, пошел вместе с коллегой получать визу в посольство Франции, а нам не дают. Ни в какую. Без меня и делегация никому неинтересна. Надежда была только на Вадима Викторовича. Позвонил ему, рассказал – он пригласил к себе в КГБ. Пришел, еще раз – про свой доклад, конгресс и поездку. Он выслушал, нажал кнопку и в кабинет вошел такой здоровый мужик со шрамом на лице. Бакатин ему: «Вот мой друг, он со своим начальником не может вылететь в Париж, но французское посольство визы не дает». Тот аж перекосился: «Как не дает? Оно же все наше! Пусть ваш товарищ едет». Так меня этот со шрамом на машине аж на взлетное поле провез, к самолету». Лицо седьмое. Продолжая дело деда Рисовать Бакатин, со слов Коновалова, любил всегда, еще со студенческих времен. Возможно сказывалась генетическая наследственность – дедом Бакатина по материнской линии был русский и советский художник-монументалист Афанасий Куликов, создатель отечественной школы лубка. И сегодня, в кабинете дома у Бакатина стоит мольберт. В своем творчестве Вадим Викторович предпочитает пейзажи и натюрморты. «Недавно у него вышел каталог живописных работ, там много потрясающих картин», – отметил Коновалов. Картины для Бакатина – это еще и ценный подарок своим друзьям. Олег Калугин признался, что у него дома хранится полотно, изображающее разрушенную церковь в Сибирь с подписью автора. «Олег, мы с тобой помним и любим Россию которая была. И живем надеждой на Россию, которая будет или нет? Олегу Калугину и его супруге Людочке в новом 1998 году», – процитировал Олег Викторович. «Если собрать все его картины, что он мне подарил, думаю наберется штук 16. Даже думал сделать выставку работ Вадима, с этой стороны его мало кто знает в Кузбассе, но пока на фамилию Бакатин реагируют странно и не особо хотят обсуждать возможность экспозиции», – с горечью заметил Лиференко. Сам же Бакатин, по словам Коновалова, во время их последней встречи в январе 2016 года, активно интересовался жизнью в Кемеровской области. «Спрашивал «что нового?», ему было интересно, кто из его сподвижников до сих пор находится на орбите и обсуждал все темы, вплоть до объединения вузов в Кемерове», – отметил Александр Коновалов. Официальная власть в Кемеровской области забыла про Бакатина. На сайте администрации области не было опубликовано никаких поздравлений. Последнее внимание от губернатора Тулеева было в 2003 году, когда Вадима Бакатина наградили серебряной медалью «60 лет Кемеровской области». «Знаю, что некоторые наши общественники и ветераныпытаются реабилитировать Бакатина в глазах власти и населения, но пока это сделать очень сложно», – заключил Коновалов. Фото: из личного архива Владислава Лиференко
