Белая плесень. УГМК занялась сыроварением

Когда российское правительство в ответ на санкции стран Европы и США ввело продуктовое эмбарго, компания «УГМК-Агро», входящая в группу «УГМК» Искандера Махмудова и Андрея Козицына, одной из первых заговорила о готовности заняться импортозамещением. Год назад компания завезла на Урал 1000 французских коз, а в сентябре 2017 года открыла цех по производству сыров с белой плесенью на Верхнепышминском молочном заводе. «Я еще не пробовал сыр такого качества у российских производителей», — похвалил продукцию губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев на открытии завода и добавил, что новый продукт может украсить столы залов приемов областной администрации. Проектная мощность цеха по производству сыров составляет 200 тонн в год. Чем привлекло «УГМК-Агро» сырное производство, сколько стоил проект и когда окупятся инвестиции, в интервью Forbes рассказал генеральный директор «УГМК-Агро» Илья Бондарев. Вы возглавляете «УГМК-Агро» с 2013 года. Насколько санкции повлияли на решение выбрать именно такую нишу и начать производить козий сыр? Из-за санкций мы получили пустоту на полке, которую сельхозпроизводители пытаются заполнить. Почему козий сыр? Его же люди в массовом порядке не едят. Да почему же не едят? Потому что этот продукт рассчитан на узкую нишу потребителей. Вы не боитесь рисков? Предпринимательская деятельность всегда сопряжена с рисками. Определенное волнение, конечно, всегда присутствует. Но мы понимаем, что ниша козьего сыра существует: есть люди, которые борются за качество питания, за здоровую пищу. И наконец, есть просто любители этого вида сыра. Чья это была идея заняться козьим сыром? Ваша? Это длинная история. Наш руководитель Андрей Анатольевич Козицын (генеральный директор УГМК) в свое время поставил перед нами задачу определиться по нише сыров. Мы изучали рынок, и поняли, что ниша с козьими продуктами – наиболее привлекательна. В итоге разработали этот проект, защитили его перед нашими учредителями и получили финансирование. Какова стоимость проекта? Строительство козьей фермы обошлось в 415 млн рублей, цеха по производству сыров – 200 млн рублей. Какой срок окупаемости? 5 лет То есть вы считаете нишу козьих продуктов стабильной? Рыночная экономика заставляет нас всегда быть в форме, тем более мы только начали производство. Введен запрет на импорт определенных продуктов питания. Это разве не является гарантией? Гарантией, прежде всего, является спрос на нашу продукцию, а он есть. Но одновременно это большой вызов для нас – сформировать вкусовые предпочтения, ввести этот товар в повседневный обиход потребителей. Но чем сложнее задача, тем интереснее. А то, что этот продукт — качественный, свежий, полезный, — это не вызывает сомнений: у нас молокозавод находится в 3 км от козьей фермы: то есть молоко тут же перерабатывается и продукция поступает на прилавки магазинов. Скоро наш товар появится и в Москве, у нас здесь уже есть дистрибьютер, потом – и в Питере. Но, в основном, конечно, мы рассчитываем на местных потребителей в Свердловской области. В чем сейчас вы видите главную проблему при сбыте продукции – в торговых сетях, в снижении платежеспособного спроса? Главное, чтобы покупатель полюбил наш продукт. «УГМК-Агро» заявляло о больших амбициях в козоводстве. В будущем вы планируете заняться продажей коз? До продажи поголовья еще далеко. Три года потребуется для того, чтобы удвоить поголовье. Год назад мы привезли 900 коз, к настоящему моменту мы получили еще 300 голов. Так что впереди еще много работы – чтобы нарастить поголовье и выйти на проектную мощность, надо иметь 1800 голов. В профиль УГМК-Агро входит производство овощей. Насколько прибыльно это направление в вашем бизнесе и насколько оно устойчиво? Есть такая штука, как продовольственные балансы. Так вот согласно продбалансу, Свердловская область обеспечена собственными овощами закрытого грунта лишь на 7%. Когда мы реализуем наш проект по строительству дополнительных 17,5 га теплиц и получим 26 000 тонн овощей в год, то покроем потребности Свердловской области на 35-38%. А при производстве сыра вы тоже смотрите на продовольственные балансы? Сыр – это не тот продукт, по которому выстраивается продовольственный баланс. Но существует баланс по молоку: на сегодняшний день Свердловская область закрывает свои потребности по молоку на 62%. Безусловно, производство молока (в составе «УГМК-Агро» кроме козьей фермы есть еще и ферма на 1400 дойных коров) — это наш вклад в обеспечении потребностей области в целом. Вы сказали, что строить в сельском хозяйстве нужно очень быстро, рынок быстро меняется, и если замешкаться, можно опоздать. Для козьего проекта было построено все за два года. Скорость столь критична? Строить всегда надо быстро. Если стройка превращается в долгострой, это увеличивает стоимость всего проекта. Судя по вашим словам вы настроены оптимистично. Но вдруг эмбарго отменят? Санкции – не надежный фактор. Дело не в санкциях. Мы взяли такой товар, который сюда никто не привезет: это мягкий сыр с плесенью. У него очень короткий срок годности для экспорта. Располагаемые доходы населения падают, цены растут. Насколько высоки эти риски для проекта? Наша продукция в любом случае будет дешевле, чем зарубежные аналоги, кроме того, у нас есть свой покупатель. Мы просчитали, что здесь проблем не будет. Проектная мощность цеха позволяет нам перерабатывать 5 тонн молока в сутки и производить до 700 кг сыра в день – это небольшой объем, вся продукция может поместиться в «газель». То есть это своего рода «сырный бутик»? Да, это не глобальный проект. Одним из ваших тезисов выступления на конференции состоит в том, что без поддержки государства сельскому хозяйству не выжить. Государственная поддержка сельского хозяйства есть во всех странах, и наша страна здесь – не исключение. Вы раньше работали министром сельского хозяйства Свердловской области. Этот опыт вам помогает в работе на «УГМК-Агро»? Помогает. Вам поэтому проще работать? В чем-то проще, в чем-то сложнее. В сельском хозяйстве вопросы окупаемости проектов и их сроки связаны с субсидированием: это нормальная практика, когда государство через политику субсидий задает необходимые тренды, исходя из продовольственных балансов, и направляет сельхозпроизводителей через рычаги финансовой поддержки, стимулируя те отрасли, которые необходимо развивать.