Что такое хорошо и что такое плохо? Объясняет наука

В издательстве «Карьера Пресс» вышла книга философа и нейробиолога Сэма Харриса «Моральный ландшафт. Как наука может формировать ценности людей». Мы публикуем фрагмент главы «Добро и зло», которая рассказывает, как эволюция помогла нам стать альтруистами. Что может быть важнее взаимодействия для человека! Всякий раз, как только надвигаются серьезные проблемы — будь то угроза смертельной пандемии, крупный астероид или другие глобальные катастрофы, человеческое взаимодействие — это единственное средство (если оно существует вообще). Взаимодействие — это основа осмысленной человеческой жизни и жизнеспособного человеческого сообщества. Следовательно, мало что будет более важным для науки о человеческом благополучии, чем это. Многие люди полагают, что в теории эволюции эгоизм является биологическим императивом. Этот широко распространенный ошибочный взгляд сильно повредил репутации науки. На самом деле человеческое взаимодействие и обслуживающие его моральные чувства полностью совместимы с биологической эволюцией. Давление отбора на уровне «эгоистических» генов, очевидно, склонило такие создания, как мы, пожертвовать собой в пользу своих родственников, причина проста — они будут распространять наши гены: хотя истина эта не очевидна с первого взгляда, однако репродуктивный успех ваших братьев и сестер является отчасти вашим собственным успехом. Этот феномен, который известен как «кин-отбор», не был методично изучен до 1960-х годов, до работы Уильяма Гамильтона, но неявно принимался более ранними биологами. Легенда гласит, что [английский биолог] Дж.Б.С. Холдейн, когда его однажды спросили, стал бы он рисковать своей жизнью, чтобы спасти тонущего брата, сказал: «Нет, но я стал бы спасать двух братьев или восемь кузенов». Поскольку моральная добродетель является привлекательной для обоих полов, она может выполнять роль павлиньего хвоста: накладно отращивать и поддерживать, но выгодно для распространения своих генов в конечном итоге. «Если я не скрываю направление моего взгляда, я должен находиться в окружении людей, которые не склонны пользоваться этим их преимуществом для нанесения ущерба мне — скажем, чтобы убить меня и съесть или чтобы уклониться от нападения с моей стороны. В общем-то, я должен находиться в социальной среде, склонной к сотрудничеству, в которой следование за направлением моего взгляда каким-то образом приносит мне выгоды. Томаселло обнаружил, что даже 12-месячные дети следуют за взглядом человека, в то время как шимпанзе склонны проявлять интерес только к движениям головы. Он предполагает, что наша уникальная чувствительность к направлению взгляда помогла развитию сотрудничества между людьми и развитию языка». Пусть каждый из нас порой и проявляет эгоизм, в целом мы не эгоисты. Правда лежит на ладони: большинство из нас поглощены эгоистичными желаниями почти непрерывно; наше внимание к нашей собственной боли и удовольствию вряд ли могло быть более острым; только самые пронзительные крики анонимного страдания привлекают наш интерес, и затем он быстро испаряется. Генетические изменения в мозге дали начало социальным эмоциям, моральной интуиции и языку. Это позволило развиться более сложному кооперативному поведению, человек стал сдерживать обещания, заботиться о своей репутации и т. д. Что стало базой для культурных норм, законов и социальных институтов, чья цель заключалась в том, чтобы сделать эту растущую систему сотрудничества стабильной перед лицом сил, препятствующих сотрудничеству.