Метка для банкиров: бывшие владельцы и менеджеры банка «Открытие» попали в черный список ЦБ. Всего, как сообщил «Коммерсантъ», там около 120 человек. В первую очередь это запрещает работать в банках и владеть в них большими долями. Как финансисты обходят эти запреты и кто такие «серийные банкиры»? Черный список банкиров засекречен, и кто конкретно в нем находится, знают лишь в ЦБ. Но, когда с регулятором согласовывают кандидатуру нового топ-менеджера, тогда в банке и узнают, что брать его нельзя. Известно также, что в списке около шести с половиной тысяч человек. И сейчас их стало примерно на 120 больше. Опять же нет информации, кто конкретно из «Открытия» получил «черную метку», вошли ли в список все акционеры и топ-менеджеры. А скоро подобная судьба постигнет совладельцев и управленцев Бинбанка. Черный список — это в первую очередь пятилетний запрет на работу в банках и владение ими (речь о доле больше 10%). А по новому закону о деловой репутации то же коснется и других финансовых структур: страховых, НПФ, микрофинансовых организаций. Кстати, раньше банкиры из перечня часто уходили именно в МФО. Видимо, там их особенно ценили. О глобальных причинах, по которым попадают в черный список ЦБ, рассуждает первый зампредседателя совета директоров Альфа-банка Олег Сысуев: Олег Сысуев первый заместитель председателя совета директоров Альфа-банка «У нас продолжают вести бизнес по-русски и на авось, очень авантюристично, не обращая внимания на какие-то регуляторные правила, не обращая внимание на то, что существует черный список, не обращая внимания на то, что может человек лишиться профессии. Сейчас вот мы быстренько сделаем чего-то, хапнем, а потом хоть потоп. Нет традиций, нет желания выстраивать бизнес свой вдолгую, строить его постепенно и с хорошим очень фундаментом». При этом не все банкиры одинаково черны. История российского финансового сектора знает немало случаев, когда знаковые персоны методично кочевали из одного банка в другой, а банки эти так же методично рушились. Например, бывшие владельцы банка «Пушкино» братья Алякины, ныне, по данным СМИ, проживающие в Израиле. Или некоренной лондонец Анатолий Мотылев, он сумел довести до краха два крупных банка: «Глобэкс» и «Российский кредит». Можно вспомнить и бывшего вице-президента рухнувшего Первого чешско-российского банка Дмитрия Меркулова. В начале этого года менеджера арестовали, его обвинили в хищении двух миллиардов рублей. Причем Меркулов проработал в чешско-российском банке всего две недели. А до этого он трудился в другой лишенной лицензии организации — в «Таурусе», и следователи заподозрили, что он причастен к хищениям и в этом банке. Вопрос, почему же в подобных случаях не сработал черный список, риторичен. Есть данные, что так называемые серийные банкиры и сейчас спокойно работают, рассказывает начальник аналитического управления банка «БКФ» Максим Осадчий: Максим Осадчий начальник аналитического управления Банка корпоративного финансирования «Среди топ-менеджеров государственных банков можно встретить управленцев, причем занимавших должность, скажем председателя правления, совершенно точно криминально разорившегося банка. И вот как это получается, тоже непонятно. То есть одних включают в черный список, а другие, которые совершенно точно виноваты, совершенно точно занимались криминальной деятельностью, каким-то образом остаются за пределами этого черного списка. Присутствуют и перегибы. Например, в черный список может попасть член совета директоров, но они не принимают решения и обычно не виноваты в крахе банка и выводе средств, или не самые главные бухгалтеры. Есть ли их вина в том, что топ-менеджмент и владельцы решили сделать чужие деньги своими? Черный список не смертелен для владельцев и высших руководителей. Для других это потеря основного источника средств к существованию. Хотя выход всегда есть. Можно оспорить решение ЦБ в суде, а можно пойти в компанию из другой отрасли. Кредиты нужны всем, знания и связи бесценны. А еще у фигуранта черного списка существует легальный способ снова попасть в банк. Стать советником. То есть членом правления ты быть не можешь, зато имеешь право что-то ему посоветовать. Хорошее или плохое — случаи наверняка бывают разными.
