"Полтора года колонии за мальчика нас не устраивает"
Вопросы о том, как прыгал погибший в ДТП в Подмосковье шестилетний мальчик Алеша Шимко, и как быстро ехала сбившая его автомобилистка Ольга Алисова, стали основными в ходе очередного судебного заседания. Свидетели утверждают: женщина ехала не медленнее 45 км/час, а после наезда не помогла мальчику. Свидетельница пожаловалась на следователя, предлагавшего ей изменить показания. Сама подсудимая недоумевает: как она могла помочь без медицинского образования?
Один из самых громких судебных процессов по делу о смертельном ДТП в Подмосковье, в котором 23 апреля погиб шестилетний Алексей Шимко продолжается в Железнодорожном суде города Балашиха.
Обвинение и защита продолжают выяснять мельчайшие подробности обстоятельств гибели мальчика. На этот раз поддержать обвиняемую приехали ее сестра и мать, которые постоянно подбадривали Алисову, за что под конец заседания даже получили предупреждение от судебных приставов.
В начале заседания подсудимая попросила возможность начать давать показания, но суд счел необходимым сначала опросить всех прибывших свидетелей: так, чтобы выступить в суде, многим из них пришлось провести перед дверью в зал по несколько часов – заседание началось в 11.30 и продолжалось почти 10 часов.
Vk.com/thefivepoints
Свидетели: Алисова ехала со скоростью 45-60 км/час
Первым выступил свидетель по делу Валентин Дроздов – мужчина около 60 лет, имеющий водительский стаж свыше десяти лет.
Как он заявил во время суда, по его математическим расчетам, автомобиль, которым управляла Алисова непосредственно перед наездом на мальчика, двигался со скоростью 45-60 км/час.
«Я шел вдоль дома, когда мимо меня шустро проехал автомобиль черного цвета, — рассказал Дроздов. – Я прошел дальше и через несколько секунд услышал звонкий удар. Я обернулся и увидел, что эта машина сбила ребенка. Тело мальчика вращалось под днищем автомобиля, который продолжал движение. Машина проехала еще около 10 метров, после чего остановилась и наехала на ребенка правым задним колесом в область головы. Машина остановилась только после наезда».
Потом, по словам Дроздова, открылась дверь автомобиля, из которого, вышла женщина средних лет, которая вела себя слишком спокойно.
«В руках у нее был телефон, она сделала несколько шагов вперед, отрешенная, безучастная.
Просто посмотрела, что происходит сзади и вернулась к открытой двери автомобиля, — заявил свидетель. – Она вела себя неадекватно соответствии этой ситуации, была медлительна».
В свою очередь Роман Шимко попытался задать вопрос свидетелю о том, не показалось ли ему, что у Алисовой было изменено сознание, и того, что она была в состоянии наркотического опьянения.
На этом моменте Алисова начала улыбаться и сказала, чтобы Шимко задал этот вопрос, несмотря на возражения Куракиной. Однако свидетель не смог ответить.
Подпрыгивал, бежал или шел?
Следующий свидетель, домохозяйка Анастасия Кузнецова, находилась на улице в момент ДТП. По ее словам, она видела, как мальчик вприпрыжку бежал по двору прямо под колеса автомобиля.
«Скорее всего, мальчик играл с дедушкой, бежал вприпрыжку, не очень быстро, а дедушка просил его остановиться», — рассказала Кузнецова. Также Кузнецова сообщила, что, по ее оценке, автомобиль ехал со скоростью 40 км/час – она принимала участие в следственном эксперименте и ей, в частности, несколько раз демонстрировали проезд автомобиля на разных скоростях.
После чего Алисова встала и стала уверенно задавать вопросы Кузнецовой:
«По вашему мнению, какую первую помощь можно оказать помощь ребенку, не имея медицинского образования? Как ребенку помогут крики о помощи? И можно ли считать вызов «скорой» оказанием первой помощи?», — спросила Алисова.
На это Кузнецова сказала, что крики никак не помогут, а вот вызов «скорой» можно считать за помощь ребенку.
Очередной свидетель, временно не работающий молодой парень Владимир Василенко также видел сам момент наезда на мальчика – он находился справа и наблюдал произошедшее под углом от автомобиля. По его словам, машина еще до ДТП привлекла его внимание, поскольку Василенко в тот момент с женой переходил дорогу и автомобиль ехал на них с «достаточно высокой скоростью».
«Я думаю, что дедушка пытался криком остановить ребенка перед наездом. Перед тем, как мальчика сбил автомобиль, ребенок просто легко бежал по направлению к дому, вприпрыжку. Дедушка бежал за ним. Пытался, возможно, прекратить игру.
Куракина несколько раз пыталась уточнить, как именно двигался мальчик – на это Василенко несколько раз пояснял, что мальчик бежал вприпрыжку, после чего, попал прямо под центральную часть переднего бампера, что также вызвало немало сомнений у защиты.
Отвечая на вопрос представителя потерпевшей стороны, Василенко зявил, что скорость автомобиля не соответствовала обстановке. «Я сейчас обучаюсь для получения водительских прав и думаю, что она ехала не медленнее 50 км/час, потому что 20 км/час – это очень медленно, это я так езжу по городу. И если двигаться с такой скоростью, у водителя есть время на то, чтобы остановиться».
Последняя из очевидцев Кристина Гапоненко, которая видела произошедшее из окна 4-го этажа, дала отличные показания от тех, что давала сразу после ДТП, на чем пыталась заострить внимание адвокат Алисовой.
«В этот момент по дороге шел мальчик, за ним шел дедушка, нес велосипед, мальчик медленно бежал вприпрыжку. На втором прыжке, он прыгнул на бампер, машина его зацепила, он попал под правое переднее колесо, а потом машина проехала его по голове задним правым колесом, — рассказала свидетель. --
Примерно в 18.55-18.57 я вызвала «скорую». Люди хотели положить мальчика в машину и везти в больницу, но я закричала, что врачи уже едут – они прибыли через 11 минут».
Куракина несколько раз уточняла у свидетельницы, что в ее понимании значит прыжок, обе ли ноги мальчика были в этот момент в воздухе. Защитница спрашивала, известна ли ей ответственность за дачу ложных показаний, и спрашивала, по какой причине в своих первых показаниях девушка утверждала, что автомобиль сбил мальчика передним бампером, а сейчас рассказывает, что ребенка протащило под автомобилем.
Однако девушка стояла на своем и, кроме того заявила, что следователь Аринушкин предлагал ей изменить показания по скорости и указать, что Алисова ехала не быстрее 20 км/час.
Следователь: дело не возбуждал из-за доследственных действий
Выступление ключевого свидетеля, следователя Дмитрия Аринушкина, который изначально занимался делом о ДТП до того, как материалы забрал Следственный комитет, не смогло полностью прояснить ситуацию.
Крепкий молодой мужчина среднего роста с накачанной спиной держался в суде уверенно и порой вызывающе,
огрызаясь на вопросы не только Алисовой, но даже судьи, которому то и дело приходилось повышать голос, чтобы получить хоть какие-то «живые» ответы, а не слушать «ответы-отписки», о том, как та или иная процедура должна проводиться согласно законодательству.
Сторону защиты интересовали вопросы о том, почему на место ДТП прибыли столь высокопоставленные чины, включая главу ГИБДД Подмосковья и его заместителя, на что Аринушкин ответил, что они обычно лично выезжают на резонансные смертельные ДТП, были намеки на получения тех или иных распоряжений высшего руководства, на что Аринушкин ответить не смог, поскольку «с ними не знаком», а также попытки прояснить, как же получилось так, что следователь отказывался возбуждать уголовное дело, якобы, до получения злополучной судмедэкспертизы, показавшей опьянение мальчика.
Однако, по словам Аринушкина, он действовал в соответствии с распоряжениями непосредственного начальства, а уголовное дело не возбуждал, поскольку не были окончены все доследственные действия. На прямой провокационный вопрос адвокатов потерпевшей стороны о том, почему материалы дела были сфальсифицированы, Аринушкин отвечать не стал.
Много вопросов возникло и у защиты – так, адвокату Куракиной пришлось практически выцарапывать ответ о том, как получилось, что на составленной схеме ДТП не были указаны стоящие вдоль дороги автомобили, из-за которых и выскочил мальчик.
Следователь признал это упущение, но объяснил его тем, что на месте велась фото- и видеосъемка, которая позволила в дальнейшем восстановить картину. Сама Алисова попыталась наводящими вопросами доказать, что не принимала непосредственного участия в составлении схемы ДТП – документы были оформлены, по словам женщины, в ее отсутствие. Но следователь это категорически отрицал.
Отец мальчика добивается отправки дела на доследование
Отец погибшего мальчика, Роман Шимко заявил «Газете.Ru», что намерен добиться отправки дела на доследование. По его словам, в настоящее время к делу не приобщены важные материалы, включая экспертизу об обнаруженном в крови ребенка следов алкоголя.
«По нашим предположениям сбившая ребенка Ольга Алисова находилась в состоянии наркотического опьянения, — заявил Шимко «Газете.Ru». – Мы хотим отправить дело на доследование, потому что согласно практике, в подобных случаях наказание для водителя составляет 1,5 года колонии. Нас это не устраивает».