Фигура с умолчаниями
“Огонек” о том, каким патриотом был Иван Солоневич В год столетия революции на разных властных этажах заговорили о необходимости формирования "национального пантеона героев", память о которых "цементирует общество". Единого списка пока нет, а кандидаты возникают неожиданные Алексей Мокроусов Реставрация исторического пантеона и введение в него новых героев, по идее, должна соответствовать патриотической линии. За нее отвечают у нас официальные инстанции (тот же Минкульт), а еще общественные организации профильного направления -- исторические общества, ассоциации, союзы и т.д. Издание книг о "забытых героях", выпуск фильмов (и показ в федеральном эфире и на широком экране) о них же, цитирование ярких пассажей из "творческого наследия" -- это, по сути, формы заявки на включение персонажа в заветный список. Все эти "заявочные форматы" за последние пару лет бодро прошел Иван Солоневич, которого уже иначе как "выдающийся мыслитель" и не называют. Достоин ли такого почитания человек с подчищенной биографией, пытался понять "Огонек". "Хочет денег за свою антибольшевистскую работу" На последнем Московском кинофестивале с особым интересом ожидался конкурсный документальный фильм Сергея Дебижева "Раскаленный хаос" -- личный взгляд на революцию 1917 года, ее победителей и проигравших. Коллаж из старой хроники, художественных фильмов и снятых сегодня кадров сопровождают цитаты из мемуаров, комментариев современников и аналитики наших дней, диапазон высказываний -- от Шульгина до Дугина. Цитаты анонимны, в голове зрителя воцаряется гул времени -- таков замысел режиссера. Фраза "Текст состоит из цитат, воспоминаний и умозаключений очевидцев. Факты изложены исходя из представлений о них авторов фильма" есть и в титрах, и в фестивальном каталоге. Представления автора об истории специфичны -- Распутин здесь невинный агнец, лечивший травами и молитвами наследника престола, его участие в политике -- миф оппозиции; революцию в России устроили Англия и США при участии еврейских банкиров, а Троцкий привез в Петроград "из нью-йоркских местечек" бандитов, питавшихся кокаином. Авторство многих цитат легко опознается в случае газетчика и спортсмена Ивана Солоневича (1891-1953); проучившийся в петербургском университете шесть семестров, недолгое время политический репортер "Нового времени", он становится главным идеологом "Раскаленного хаоса", его, единственного на экране, изображает актер, цитаты из его работ многочисленны. После революции Солоневич развивал в СССР спорт, был арестован вместе с двумя братьями и отправлен на Соловки, все сумели бежать в Финляндию (жена после фиктивного развода и фиктивного же брака с немцем перебралась в Европу еще в 1932 году). В эмиграции Солоневич проявил себя как монархист-националист, и пусть отношения с эмиграцией не сложились, особенно с Русским общевоинским союзом (РОВС), его воспоминания о Соловках многие, включая Бунина, восприняли восторженно. Другие же сомневались, не засланный ли это казачок, подозрения в шпионской деятельности в пользу НКВД преследовали Солоневича всю жизнь. Проблем добавляли и скверный характер, и категоричность мышления. Лишенный полноценного образования, Солоневич вел себя как авторитарный публицист, неспособный ни к диалогу, ни к диалектике. При этом его книги о жизни в СССР стали бестселлером в гитлеровской Германии, выдержав пять изданий, его имя не раз с симпатией упоминается в дневниках Геббельса. Вот некоторые из этих записей. "04.03.38. Гестапо не хочет пускать Солоневича в Германию. Якобы он агент ГПУ. Несусветная чушь. Придется проявить настойчивость. 10.03.38. Солоневича наконец, несмотря на все сомнения, пустят в Германию. Хорошо сработано! 28.04.38. Солоневич побывал у Ханке (статс-секретарь Министерства пропаганды.-- "О"). Произвел приятное впечатление. Хочет денег за свою антибольшевистскую работу. Не имею ничего против, такие люди могут нам пригодиться. 01.05.38. Даю Солоневичу субсидию в 30 тысяч марок для его антибольшевистской газеты. Он работает хорошо. 29.05.38. Солоневич все же остается в Берлине. Его газета должна и дальше выходить в Софии. Я предоставляю для этого средства. В Берлине она нам не слишком нужна. 07.06.41. Солоневич предлагает свое сотрудничество. Прямо сейчас я еще не могу его использовать, но наверняка смогу очень скоро. 08.06.41. Солоневич предлагает себя, чтобы работать против Москвы. Гестапо считает его подсадной уткой. Пускай за ним понаблюдают". Итак, министр пропаганды помог эмигранту, чьи книги так нравились Гитлеру, с немецкой визой (из-за подложных писем НКВД немецкая разведка долго подозревала беглеца в шпионаже) и финансами. Издаваемая им "Наша газета" выходила на нацистские деньги в Софии с 1938 по 1940 год. Во время советско-финской войны Солоневич работал на финскую армию, помогал организовывать антисоветскую пропаганду. В годы войны Солоневича все же выслали из Берлина в Померанию с обязательством отмечаться раз в месяц в полиции. На что он жил с новой женой, вдовой немецкого обер-лейтенанта, не очень понятно, тем более что выступать с лекциями и печататься ему теперь запретили (Солоневич не принял антирусскую политику гитлеризма, утопически настаивая на освободительной роли вермахта в СССР). Но, судя по всему, он не бедствовал, прежние его книги продавались. Враг N 1 Позднее Солоневич пытался обелить свое имя, дескать, о нацистских зверствах не знал, к Власову служить не пошел (неуживчивость публициста была известна). Но после начала войны он напечатал в антисемитской газете Геббельса Der Angriff ("Атака") статью о "еврейских комиссарах" -- сам Солоневич был отъявленным антисемитом. Трудно поверить, что этот наблюдательный и заинтересованный человек не знал о "решении еврейского вопроса" в предвоенной Германии. Трудно ставить его и на одну доску с другими литераторами и художниками, которых по-своему ценила нацистская верхушка, от Вагнера до Достоевского -- в конце концов, те не могли ответить на навязываемую им любовь, а вот автор бестселлеров в нацистской Германии, тексты которого распространялись позднее на оккупированных территориях СССР как пропагандистская литература, определиться мог бы. Он и определился. В своей статье "Патриоты и комиссары. Враг N 1 русских народных масс" 3 июля 1941 года в геббельсовской "Атаке" Солоневич воздал должное "классическому" для нацистской пропаганды образу "еврея-комиссара": "Никакие патриотические и национальные лозунги не смогут отвратить ненависть русского народа от его истинного врага -- еврейского комиссара... Для русских народных масс еврейский большевизм -- это враг N 1, давнишний враг, враг нации и враг Отечества... Никакая ложь и никакие напоминания о Суворове не вытеснят запечатлевшуюся в народном сознании картинку еврейского комиссара, который в случае победы уничтожит не только мужика и рабочего, но и всех крестьян и рабочих в Европе". Цитату из публикации Солоневича приводят историки Дмитрий Жуков и Иван Ковтун в рецензии на биографию Солоневича, вышедшую в 2014 году в серии "ЖЗЛ". Автор книги, работавший в Латинской Америке, а теперь получивший доступ к донесениям агентов НКВД 30-х журналист Константин Сапожников к герою явно неравнодушен, так что его не особенно смущает роль Солоневича в организации фашистского движения в среде русской эмиграции 1930-х, прежде всего в создании Российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения. О его задачах Солоневич писал так: "Движение имперское, национальное, православное и глубочайшим образом народно-демократическое. Движение монархическое, ибо в монархии мы видим скрещение и закрепление Империи, Нации, Православия и народных интересов. Движение антисемитское по существу, а не по истерике, ибо еврейство было и будет врагом Империи, и Нации, и Православия, и народа..." Не менее конкретно выражено отношение "штабс-капитанов" Солоневича к "еврейскому вопросу" и в политических тезисах движения. Ему посвящен специальный раздел: "18. Еврейский вопрос 1. Национальное русское правительство должно закончить попытки всех своих предшественников -- начиная с киевских князей -- и ликвидировать еврейский вопрос окончательным образом. Единственно возможной формой такой окончательной ликвидации будет эмиграция всех русских евреев в страны, не имеющие с Россией общих границ. 2. Русское правительство, подавляя всякие попытки физического насилия над еврейским населением (погромы), обязано немедленно принять все необходимые административные, экономические и дипломатические меры, чтобы обеспечить выполнение этого плана. Впредь до его выполнения правительство обязано очистить от еврейского участия и еврейского влияния все ведущие отрасли русской национально-государственной жизни. 3. Евреи принципиально не признаются гражданами России и рассматриваются в качестве временных и нежелательных иностранцев". Неудивительно, что имя Солоневича всплывает в письмах эмигрантов конца 1930-х с характерными эпитетами. Так, в переписке философа Ивана Ильина и писателя Ивана Шмелева в 1939 году встречаются следующие замечания: "Ильин: [Солоневич] гад последний! наемный агент Геббельса, живет под Берлином в отнятой у евреев вилле. Шмелев: Для меня Солоневич был всегда гадом. Его приемы -- грязные. Это какой-то вывихнутый большевик, не без русской (грязной только) соли". Занятная деталь: случайно или нет, но после войны Солоневич последовал по пути многих нацистских преступников, уехав в Аргентину, откуда его позже выслали. Жизнь "великий мыслитель" окончил в Уругвае... Новый герой Книги Солоневича активно переиздаются сегодня в России, но делают это частные издатели -- как и в Германии, где их републикацией заняты правоэкстремистские издательства, попавшие под надзор структур, отслеживающих пронацистскую деятельность. Остается гадать, зачем фильм, без комментариев и подробностей биографии пропагандирующий взгляды такого персонажа, финансово поддерживает Министерство культуры РФ -- то самое, что еще недавно отказало в поддержке "неправильной" картине Александра Миндадзе "Милый Ханс, дорогой Петр". Тогда глава департамента кинематографии Вячеслав Тельнов объяснил "РИА Новости" причину отказа этическими стандартами: "Эксперты рассматривают проекты на предмет фальсификации истории. Все сделано под одну дату -- 70-летие Победы. И в этом фильме может быть немного не тот взгляд, которого ждут ветераны Великой Отечественной войны". Но в фильмах, которые министерство в итоге поддерживает, тоже "не всегда тот взгляд", который разделяют люди антифашистских убеждений. Три года назад Министерство культуры вместе с Российским военно-историческим обществом, патронируемом господином Мединским, финансово поддержало другую картину Сергея Дебижева, "Последний рыцарь империи" -- полнометражную биографию Солоневича, полную пиетета и неизбежных умолчаний. Здесь тема "Солоневич как любимец Геббельса" тоже не поднимается, сотрудничество с геббельсовской прессой после нападения на СССР не рассматривается. Возможно, поэтому фильм показал даже телеканал "Культура". Поскольку РВИО в значительной степени финансируется государством, получается двойное доение российской казны в пользу геббельсовского любимца, боровшегося против СССР в том числе и на деньги Третьего рейха. А что такое "деньги Третьего рейха"? Отчасти и конфискованные деньги депортированных в концлагеря смерти и уничтоженных там немецких евреев. В связи с фильмом Миндадзе у министра культуры состоялся такой диалог с корреспондентом газеты "Культура". "Мединский: Мы запросили детализированные претензии Военно-исторического общества, я поговорил с Миндадзе, спросил: "У вас действие происходит в 1940 году на военном заводе, это принципиально?" Он отвечает: "Да мне вообще все равно, меня любовь интересует". "А можно, чтобы любовь была на гражданском заводе, и не в 40-м, а в 33-м?" -- "Можно". "Культура": То есть для автора разницы нет. Мединский: Для автора нет, зато для истории есть. Подобный сюжет вполне мог разворачиваться до прихода Гитлера к власти. Но за полгода до начала войны, на оборонном предприятии... То есть, получается, СССР и Германия сотрудничали в 1940 году, делая оружие в Москве,-- из этого явно следует, что готовилось совместное нападение на Великобританию. А потом, видимо, рассорились как-то. Чистой воды геббельсовская теория". Сомнений вроде нет: для руководства Минкульта России фигура Геббельса является отрицательной. Но как тогда Солоневич неожиданно оказывается в одном ряду с историками первой величины ("Карамзин, Ключевский, Соловьев, Тарле, Солоневич...") у автора известной книги "Мифы о России"? И разве открытое сотрудничество персонажа с Геббельсом можно забыть как милый сон? Сегодня в моде утверждение, что истины не существует, а в понимании истории важна только целесообразность и эффективность. Конечно, можно принять эту циничную позицию за основу. Но умолчание -- не лучший аргумент в споре, в каком бы невыгодном свете ни представала защищаемая сторона.
