Участники состоявшейся 27-28 июля в китайском городе Ханчжоу Третьей встречи министров связи и телекоммуникаций стран-членов БРИКС обсудили целый ряд вопросов, в числе которых были стоящие перед телекоммуникационной сферой вызовы, построение цифровой экономики и инновации в этой области. Российскую делегацию на встрече возглавлял министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров. В интервью ТАСС глава Минкомсвязи рассказал о том, как проходила встреча, ее итогах и инициативах, с которыми выступила российская делегация. — Достигнуты ли какие-то конкретные договоренности по итогам встречи министров связи и коммуникаций стран БРИКС? — Да, например, китайский производитель электроники Xingfei Technology заключил соглашение с компанией «Открытая мобильная платформа» об использовании российской операционной системы Sailfish в производстве электроники. Это единственная, пожалуй, российская мобильная операционная система. Несмотря на то, что разработка изначально относилась к финской команде разработчиков, сегодня это российский продукт, который входит в реестр отечественного программного обеспечения. Sailfish более популярна в Индии, чем в России. У нас ее используют в основном корпоративные клиенты. Недавно, например, «Открытая мобильная платформа» выиграла конкурс на поставку смартфонов для сотрудников «Почты России». Это смартфоны на базе российской ОС для почтальонов, которые, в том числе, будут обслуживать клиентов на дому. — Какие-то еще страны помимо Индии и Китая интересуются Sailfish? — Отечественной операционной системой интересуются все страны-члены БРИКС. Смею предположить, что интересуются и прочие страны, не входящие в НАТО. Альтернативные цифровые платформы, подобные Sailfish, нам необходимо создавать для использования в базах данных, системах виртуализации, других сферах. Мы рассчитываем на то, что они будут продвигаться везде, не только в России: во всех странах БРИКС и не только в них. Очень многие страны на это внимательно смотрят. В каком-то смысле все мировое сообщество разделено сейчас на два лагеря. Один лагерь — это страны НАТО, которых не смущает американская монополия. Все цифровые платформы, информация о потребителях, обо всем, что происходит в цифровом мире, — все сосредоточено где-то там. Другая часть мира, не относящаяся к НАТО, задумывается о своем цифровом суверенитете. Кто-то спокойно относится к тому, что информация обрабатывается монопольно, а у кого-то это вызывает серьезное беспокойство. При этом отсутствие монополий на рынке цифровых платформ может обеспечиваться только за счет честной конкуренции. Мы за то, чтобы определить правила честной конкуренции и избежать повсеместного усиления этих монополий. Эти правила могут установить, например, правительства государств, обладающих крупными рынками сбыта. Страны БРИКС — это, пожалуй, крупнейшая такая потенциальная коалиция просто по численности пользователей смартфонов, интернета и приложений. — Какой позиции по этому вопросу придерживаются страны БРИКС? — Насколько мы видим, у всех стран БРИКС монополии на рынке цифровых платформ вызывают беспокойство. Мы считаем, что должны быть понятные и прозрачные международные правила, в рамках которых определено, кто же что имеет право делать, как мы обеспечиваем безопасность в интернете, как мы обеспечиваем безопасность персональных данных наших граждан, как мы управляем критической инфраструктурой, чтобы никто не мог внести помехи в работу важных систем. Таких вопросов очень много. И сегодня нет ни одного международного документа, который бы как-то это определял. — Есть ли у России какие-то предложения на этот счет? — Мы сегодня на встрече предлагали рассмотреть концепцию конвенции ООН по безопасному интернету. Это стратегическое, концептуальное описание того, что нужно в этом документе изложить. Рассчитываем, что страны БРИКС выскажут свою позицию на этот счет, что позволит в результате создать полноценное, юридически значимое международное соглашение. В концепции речь идет о том, что интернет, и вообще цифровые технологии, становятся инфраструктурной основой для цифровой экономики. Все больше отраслей и домашних хозяйств переходят на те или иные цифровизированные процессы, поэтому нам важно обеспечить стабильное развитие интернета. Нам важно сделать так, чтобы он надежно функционировал, чтобы никто не мог оказать на него определенного влияния. Важно обозначить, что есть международный уровень регулирования и национальный уровень регулирования. Национальное законодательство в разных странах отличается, это нормально, но при этом важно понимать, что национальное законодательство в сфере регулирования тех или иных аспектов применения цифровых технологий и функционирования интерфейсов тоже может отличаться. Что-то может быть разрешено в одной стране и запрещено в другой. Нужно к этим культурным различиям относиться с уважением. Бессмысленно говорить, что интернет не знает границ и не признает национального законодательства. Мы считаем, что всем этим аспектам необходимо дать общепризнанные определения. Ответы на эти вопросы позволят иначе взглянуть на многие спорные ситуации, которые развиваются сегодня в цифровой среде. Мы считаем, что цифровая экономика невозможна без доверительных отношений в информационном пространстве, а их невозможно обеспечить без того, чтобы на основе международного права, прямо в ООН эти подходы были всеми согласованы и утверждены. — На встрече министров вы заявили, что Россия готова делиться опытом по реализации программы цифровой экономики со странами-членами БРИКС. В чем будет заключаться эта помощь? — Самое главное — это демонополизация в области цифровых технологий. Мы приглашаем страны БРИКС к совместной разработке альтернативных цифровых платформ, которых очень много. Сейчас мы говорим про простые вещи: смартфоны, мобильные операционные системы, поиск, почту. Однако мобильные операционные системы, при всем уважении к этой теме, — это вчерашний день. Да, это очень важная тема, мы должны добиться в ней баланса, но гораздо более важные аспекты этой проблемы кроются в будущих технологиях. Мы эти темы тоже поднимаем и призываем коллег к поиску сбалансированных решений. Практически в каждой стране БРИКС либо есть, либо разрабатывается программа цифровой экономики, и важно, чтобы данные направления технологического развития в ней были учтены и понимались одинаково всеми участниками объединения. — Обсуждается ли снижение стоимости роуминга между странами БРИКС? — Тема снижения роуминга несколько раз звучала на встрече, однако необходимо понимать, что это в первую очередь связано с коммерческими взаимоотношениями операторов. Правительства могут лишь призывать их к снижению цен. Россия активно продвигает идею снизить стоимость роуминга в ЕврАзЭС, но на это нужна добрая воля всех сторон. — А как вы относитесь к предупреждению российской Федеральной антимонопольной службы, выданному «большой четверке» по выравниванию тарифов во внутрисетевом роуминге? — Мы анализировали статистику, и, по нашим оценкам, 90% абонентов живут и работают внутри одного региона и не перемещаются. У них нет проблем с дополнительными наценками в случае междугородних, международных поездок. Затраты остальной части населения, которая бывает в роуминге, могут быть в случае отмены внутрисетевого роуминга переложены на всех. Мы против ультиматумов и призываем антимонопольную службу и операторов к сдержанному и конструктивному диалогу. — Обсуждаются ли со странами БРИКС совместные образовательные ИТ-программы и вопросы миграции ИТ-специалистов? — На двустороннем уровне мы такие отношения выстраиваем. На самом деле уже сейчас идет достаточно большой обмен студентами, в том числе по ИТ-специальностям. Мы считаем, что это очень полезно, поскольку создает среду коммуникации, и когда ребята заканчивают учиться, то они гораздо проще выстраивают бизнес, в том числе на международном уровне. Мы хотели бы это всячески поощрять и развивать. Мы считаем, что Россия должна быть открыта для ИТ-миграции, поскольку ИТ-специалисты — это квалифицированные и высокооплачиваемые работники, которые создают серьезную добавленную стоимость в экономике. Позиция нашего министерства, и моя личная, в том, чтобы мы максимально открыли наши границы для притока ИТ-специалистов. И по этому направлению мы уже добились определенных результатов: въезд для иностранных программистов в Россию был упрощен, почти вдвое увеличено число бюджетных мест в вузах, сейчас оно превышает 42,5 тысяч мест. Однако до сих пор у нас спрос на айтишников значительно превышает предложение. Сейчас у нас в стране работает около 400 тысяч ИТ-специалистов, и мы считаем, что для обеспечения прорыва в цифровой экономике нам нужно увеличить их число до примерно одного миллиона человек. Беседовали Анна Топорова, Иван Каргапольцев
