Люди, которые вынашивают птиц

Питомник редких птиц "Алтай Фалькон" в пригороде Барнаула — один из крупнейших в России центров по разведению краснокнижных соколов сапсанов и балобанов. С 1991 года отсюда выпустили в дикую природу около 400 птиц, рожденных в неволе. Это не считая тех, что привозят сюда на реабилитацию после конфискации у браконьеров. Незаконный отлов хищных птиц привел к сокращению популяции — в начале 1990-х годов на Алтае в среднем в год отлавливали до тысячи особей. Сохраняют здесь не только уникальных пернатых, но и искусство охоты с хищными птицами. Все из детства — Использовать животных, в частности соколов, начали еще до того, как появились луки, ружья. У многих народов это передается от отца к сыну или от деда к внуку. На Руси многие занимались соколиной охотой, но, как правило, все-таки это была прерогатива знатных, богатых людей. Те, кто победнее, занимались с ястребами, — рассказывает заведующий лабораторией питомника Алтайского госуниверситета и одновременно его директор Виктор Плотников. У самого Плотникова любовь к птицам давняя — рассказывает, что еще в детстве выносил пустельгу. Процесс воспитания называется "вынашивание", потому что тренировать их начинают с ношения на руке, приучают птицу сидеть на специальной перчатке, которая защищает от когтей. — Все из детства пошло, как все наши увлечения. Сколько птиц выучил — не помню. Бывает, что в один год по две птицы вынашиваешь, а бывает, что не берешь, есть другие дела. Учились по специальной литературе — ее мало, конечно, методом проб и ошибок. Для занятий соколиной охотой нужно много времени, желания, знаний. Мы самоучки в большей степени, — поясняет руководитель питомника. Про птицу забывать нельзя В "Алтай Фальконе" в основном обучают соколов и ястребов. Когда у птицы полностью сформируется оперение, начинают обучение. Первые сутки ее обычно не снимают с руки, не дают спать. Естественно, учитель и сам не спит. Через сутки ее можно попытаться покормить — несколько дней птица может отказываться от еды. — Она пытается слететь — ее сажают обратно. Потом параллельно ее приучают к клобучку (шапочка, которая закрывает соколу глаза. — Прим. ТАСС): надевают — снимают, чтобы он привык, — поясняет Плотников. Клобучок нужен, чтобы птица спокойнее переносила переезды в охотничьи угодья, не бросалась на домашних животных. Как только птица хорошо сидит на руке, начинает есть, начинается следующий этап — хождение на руку. — Птицу ссаживают с перчатки на пенек или на землю, остается должник — веревочка, которой он привязан. В руке держат кусочек мяса и манят сокола. Первый раз он осторожно перешагивает на перчатку, потом перелетает. Потом, когда уже хорошо летает на расстояние должника, его увеличивают до 30 метров, — рассказывает специалист. Когда птица начинает летать и возвращаться к охотнику с 30 метров, ее подманивают вобилом — искусственной добычей. К вобилу подвязывается кусочек мяса — птица должна пытаться есть с него, а потом его отдергивают, чтобы она за ним гонялась. — Потом ее отпускают без веревки. Иногда цепляют колокольчики, иногда трансмиттер — передатчик, либо на хвост, либо на лапу. Проходит тренировка ежедневно — соколу нужно хотя бы один час уделять каждый день. Если оружейный охотник пришел с охоты, положил ружье в сейф и забыл — про птицу никогда нельзя забывать. Желательно кормить с руки — они быстро забывают, — рассказывает руководитель питомника. Прима и вторая Плотников говорит, что ему нравится заниматься и с соколами, и с ястребами, однако считает, что ястребы более разумны. — У меня была птица, ей 10 лет, выращивает птенцов сейчас, — рассказывает Плотников. — Ее кличка — Втора, от слова "второй". Второй я ее назвал, потому что у нее была сестра, которую я звал Примой. Была удивительно хорошая птица, работала безукоризненно, но как-то в осенний день высоко поднялась, а я вобило не сразу вытащил, ветерок подул — и она ушла. Прима. Очень большая часть тех птиц, с которыми занимаются соколятники и ястребятники, — около 90%, в итоге улетает во время тренировки. О них жалеют и о них вспоминают с грустью, но за судьбу не беспокоятся. Как правило, эти птицы хорошо умеют охотиться и хорошо выживают. Оставшихся продолжают обучать и восстанавливать с их помощью популяцию. Детсад для соколов Этой весной в питомнике появилось около 80 птенцов соколов. Уже давно их выводит инкубатор, который стоит у Плотникова дома. Птицы могут делать это сами, но в марте, когда яйца появляются, еще холодно и есть опасность, что они замерзнут, так что их у соколов изымают. Дальше птицы сидят либо на темных куриных яйцах — они похожи на родные, либо на муляжах. — Птенцы рождаются, и первую неделю — десять дней я кормлю их с ложечки. Потом птенцов привозим и подсаживаем под родителей. Как правило, хорошо принимают: они-то думают, что они насиживают. Когда птенцы подращенные, выживаемость гораздо больше. Зависит это и от погоды, и от кормов. Бывали годы, когда до 30 птенцов погибали, — рассказывает ученый. Подращенные родителями соколы попадают в облетный вольер с высотой потолка более пяти метров. Там они встают на крыло, тренируются, учатся летать. А дальше — или наука, или возврат в дикую природу. Быстрые и ценные По словам Плотникова, каждый человек должен сам вынашивать своего сокола. Если какой-то сокольник допустил ошибку, то переучивать птицу потом очень сложно. Но есть и исключения — например, в "Алтай Фальконе" готовили соколов по просьбе представителей главы Чечни Рамзана Кадырова. Алтайские соколы "долетают" и до Арабских Эмиратов — правда, отправляют их неподготовленными: у арабских шейхов, больших любителей охоты с хищными птицами, есть люди, которые специально занимаются вынашиванием. — У них в охоте своя специфика, мне не нравится. Они часто охотятся из джипов на дрофу-красотку: приезжают шейхи и выпускают соколов прямо из машины и тот за ней гоняется — это не очень красиво. Арабы предпочитают покупать крупных соколов, самок, но любимая у них птица — кречет, балобан, — поясняет Плотников. В последние годы, как рассказывает руководитель питомника, в восточных странах стали охотиться меньше — из-за войн осталось мало угодий в Афганистане, Пакистане и еще ряде стран. В то же время стали популярны другие развлечения: соревнования с соколами за ценные призы. У сапсана, например, зарегистрирован рекорд при пикировке на добычу — 350 км/ч, а по прямой он летит со скоростью 100 км/ч. — Бывают очень большие призы — владельцу птицы могут, допустим, новый Land Сruiser подарить. Мне сказали, что в прошлом году птица из "Алтай Фалькона" победила на соревнованиях в Эмиратах. Владелец птицы получил автомобиль, и вроде какой-то очень богатый шейх за миллион долларов купил эту птицу. Но, возможно, это легенда — слишком уж большая сумма, — смеется руководитель питомника. В 20 раз меньше гнезд О реальной стоимости пернатых охотников сотрудники питомника говорят с большой неохотой: да, продажи есть, но продаем не сами, а через перекупщиков, для которых оформляют официальные документы и разрешения. В "Алтай Фальконе" подчеркивают, что это далеко не основная задача центра. Особая ценность соколов сыграла с птицами злую шутку. — Когда в 90-е журналисты начали баснословные суммы озвучивать, когда с зарплатами было плохо, многие думали: "Ничего себе, он стоит тысячи долларов, чего я буду работать — поймаю и решу все финансовые вопросы". Мало того что повылавливали соколов — многие же не понимают, и других хищных птиц начали ловить. А в итоге численность балобана сократилась — во всем мире не более трех тысяч сейчас в общей сложности, — рассказывает Плотников. Из-за активности человека остается все меньше мест, где соколы могут селиться. В 1991 году, когда питомник получил разрешение на изъятие птиц из природы в Кош-Агачском районе Республики Алтай, там насчитали более 20 гнезд. Недавно один из сотрудников побывал там — на точках, где забирали птенцов, осталось лишь одно гнездо. Поэтому главная задача ученых питомника "Алтай Фалькон" — выращивать птиц и пополнять природную популяцию соколов, стараясь восстановить баланс, нарушенный человеком. Ксения Шубина