В Ставрополе РПЦ требует отдать ей барак, в котором живет семья ученых

Епархия РПЦ в Ставрополе пытается отобрать у семьи дом, который был монастырской постройкой еще до революции 1917 года. Три семьи в одном доме Дом, о котором пойдет речь, стоит на улице Октябрьской в одном из обычных районов Ставрополя. Не центр, не самое престижное место, да и сам дом – старый деревянный барак, обложенный кирпичом. До революции в нем жили монахини Иоанно-Мариинского монастыря. После революции все монастырские постройки – церковь и три корпуса, включая игуменский – были переданы психиатрической больнице. Один из монастырских корпусов Ставропольская и Невинномысская епархия вернула еще в 2003 году, и там теперь проводятся богослужения. На церковь и другой корпус, где до сих пор располагается лечебница, не претендует – понятно, что переселять больницу некуда, а строительство нового здания будет стоить городу десятки миллионов рублей. А третий корпус – тот самый барак, где живет обычная семья. Точнее, три. Дом площадью 160 квадратных метров разделен сейчас на три квартиры: в одной проживают супруги Игорь и Тамара Шимко со взрослой дочерью, во второй – мама Тамары, 90-летняя ветеран труда Раиса Ивановна Фоменко, в третьей – взрослый сын Шимко с женой и 3-летним сыном. И суть этой истории в том, что всем этим людям предложено освободить помещение. «Пол проваливался» Игорь Борисович Шимко купил этот барак в 1992-м у психиатрической больницы с аукциона. Он обошелся ему в 110 тысяч рублей, что по тем временам было меньше 300 долларов – не деньги для объекта недвижимости. Правда, объект этот был в соответствующем состоянии. – Когда я его покупал, тут пол проваливался, – вспоминает Игорь Борисович. – В трех комнатах было видно небо. Сейчас от той постройки остался только фундамент. Все деньги, которые мы зарабатывали с женой, вкладывали в этот барак. Разваливающееся строение Игорь и Тамара купили под производство. Они – ученые, в прошлом сотрудники противочумного института. После перестройки с работой по профилю возникли проблемы, и в 90-х Шимко, как и многие, сменили сферу деятельности. Они запатентовали шампунь от педикулеза, с помощью которого его вспышку в крае, по словам Игоря, удалось погасить за две недели. Тогда семья решила открыть свое дело. С бизнесом не получилось, и через пять лет Шимко перевели статус помещения из нежилого в жилое, а в 2012 году узаконили дом как многоквартирный. Это позволило закрепить за 50 сот­ками земли статус придомовой территории, которая также стала их собственностью. В конце 90-х Шимко перевезли из города Изобильного в ставропольский дом маму Тамары, ветерана труда Раису Ивановну Фоменко. В феврале ей исполнилось 90 лет. Вместе с ней в Ставрополь переехала и семейная реликвия – икона Казанской Богоматери, которая передавалась из поколения в поколение по женской линии. Лик сейчас стоит в комнате Тамары. Каждый день она молится перед иконой о том, чтобы ее семья не осталась без крыши над головой. – В церковь не хожу, – говорит. – Противно. Я сама себя от нее отлучила. Ветерана пристроят. В монастырь Первую попытку вернуть барак епархия предприняла еще в середине нулевых годов. В 2008‑м Ставропольский краевой суд признал сделку Шимко по покупке дома недействительной и предписал передать его в федеральную собственность, но возникла коллизия. – У нас в стране нет федерального жилья, – объясняет Игорь Шимко. – Приняли решение передать дом в муниципальный фонд. Жильцы остались жить в доме, заключили договор социального найма, а в 2014 году здание, которое уже купили двадцатью годами ранее, приватизировали. В епархии к тому моменту сменилось руководство, но новому барак на Октябрьской тоже не давал п­окоя. История повторилась: в конце ноября 2016 года епархия потребовала признать незаконным договор приватизации. В помощь церковникам теперь закон №327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности», который вышел в 2010 году. Зачем епархии вообще нужен этот старый дом? Религиозное назначение его сомнительно – в корпусе не проводились службы. Исторического статуса, как выяснилось в суде, у него тоже нет. В дом никогда не заглядывали комиссии, никто не интересовался его состоянием. – Если мы так будем к этому относиться – вот это еще один барак, – то тогда от монастыря ничего не останется, – возражает, объясняя позицию епархии, ее пресс-секретарь Лолита Склярова. Монастырь, по ее словам, это целый ансамбль зданий и барак – одна из его составляющих. Семья Шимко, кстати, вовсе не против, чтобы их дом, который вечно в ремонте, отошел церкви и стал «одной из составляющих», но при условии, что они получат другое жилье. Пусть без земли, без огорода и сада, которые они своими руками разбили на 50 сотках. В этой земле, уверены они, все дело, а вовсе не в старом доме. В администрации Ставрополя ситуацию не комментируют – ждут окончательного решения суда. Соответственно никаких намерений поддержать семью Шимко, если те останутся на улице, не озвучивали и обещаний не давали. В епархии же, когда ситуация получила огласку, опубликовали информацию, что «сёстры И­оанно-Мариинского монастыря готовы проявить милосердие и взять в случае необходимости Раису Ивановну под свою опеку и предоставить ей необходимую жилую площадь и сестринский уход». Раиса Ивановна «уходить» в монастырь категорически отказалась. Какой будет судьба барака, сейчас не знают ни его нынешние, ни бывшие владельцы: епархия, по словам ее представителей, собирается возродить монастырь. Значит, в случае успеха дойдет дело и до выселения больницы. На днях состоялся очередной суд, который удовлетворил иск епархии частично: договор социального найма и приватизации отменил, но при этом право собственности за семьей оставил. Это выглядит довольно странно, учитывая, что договор и приватизация – это основания, которые как раз это право и дают. Шимко не рады и ждут продолжения. В победу верит только 90-летняя казачка Раиса Фоменко. И не верит в то, что «в XXI веке людей могут выгнать на улицу». Кстати: Институт должен быть разрушен? В Москве церкви может отойти здание целого института, где находится огромная научная база и уникальное оборудование. Под угрозой оказалось одно из зданий ВНИРО – Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии. Оно строилось в 30-х годах на пустыре, где прежде стоял Алексеевский монастырь, разрушенный после революции. Здание института построили на фундаменте снесенного собора. Московская епархия, опираясь все на тот же федеральный закон, требует вернуть здание института как имущество «религиозного назначения». Юрист Патриархии матушка Ксения Чернега на судебном заседании заявила, что здание института будет разрушено, а на его месте построена церковь. В ноябре 2016 года Арбитражный суд вынес решение в пользу РПЦ, но ВНИРО и Росимущество подали апелляцию.