Как в России из лубяной избушки в ледяные переселяют
Программа переселения из ветхого жилья — хороший, просто отличный социальный проект, реализуемый российской властью. Наверное, единственный в своем роде. Где еще сейчас, в какой европейской стране такое происходит, чтобы государство раздавало жилье гражданам? Кажется, только в России такое еще возможно. И благодаря таким программам наша власть имеет право говорить о себе, что она настроена на построение социально-ориентированного государства. На проект выделяются деньги, и очень немалые, а деньги в таких масштабных объемах, это, как мы опытно знаем, глядя в телевизор и читая газеты, такая вещь, которая может по дороге от задумки до конечной реализации куда-то уплыть, раствориться. Уплыли они или по всей цепочке прошли без запинки, выражается в очень простом наглядном факте — сроках и качестве исполнения. Колумнисту ИА REGNUM посчастливилось получить квартиру по этой социальной программе. В конце октября 2016 года ему выдали договор социального найма от администрации Дмитровского района Московской области. Далее — прямой речью описание того, как он попытался в это новое жилье вселиться. Раньше это назывался «ордер», сейчас это «договор социального найма», что сути особо не меняет. Документ этот определяет права и обязанности сторон договора, и среди обязанностей числятся следующие, 1) со стороны наймодателя: «Наймодатель обязан передать нанимателю по акту в течении 10 дней со дня подписания настоящего договора свободное от прав иных лиц и пригодное для проживания жилое помещение, отвечающее требованиям пожарной безопасности, санитарно гигиеническим, экологическим и иным требованиям», и 2) с другой стороны, «наниматель обязан принять по акту в срок, не превышающий 10 дней со дня подписания настоящего договора, пригодное для проживания жилое помещение». Девушка в отделе приватизации вручила мне этот документ вместе с постановлением администрации Дмитровского района и добавила, что дом, конечно, наконец сдан, даже принят комиссией, но могут быть небольшие проблемы чисто бумажного характера — управляющая компания еще не все документы сумела правильно оформить, и возможно, пару дней придется подождать, когда бумаги примут надлежащий вид. К слову сказать, дом введен в эксплуатацию был еще без малого год назад: 15 декабря 2015 года первый заместитель министра строительного комплекса Московской области В.Н. Сомов подписал соответствующее разрешение, и с тех пор он долго стоял, ожидая когда по нему пройдутся все комиссии, и вот, наконец, свершилось. Телефон представителя управляющей компании мне был также записан, с предложением связаться с ним и уточнить детали. Чтобы не тянуть резину, я сразу же ему позвонил, узнал, что да, бумаги еще находятся в Москве, что-то в них не так написали и надо все переписать заново, поставить печати, одним словом — приезжать можно завтра, а сегодня не стоит. День-два, подумал я, какая разница, да хоть послезавтра. В договоре ясно сказано, что я обязан в течении 10 дней его таким экологичным, гигиеничным и прочим принять, в этих отведенных рамках они имеют полное право ставить свои печати и переписывать бумаги, но «договор дороже денег» гласит русская поговорка, и кто станет его нарушать? «Завтра» и вправду превратилось в послезавтра, но это мелочи. На третий день бумаги были на месте, по телефону мне было сказано, что я могу приезжать, подписывать договор уже с управляющей компанией, забирать ключи, и вселяться, когда мне угодно. Приехав, я узнал, что никого из представителей самой УК нет, а бумаги находятся в таком виде, что подписывать их пока вряд ли стоит. Сообщила мне это женщина, представившаяся Еленой, и сказав, что ее лишь попросили принимать граждан, и сама она к управляющей компании отношения не имеет, но если мне не терпится, то я могу, конечно, подписать. Удивившись такому положению дел, я решил сперва осмотреть жилье, в которое мне предстояло вселяться, и попросил выдать мне ключи. За этим делом меня послали назад, к будке охраны. Сторож вышел на улицу с большой коробкой, и высыпал ее содержимое на снег. Оно — содержимое — представляло из себя кучу ключей от разных квартир, к которым были прикреплены бумажки с номером. Ключей от моей квартиры в ней не оказалось. «Наверное, потеряли, — резюмировал сторож. — Идите туда, там должно быть открыто». Действительно, открыто, в двери даже торчал один ключ из пропавшей связки. Войдя внутрь, закрыв дверь и оглянувшись, увидел, что сверху над дверью имеется просторная щель, в которую видна стена коридора. Дальше обнаружилась распахнутая балконная дверь, на которой не было ручки. Более того, позже выяснилось, что она, дверь, не закрывается — механизм неисправен. Розетка в ванной висела на проводах, вывалившись из гнезда. А что с водой? Открыв кран и услышав свист всасываемого воздуха, закрыл краны, вышел из санузла, пощупал радиатор, он оказался прохладным, осмотрел трещины на штукатурке потолка, выглянул на балкон. Остекление балкона выглядело ужасно. Две рамы из трех, разошлись, оголяя торцы стекол, грозя обрушиться или на улицу кому-нибудь на голову, или вовнутрь на голову мне. Вернувшись к домику, где располагалось правление, сообщил о своих наблюдениях, добавив, что кроме остекления и балконной двери, все неисправности починю сам, если дверь заменят быстро, поскольку вселиться я намерен сразу, как потечет вода. Письменно перечислил свои претензии, но договор с управляющей компанией не подписал, по причине отсутствия хоть кого-то из самой этой компании. Меня тешила мысль, что договор нарушать никто не станет. В конце концов не закрывающаяся дверь на балкон, то есть на улицу — это ноябрьская температура в квартире, а поскольку зима близко, то вскоре она сделается декабрьской, что, в свою очередь, при хорошем минусе, может прихватить, приморозить и стояки отопления, и водопровод, если там никто не будет жить. А жить там пока было нельзя. «Экологическая и прочая» ситуация была явно не в пользу проживающего. Через два дня я приехал посмотреть на возможный результат. Дверь на балкон по-прежнему была нараспашку. Позвонив представителю управляющей компании, с удивлением для себя услышал, что никто ничего делать не будет, а мне надо разговаривать со строителями, которые строили дом. И вообще надо согласиться с тем, что никаких претензий нет. После такого услышанного, отправился в администрацию, написав там заявление на имя главы Дмитровского района Гаврилова Валерия Васильевича, напомнил о содержании договора, где указаны сроки и условия, при которых я могу и даже должен вселиться, добавив, что никак не могу въехать в жилье, в котором отапливается улица, но совсем не само жилье. Наутро пришло sms-сообщение, что мой вопрос зарегистрирован, назначены исполнители. Срок рассмотрения 30 дней. Сразу подумалось, что раз договор составлен в конце октября, то через 30 дней уже будет наступать декабрь. Сообразив, что договор для чиновников все же не дороже денег, решил уже дальше забыть о сроках, и понаблюдать как будет развиваться ситуация, с попыткой как-то на нее повлиять, указывая на очевидности, что плюс пять не совместимы с жизнью, а скоро будет еще ниже. Несколько раз я еще посещал домик, где должно располагаться управление. Не всегда там удавалось кого-либо найти, но через раз там обнаруживались какие-то люди, статус которых определить мне так и не удалось, как и не удалось найти хотя бы какое ответственное лицо, но все, с кем удавалось иногда на бегу пообщаться, говорили, что к управляющей компании они отношения не имеют, что она находится в Москве, и что они даже пытались разными способами исправить дверь, но у них ничего не вышло: фурнитура безнадежно неисправна. Спустя пару недель выяснилось, что представитель управляющей компании, дозвониться до которого удалось, кажется, всего раза три, уже уволен. Так он по крайней мере сам сообщил, добавив, что больше беспокоить его не следует. Спрашивать стало совсем не с кого. По прошествии почти трех недель после подписания договора с администрацией, выяснилось, что в мой подъезд заселилась все же одна семья. Они рассказали, что у них проблема такая же, дверь на балкон, правда, закрывается, но снизу имеется огромная щель. Однако вариантов не было, так как дети уже перевелись в новую школу, и возить младшеклассников через весь город довольно затруднительно. В основном же встреченные люди говорили, что заселяться не станут, пока все не исправят. Прошел месяц со дня обращения в администрацию. На связь со мной оттуда по сию пору так никто и не вышел. Дверь на балкон не закрывается, рамы остекления под воздействиям холода на некачественный материал, приняли совсем уже угрожающий вид, расползлись, и едва держатся в полозьях. Жилье выглядит аварийней того, из которого переселяют. Приближается декабрь. Подобные «мелочи», состоящие из замечаемых повсюду нами: обмана, несправедливости, которыми пестрит наша жизнь, начиная с качества исполнения чего-либо касаемо социальных инициатив, что вроде бы «делается для людей», кончая чиновничьим равнодушием и отсутствием должного контроля за их исполнением, позволяют людям сомневаться, что мы живем в цивилизованной стране, где законы имеют какую-то силу, где содержание документа адекватно содержанию того, что он определяет. У населения создается устойчивое представление, почти рефлекс, что официальные документы это «филькина грамота», и все записанное там следует читать между строк и явно не в свою пользу. Все эти казалось незначительные мытарства наводят на следующие вопросы. Что за люди назначаются администрацией в комиссию, принимающую готовность дома к заселению? Кто и по каким критериям выбирает управляющую компанию и подписывает с ней соглашение (то есть назначает ответственным за свои решения)? Что целый год делали разные принимающие комиссии, как они осматривали помещения и почему с такой кучей дефектов дом был сдан и предложен к заселению? И кто может дать ответы на эти вопросы? Или ждать очередной «прямой линии» с президентом России и задавать подобные вопросы уже ему в надежде, что только это может расшевелить местных чиновников и подвигнуть их на созидательную деятельность?
