«Экипаж танка был слабо подготовлен»

Что случилось с российским Т-90 после попадания в него американской ракеты, в чем ошибки сирийских танкистов, и как местные умельцы мастерят сложные противоракетные системы, «Газете.Ru» рассказал полковник запаса, специалист в области вооружений Виктор Мураховский. В сети набирает популярность видео, на котором выпущенная сирийскими боевиками ракета TOW попадает в танк Т-90, но не уничтожает его. Чем стреляют по танкам в Сирии, кем поставляется это оружие, и в чем сила и слабость новых российских танков, рассуждает эксперт в области вооружений, бывший танкист, главный редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский. — По обилию выложенных в интернете видероликов складывается впечатление, что против танков правительственной армии Сирии используются противотанковые ракетные комплексы (ПТРК), равно как и против танков боевиков. У боевиков танков не много, но они также встречаются на поле боя, и на выложенных видео есть эпизоды, когда захваченные у правительственной армии танки используются боевиками. В действительности большая часть танков уничтожается в городских боях обычными ручными противотанковыми гранатометами РПГ. Номенклатура используемых в Сирии ПТРК и РПГ очень широка. Есть образцы еще советского производства, типа ПТРК «Фагот» и «Конкурс», более современный «Корнет», которые используются правительственными войсками. Американского производства – ПТРК TOW-2A, которые поставляются формированиям так называемой умеренной оппозиции, поставляются они также Турцией и, например, Катаром – подконтрольным им формированиям исламистского толка. Встречаются в Сирии ПТРК китайского и иранского производства – они находятся в распоряжении боевиков и правительственных формирований, у курдов. Из ручных гранатометов – наиболее массовые советские РПГ-7 и их копии, а также китайские и иранские, кроме того – одноразовые реактивные гранаты типа РПГ-22. В ходе гражданской войны группировки захватывают оружие друг у друга, в том числе противотанковое. Американские ПТРК TOW, безусловно, стали одним из самых опасных вооружений для сирийских танков. Причем в Сирии эти ракеты встречаются разных годов производства: как 90-х годов, так и более «свежие» — с маркировкой 2012-13 годов. При этом почти всегда применяется современная модификация TOW -2А, которая выпущена США в количестве десятков тыс. штук и поставлялась во множество стран. Все модификации этой модели управляются по проводам, кроме модели Aero RF, которая управляется по радиоканалу (в Сирии она не применяется). Ролики, в обилии выложенные в интернете, обычно снимаются отдельными операторами, так как платят деньги боевикам за уничтожение сирийской техники по представлении видеоотчета. Наведение такого ПТУРа производится с помощью обычного электронно-оптического прицела. Центральная марка наводится на цель, производится пуск, после чего до попадания ракеты в цель оператор удерживает марку на цели. В прицельном устройстве есть так называемый координатор. Его задача определять отклонение трассера — ксеноновой лампы и инфракрасного излучателя, установленных в корме ракеты. В зависимости от знака и величины отклонения координатор генерирует команды на рулевое устройство ракеты, которые передаются по проводам. Катушка с микропроводом также расположена в кормовой части ракеты, на этом принципе работает множество ПТУР, например – российские «Малютка», «Фагот», западный Milan. Для поражения танка такой ракетой не надо ни облучать саму цель, ни измерять дальность. Максимальная дальность пуска ракеты – 3750 метров, скорость полета дозвуковая, 250-260 м/с. Боевая часть ракеты — тандемная, кумулятивная. На специальном штыре впереди ракеты выдвинут небольшой заряд, который инициирует элемент динамической защиты цели. Основная кумулятивная часть калибра 152 мм, масса взрывчатого вещества около 6 кг, обеспечивает пробивание стальной монолитной брони толщиной 850-900 мм за динамической защитой. При помощи TOW-2А был уничтожен на земле поврежденный вертолет Ми-8, участвовавший в спасении летчика сбитого в Сирии российского бомбардировщика Су-24. Вообще, ракета позволяет работать по любым целям, движущимся с относительно небольшой фланговой скоростью – в том числе по низколетящим вертолетам и любой наземной технике. На современных противотанковых комплексах, например, российских, есть автомат сопровождения цели: когда цель обнаружена, она захватывается, и оператору вообще не нужно вмешиваться в процесс стрельбы. Прицельные комплексы с аналогичными возможностями установлены на танках Т-72Б3, которые могут вести огонь управляемой ракетой. Танк поражается однозначно в случае попадания подобной ракеты в борт или корму: в мире нет ни одной модели танка, способной выдержать такое попадание современного ПТРК. Что мы видим на этом видео? Мы видим танк Т-90 образца 1992 года, с литой башней. На год его производства указывает наличие комплекса оптико-электронного подавления «Штора» (его прожектора видны по обе стороны от пушки) и форма люка наводчика-оператора. Надо отметить, что танки образца 2004 года имеют сварную башню, которая по защищенности лучше литой. На танке установлена динамическая защита «Контакт-5», в лобовой части имеется комбинированная броневая защита с отражающими листами. Мы видим, что при попадании в левую скулу башни ракеты TOW-2A сработала динамическая защита, но, по всей видимости, пробития основной брони не произошло. Экипаж танка халатно отнесся к своим обязанностям в боевых условиях – на башне были открыты люки, система «Штора» была выключена. Судя по всему, там был не совсем квалифицированный экипаж. По нашим данным, сирийские танкисты проходят подготовку не в России, а на месте. Российские танкисты там есть, но работают как инструкторы, в частности на базе Итрия (Ithriyah). В результате подрыва 6 кг боевой части, естественно, произошло затекание ударной волны в открытый люк, и контуженный наводчик-оператор в стрессовом состоянии выскочил из танка. При закрытом люке, он, конечно, никакой контузии бы не получил – это 100%. Вообще лобовая защита современного танка в разы выше, чем со стороны борта. Советские и российские танки конструировались с тем расчетом, чтобы противостоять основной массе противотанковых средств с лобового курсового угла, то есть плюс-минус 30 градусов от оси машины. Экипаж танка был слабо подготовлен, да и сама тактика применения оставляет желать лучшего. Танки надо применять в составе подразделения и в тесном взаимодействии с пехотой. Мы видим, что экипаж не обнаружил пуск ПТУР. Если хотя бы три танка (взвод) работали совместно, со взаимным перекрытием секторов наблюдения и обстрела, а впереди были заняты позиции пехоты, то при обнаружении ПТУРа экипаж накрыл бы его первым снарядом. Маневра мы не видим, а одиночный танк, особенно стоящий на месте, – удобная цель для ПТУРа. Действие происходило в населенном пункте Шейх-Акил северо-западнее Алеппо, здесь воюет группировка «Горные соколы Завия», которая входит в состав 5 корпуса Свободной сирийской армии. Это была разведка боем со стороны хазарейцев и афганских шиитов. Они попытались занять Шейх-Акил, и были вынуждены отойти. На кадрах, сделанных в тот же день в этом населенном пункте, подбитого танка Т-90 не видно. При этом есть съемка, на которой отходят бойцы и техника, и видимо, танк ушел либо своим ходом, либо его эвакуировали. Думаю, что танк на 100% сохранил подвижность, экипаж остался жив, возможно, он получил повреждение прицельных приспособлений. Система оптико-электронного подавления «Штора-1» — штатное вооружение танка Т-90. Установленные на башне прожектора испускают в оптическом и инфракрасном диапазоне модулированное излучение. Когда система включена, то на дистанции 2-2,5 км происходит подавление работы оптико-электронных координаторов систем наведения ПТУР. Координаторы получают ложные сигналы от этих прожекторов и на ракету поступают неверные команды, отчего она либо врезается в землю, либо улетает прочь. При этом вероятность срыва наведения ракеты составляет примерно 0,8-0,9. «Штора» хорошо работает по устаревшим комплексам Milan, HOT, TOW первых модификаций, «Малютка», «Фагот», «Фаланга», «Конкурс» и другим. Но на системах TOW-2A помимо ксеноновой лампы в корме ракеты установлен инфракрасный излучатель со своим модулятором, который также воспринимается координатором, поэтому при подавлении ПТРК TOW-2A система «Штора» неэффективна. И на перспективных машинах, например, на модернизированных танках Т-90СМ она не ставится. Современные системы обнаружения пуска ракет, работающие в ультрафиолетовом диапазоне, устанавливаются на некоторые летательные аппараты и на наземную технику, однако пока это только опытные образцы. Именно в этом диапазоне хорошо различима работа реактивных двигателей. Такая система предупреждает экипаж о пуске, в его сторону может автоматически развернуться вооружение, и срабатывает автоматическая система постановки завесы — перед ним выстреливается аэрозольное облако, позволяющее закрыть цель в инфракрасном и оптическом диапазоне. На самых современных танках «Армата» на ближнем рубеже срабатывает комплекс активной защиты — отстреливаются контр-боеприпасы, разрушающие ракету подрывом на удалении 3-5 метров. В основном в Сирии воюют Т-90 образца 1992 года, но есть и Т-90А образца 2004 года. Но Т-72, даже последних лет выпуска, воюющие в Сирии, современным ПТУРам с тандемной боевой частью противостоять не могут. Их можно модернизировать, оснастив «комплектом для городского боя», разработанным «Уралвагонзаводом». В этом случае живучесть машин на поле боя вырастет многократно. Надо отметить, что на сирийские правительственные Т-72, Т-55, на БМП и другую бронетехнику сирийские специалисты ставят «скворечники» — собственные системы оптико-электронного подавления, функционально аналогичные «Шторе», только «самопальные». От «Шторы» они отличаются тем, что ставятся наверху башни и работают вкруговую. А поскольку сирийцы имеют доступ к ПТУРам, в том числе к TOW-2A, они придумали ставить помехи в тех же диапазонах, в которых работают координаторы этих ПТРК. Ведь для этого надо знать алгоритмы, частоты модуляции и диапазоны излучения, воспринимаемые координатором TOW. Перелома в войне из-за появления нового вида техники, например, Т-90 или Су-35, не будет, но эффективность боевых действий на земле может существенно повыситься, если танки будут применять грамотно: в тесном взаимодействии с пехотой, артиллерией, авиацией, на направлении сосредоточения основных усилий, не поодиночке, а массированно.