Конец иранского эмбарго лишает Кремль пространства для манёвра
После того, как осенью против Ирана прекратит действовать ооновский режим оружейного эмбарго, ожидается, что он, скорее всего, возобновит переговоры с Россией о приобретении боевой техники. Это ставит Кремль в конфликтную ситуацию с главным региональным антагонистом Ирана — Израилем, с которым, как признавались близкие к премьер-министру Биньямину Нетаньяху круги, у РФ есть закулисные договорённости о том, кому продавать оружие не следует. Советник израильского премьера Ариэль Бульштейн в разговоре с NEWS.ru подтвердил, что позиция его страны по иранским арсеналам остаётся такой же категоричной.
Еврейское государство не намерено отказываться от своего взгляда на право Ирана обладать современной техникой — вне зависимости от ооновских резолюций, следует из слов Бульштейна:
Израильская позиция остаётся неизменной: нельзя поставлять высокотехничное оружие фанатичному и агрессивному режиму, который открыто заявляет о своем намерении уничтожить Израиль. Это особенно верно после того, как на прошлой неделе духовный лидер Ирана опубликовал на своих аккаунтах в социальных сетях призывы к тому, что он сам называет «окончательным решением».
По словам Бульштейна, великий аятолла использовал нацистскую терминологию: «окончательное решение» означает сценарий, при котором Государство Израиль должно прекратить своё существование.
Ограничительный режим против Ирана официально заканчивается 18 октября 2020 года — это предусмотрено соответствующей резолюцией Совета безопасности ООН 2231. Документ запрещал продавать Тегерану оружие и технику по семи категориям Регистра обычных вооружений ООН. В настоящее время администрация президента США Дональда Трампа пытается пролонгировать оружейное эмбарго, но сомнительными способами.
Так, в статье для The Wall Street Journal американский спецпредставитель по Ирану Брайан Хук сообщал, что США подготовили проект нацеленной на продление санкций резолюции. Однако она с большой вероятностью будет ветирована РФ и Китаем. Снятие иранского эмбарго в администрации Трампа неоднократно называли «подарком» Москве и Пекину, которые якобы хотят продать высокотехничное вооружение Исламской Республике «для междоусобных войн».
Если вето разочарует американскую дипломатию, то США сохраняют за собой право возобновить оружейное эмбарго иными путями, — выражал уверенность Хук. — Резолюция СБ ООН 2231 от 2015 года отменила многие санкции ООН, но также создала правовой механизм, который предназначен для эксклюзивного применения определенными странами с целью возобновления действия санкций.
Избирательная трактовка ооновских резолюций вызывает скепсис у экспертов и дипломатов. Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков в конце мая категорически исключил вариант, при котором «в отношении Ирана будет действовать ограничительный режим в каком бы то ни было виде в плане поставок туда вооружений». В ходе организованной Фондом поддержки публичной дипломатии имени А. М. Горчакова онлайн-дискуссии дипломат пообещал, что Москва сделает всё от неё зависящее, чтобы никакого ограничительного режима против Ирана не существовало. Это убеждает в приближении перспективы крупных оружейных сделок между Москвой и Тегераном после того, как эмбарго перестанет действовать.
Однако такая ситуация ставит Россию в конфронтационные отношения со своим тактическим партнёром — Израилем. В 2019 году в разговоре с украинским изданием «Апостроф» Бульштейн признавал, что между израильтянами и российской стороной есть негласные договорённости о «красных линиях» в сфере военно-технического сотрудничества (ВТС) с «проблемными» странами. Так, по его словам, Москва попросила у еврейского государства не продавать «определённые виды вооружений» Грузии. Взамен Кремль как минимум дважды соглашался на запрос Израиля «не поставлять определённые виды продвинутого вооружения Ирану».
Вполне очевидно, что ожидающиеся российские поставки новой техники Тегерану нарушат это джентльменское соглашение, и тогда израильтяне получат моральное право ответить развитием ВТС со странами постсоветского пространства — даже с теми, кто, по мнению Кремля, не вызывает доверия.
