Путинская игра в Сирии близится к развязке

Похоже, Сирия с каждым разом все больше приближается к своему фактическому разделу, который будет сопровождаться затяжным и вялотекущим военным конфликтом, а также функциональными, но довольно инертными политическими мерами — к так называемому замороженному конфликту. Возможно, это и входило в цели российского президента Владимира Путина, который уже неоднократно развязывал такого рода конфликты в других странах, например в Грузии и на Украине. Другие важные участники сирийского конфликта, включая Израиль, США, Турцию и оставшихся суннитских повстанцев, также могут обнаружить, что эта новая реальность вполне их устраивает. Режим Асада и Иран, напротив, окажутся в явном проигрыше. Каковы признаки того, что Сирия движется в направлении замороженного конфликта? Рассмотрим недавний визит президента Сирии Башара Асада в Россию для встречи с Путиным. На пресс-конференции по итогам встречи Путин сказал журналистам: «В связи со значительными победами и успехом сирийской армии в борьбе с терроризмом […] с началом политического процесса в его более активной фазе иностранные вооружённые силы будут выводиться с территории Сирийской Арабской Республики». Тем самым российский президент как бы намекал на свою незаинтересованность в том, чтобы помогать Асаду отвоевывать утраченные территории и восстанавливать целостность Сирии. Между тем за отсутствием российской авиации, на которую полагались сирийские вооруженные силы в наиболее крупных боевых операциях (включая осаду Алеппо и разрушение контролируемой повстанцами Восточной Гуты), такое завоевание было бы невозможно. Выдвигались предположения, что Путин ссылается только на вывод иностранных сил, противостоящих режиму. В прошлом Москва стремилась проводить границу между присутствием в Сирии собственных войск (по приглашению «законных» сирийских властей) и произвольным присутствием других иностранных элементов. Однако по этому поводу российский посланник по урегулированию в Сирии Александр Лаврентьев сказал, что президент имел в виду «все иностранные вооруженные силы, дислоцированные в Сирии, в том числе американские, турецкие, иранские и „Хезболлу"». За российским заявлением последовала раздраженная реакция Тегерана. Пресс-секретарь иранского МИДа Бахрам Касеми заявил журналистам в Тегеране, что «никто не может заставить Иран делать что бы то ни было против воли… До тех пор, пока на этой территории действуют террористы и пока сирийское правительство того желает, Иран сохранит свое присутствие [в Сирии]». Это противоборствующие заявления — лишь одно из многих свидетельств разногласий, существующих между Москвой и некоторыми ее союзниками в отношении будущего Сирии.Недавние широкомасштабные воздушные удары Израиля по иранским целям в Сирии проходили с молчаливого согласия Москвы, которая также не стала противиться тому, чтобы Сирия, по всей видимости, разрешила туркам создать внушительный анклав на северо-западе страны. Между тем Асад отверг российский план по разработке новой сирийской конституции, которая ограничивала бы его полномочия. Общая модель поведения Москвы свидетельствует о том, что ее вполне устраивает сохранение неразрешенных конфликтов при относительно низких затратах. Так, конфликт в украинском Донбассе по-прежнему далек от своего разрешения. Однако, удерживая части Донецкой и Луганской областей, Россия гарантирует себе возможность по собственному усмотрению вмешиваться во внутренние дела Украины, к тому же в такой ситуации ее планы и стратегия останутся наиболее актуальной проблемой для любого украинского правительства. Разумеется, в Сирии Россия оказывает поддержку правительству, а не доморощенным мятежникам, как на Украине. Но теперь Москва ясно дает понять, что ее интересы не полностью совпадают с интересами Асада. Это не было очевидно тогда, когда российские самолеты впервые появились в сирийском небе 30 сентября 2015 года. Региональные СМИ, выступающие в поддержку Ирана и «Хезболлы», встретили их бурными овациями. Одна статья в ливанской газете «Аль-Ахбар» — в то время ее редактором был Ибрагим аль-Амин — объявляла о рождении альянса «4 + 1», в который войдут Иран, Ирак, Сирия Асада, «Хезболла» и Россия. Нынешняя реальность свидетельствует о более сложной картине. Похоже, Россия сделала все, что намеревалась сделать в Сирии. Ее вмешательство в 2015 году удержало режим Асада от вероятного поражения. С тех пор судьба режима переменилась. Сейчас он контролирует около 60 процентов сирийской территории. Последние анклавы «Исламского государства» (террористическая организация, запрещена в России) в окрестностях Дамаска были вычищены на этой неделе. Уже нет опасности того, что мятежники одержат победу. Россия доказала эффективность своей жесткой тактики воздушных атак и систем вооружения, а также продемонстрировала относительно хорошие навыки и преданность своей обновленной армии. Она сохранила за собой военно-морские базы в Тартусе и Латакии, а также авиабазу Хмеймим. Она доказала, что Москва не бросает своих союзников. И она расправилась со многими северокавказскими джихадистами, примкнувшими к мятежникам. Но, по-видимому, Путина не особенно интересует работа, которую хотел предложить ему редактор издания «Хезболлы» аль-Амин: место лидера воинствующего шиитского регионального блока. Скорее, Москва хочет стать в этом сирийском контексте политическим воротилой, посредником, через которого обязан пройти каждый, кто стремится достичь своих целей. Но понятно, что для этого Россия должна быть в состоянии предоставить каждому участнику то, чего он хочет — а не вставать на чью-то сторону. Таким образом Россия желает сохранить и усилить разрыв в отношениях между Турцией и другими странами-членами НАТО. Видимо, по этой причине Москва признает создание де-факто турецко-суннитского исламского анклава на северо-западе Сирии, простирающегося от города Джарабулус на востоке и занявшего большую часть провинции Идлиб. В настоящее время Турция находится на заключительной стадии строительства 12 наблюдательных пунктов вокруг Идлиба. Заместитель премьер-министра Турции Реджеп Акдаг на прошлой неделе исключил какую бы то ни было возможность возвращения недавно захваченного района Африн режиму Асада. Турки не смогли бы проводить операции по созданию этого анклава без молчаливого одобрения русских, которые контролируют небо над северо-западной Сирией. Режим, разумеется, рассматривает турецкие действия как нарушение своего суверенитета. Но без помощи русских он мало что может сделать. Далее, широкомасштабные воздушные действия Израиля против иранских объектов на юге Сирии Москвой в основном игнорировались. Российские силы ПВО вмешиваться не стали. После недавнего визита премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху в Москву Путин дал понять, что в настоящий момент Россия не намерена предоставлять режиму Асада системы С-300. Иран настаивает на том, чтобы режим предпринял попытку нападения на оставшиеся повстанческие анклавы на юго-западе Сирии. Однако прибытие на границу поддерживаемых Ираном подразделений несет в себе риск широкомасштабного израильского реагирования. Россия отнюдь не заинтересована в таком развитии событий, который мог бы ввергнуть Сирию в новую войну и поставить под угрозу успехи, которых уже добился режим Асада. На востоке Россия, похоже, не торопится оспаривать укрепленные позиции Соединенных Штатов и их союзников, которые держат под контролем 30 процентов сирийской территории к востоку от Евфрата. Государственный секретарь США Майк Помпео, в своем выступлении на этой неделе бросивший вызов Ирану, указывает на то, что американские военные в ближайшее время едва ли покинут свои позиции в Восточной Сирии. Эта область служит своего рода барьером для смежной зоны иранского господства, простирающейся через Ирак к Ливану и границам с Израилем, и ключевые союзники США, включая Израиль и Саудовскую Аравию, явно надеются, что Соединенные Штаты сохранят контроль над этой территорией, используя его как инструмент для оказания постоянного давления на Тегеран. На этой неделе представители США встретились с командирами сирийских демократических сил в оспариваемом городе Манбий, к западу от Евфрата, и пообещали продолжить оказывать американскую поддержку курдским силам. К чему все это идет? Россия, которая в значительной степени достигла своих целей в Сирии, теперь хочет сбалансировать оказываемую Асаду поддержку с другими интересами, а именно: продолжать подрывать позиции Запада в мире и поддерживать рабочие отношения с другими региональными державами, включая Турцию и Израиль. Между тем Соединенные Штаты и Израиль в первую очередь сосредоточены на противостоянии региональному влиянию Ирана. Результатом станет разделенная Сирия, которая будет служить полем, где будут разыгрываться не имеющие отношения к ней самой партии — геополитическая ситуация, в которой Россия уже неплохо ориентируется.