Участники сирийской «тайной войны» объяснили подоплеку своего обращения к Путину

Мы хотим, чтобы наши дети, внуки и правнуки знали, что мы не сидели сложа руки, не грелись под пальмами, а принимали участие в боях, – заявил газете ВЗГЛЯД лидер ветеранов сирийской войны 1982-84 годов Сергей Тимохин, комментируя свой призыв к российскому президенту признать его однополчан «воинами-интернационалистами». «Не все военнослужащие получили статус участника боевых действий. Нас не так уж и много, – рассказал газете ВЗГЛЯД инициатор обращения, председатель правления «Союза ветеранов военнослужащих проходящих службу в Сирии» Сергей Тимохин. – Условных «сирийцев» из полков 1982-1984 годов осталось всего лишь полторы-две тысячи человек – из тех, кто в зоне досягаемости. Многие находятся на Украине, в Белоруссии, то есть разбросаны по бывшему Союзу. Мы хотим, чтобы нас признали, как участников боевых действий – наряду с теми, кто сейчас защищает наши интересы в Сирии и борется с международным терроризмом». Причиной, по которым многие ветераны до сих пор не признаны участниками войны, была военная тайна, пояснил Тимохин. «На тот момент, конечно, все это было секретно. А после 30 лет секретность снята... Мы ведь подписывали документы о секретности, а сейчас просто вышли из тени», – сказал он. «Сейчас даже артисты театра и балета, побывав в Сирии два-три дня, получают потом корочки участников боевых действий. Я ни в коем случае не умаляю их достоинства и важность их культурно-просветительской работы, но мы все-таки там пропахали полтора-два года каждый. Убывали мы туда на год, но на самом деле прослужили два года. В Сирии нам, зачастую, отдавали боевые приказы устно, без каких-либо письменных подтверждений», – признался собеседник. Напомним, во вторник стало известно, что объединение «Союз ветеранов Сирии» обратилось к президенту Владимиру Путину с просьбой признать их воинами-интернационалистами в связи с участием в сирийской операции 1983-1984 годов. Авторы обращения напоминают, что в 1982 году во время арабо-израильского конфликта в Москву приезжал сирийский президент Хафез Асад, попросивший о вводе советских войск. В итоге два зенитных ракетных полка С-200В в январе 1983 года развернулись в боевой порядок «и приступили к выполнению боевой задачи по охране и обороне воздушных рубежей САР». Они контролировали территорию Сирии, Ливана, Турции, Израиля, Иордании и акватории Средиземного моря. С января 1983-го по октябрь 1984 года «полки принимали активное участие в отражении и противодействии агрессии авиации Израиля и США по войскам ВС САР». При этом десятки солдат и офицеров по итогам операциями были награждены орденами и медалями. В СССР затем полки расформировали, а в личных делах записали «Проходил службу в Московском округе ПВО». Остальные документы засекретили. Тимохин оговорился, что статус ему и другим ветеранам нужен не ради льгот. «Некоторым это признание может и не надо. Я, допустим, – ветеран Вооруженных сил России. Но мы хотим, чтобы наши дети, внуки и правнуки знали, что мы не сидели сложа руки, не грелись под пальмами, а принимали участие в боях. Это был ограниченный контингент вооруженных сил СССР: туда включались и корабли, и воздушное прикрытие, и войска ПВО, и небольшая часть пехоты. Было много соединений и частей разных видов и родов войск», – подчеркнул Тимохин. По словам ветерана, в ближайшее время он опубликует еще два обращения. «В первом письме идет речь о необходимости создать министерство по делам ветеранов. Оно должно объединить всех, кто воевал и в Египте, и в Мозамбике, и во Вьетнаме, и на Кубе, и в Афганистане, и так далее. Есть такая общественная структура «Боевое братство», в координационный совет которого я вхожу. Вот там я выступил с предложением нам всем объединиться и помогать друг другу. Только объединенными усилиями мы сможем добиться создания министерства», – уверен глава правления. «Многие действующие военные также разделяют нашу точку зрения, согласны, что нам пора объединяться. Такое решение пошло бы и на пользу государству, и для военно-патриотического воспитания молодежи», – рассказал ветеран. «Я вообще хочу записаться на прием к президенту, если есть такая возможность, чтобы сказать вещи, которые должны учитываться в президентской программе», – пообещал Тимохин.