Еще совсем недавно такое трудно было представить, но фактом стало то, что впервые самолеты воздушно-космических сил (ВКС) России и военно-воздушных сил (ВВС) Турции начали совместную операцию в районе Эль-Баб в сирийской провинции Алеппо. В ней участвуют девять ударных самолетов ВКС РФ и восемь самолетов ВВС Турции. Как заявил начальник главного оперативного управления Генштаба Вооруженных сил РФ генерал-лейтенант Сергей Рудской, эти действия согласованы с сирийской стороной и направлены против ИГИЛ (структура, запрещенная в России). В настоящее время фронт под Аль-Бабом оказался в «позиционном тупике». Турецкое командование проводит перегруппировку, перебрасывает на данный участок подкрепление. Ожидается, что вскоре начнется новый штурм города, в котором примет участие российская авиация, возможно, вновь совместно с турецкими ВВС. Естественно выглядело бы общее участие в боевых операциям в сирийском воздушном пространстве турецких и американских ВВС, поскольку Турция и США являются союзниками по НАТО, а Турция состоит в возглавляемой США международной коалиции по борьбе с ИГИЛ (структура, запрещенная в России). Ранее президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган сообщал, что предлагал президенту США Бараку Обаме совместное наступление на Ракку, но только при условии прекращения сотрудничества США с курдскими силами. Вашингтон ответил отказом. Даже после того, когда Минобороны РФ и генштаб вооруженных сил Турции подписали меморандум о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов авиации в ходе операций в Сирии, существовала убежденность в том, что речь идет о чисто техническом военном документе, позволяющим определить процедуры, направленные только на предотвращение различных авиационных инцидентов в воздушном пространстве Сирии с оглядкой на горький опыт, когда в ноябре 2015 года ВВС Турции сбили российский бомбардировщик Су-24. Напомним, что тогда Турция из-за «угрозы возмездия со стороны России» утратила возможность проводить воздушные операции в отношении целей ИГИЛ (структура, запрещенная в России) в Сирии. К тому же еще недавно Дамаск предупреждал Анкару о необходимости предотвращения появления турецких военных самолетов в своем воздушном пространстве, квалифицируя это как акт нарушения суверенитета страны, которое может повлечет эскалацию конфликта. Теперь все иначе, хотя военные эксперты высказывали предположения и о том, что раз происходит некое взаимодействие России и Турции в Сирии, то стороны могли бы заняться распределение целей, чтобы не дублировать усилия друг друга, действуя по разным или общим направлениям. Никто не реагировал и на то, когда в августе 2016 года во время визита президента Эрдогана в Санкт-Петербург им было высказано предложение о проведении в Сирии совместных с Россией операций против ИГИЛ (структура, запрещенная в России). Потому что в тот момент не было определенности в отношении корректировки турецкой позиции по Сирии, процесса нормализации турецко-российских отношений. И вдруг, по мнению турецкой газеты Hürriyet, «Анкара и Москва стали удивлять мир, посылая сигналы своей новой политики». Как заявил вице-премьер Турции Нуман Куртулмуш, «Турция намерена изменить тактику в Сирии в связи с новыми обстоятельствами». Под ними Куртулмуш имеет в виду следующее: Турции и России удалось добиться прекращения огня в Алеппо и две страны работают над тем, чтобы так было по всей Сирии, а также то, что Россия, Турция и Иран договорились продолжить процесс межсирийских переговоров на новой площадке в Астане. Причем сделано это без прямого участия США и других партнеров Турции по НАТО, хотя, как сообщил глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу, было решено добавить к приглашенным участникам на встречу в Астане представителя ООН и США. Об этом говорится громко. Не громко о том, что когда над безопасностью Турции нависли большие угрозы, при этом ни НАТО, несмотря на членство Турции, ни США глазом не повели, и Турция оказалась вынужденной реально осознать, что сегодня представляет собой Россия. Как говорил глава МИД Турции Чавушоглу, «Запад стал терять Турцию из-за своих собственных ошибок, а не по причине улучшения отношений Анкары с Россией». В результате впервые со времен национально-освободительной войны в Турции начала 20-х годов прошлого века Анкара стала задумываться об использовании в своих национальных интересах не традиционного альянса с центром в США, а с Россией, взвешивать и оценивать возможные для себя перспективы в ситуации, когда узы западного союза ослабевают, а новый еще только появляется. Что будет завтра, сказать сложно. С одной стороны, в самой Турции существуют и действуют силы, как отмечает советник президента Турции Йигит Булут, «стремящиеся испортить отношения между Россией и Турцией», с другой — политика Турции в Сирии носит пока неустойчивый характер. Наконец, очевидно, что политико-дипломатический альянс межу Турцией и Россией, который сейчас дополняется и военным сотрудничеством, может существенно изменить соотношение сил на Ближнем Востоке. Многое будет решаться тогда, когда со своим ближневосточным досье выступит администрация нового президента США Дональда Трампа. Если она подтвердит свою готовность продолжать борьбу с ИГИЛ (структура, запрещенная в России), то будет ли это означать одновременно и отказ от прежней поддержки сирийских курдов с ориентацией на укрепление региональных позиций Турции. Или все останется по-прежнему и Анкара будет дрейфовать в сторону Москвы и Тегерана, где ее позиции по определенным вопросам в Сирии совпадают. Но как бы то ни было, неожиданная для многих метаморфоза в развитии российско-турецких отношений, даже если она носит символический характер, свидетельствует о готовности Турции отказываться от НАТО в качестве единственного инструментария в своей внешней политике и восстановить былое политическое доверие в глазах России.
