Незаменимый Ту-154: успешных аналогов наш авиапром так и не создал

25 декабря потерпел крушение в Черном море Ту-154 из парка 223-го летного отряда Минобороны. Самолет направлялся из Сочи в Латакию (Сирия). Все члены экипажа и пассажиры — 92 человека — погибли. Предварительные результаты расшифровки «черных ящиков» указывают на проблемы с закрылками. «Какой возраст самолета?» — один из первых вопросов после каждой авиакатастрофы. Если выясняется, что борт был в эксплуатации не один десяток лет, то идет стандартная общественная реакция: «Кошмар! Как можно летать на таком старье?!». Усугубляет ситуацию и то, что среди версий трагедии всегда есть техническая неисправность, которая в обывательском сознании идет в плотной связке с возрастом самолета («Что ломается чаще — новое или старое? Конечно, старое!»). Чуть более осведомленные люди знают, что прямой корреляции между этими понятиями нет. Они уверяют, что и старые самолеты надежны. Упавший Ту-154 был в эксплуатации 33 года. По сообщению Минобороны, самолет имел большой запас по летному ресурсу, последний ремонт прошел в декабре 2014 года, а плановое регламентное обслуживание — в сентябре 2016 года. Но физическая надежность не отменяет такого понятия как «морально устаревший»: выпущенные 30 лет назад самолеты, разумеется, проигрывают современным по многим параметрам — например, по сложности управления. В кабине Ту-154, в зависимости от модификации, должно быть от трех до пяти человек — пилоты, штурманы, бортинженеры (новым самолетам достаточно экипажа из двух пилотов). Самолет, о котором идет речь, — это Ту-154Б; говорят, одна из самых проблемных модификаций. Информация о приостановке эксплуатации Ту-154Б стала просачиваться лишь два дня спустя после трагедии. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков включил переадресацию: «В Минтранс, пожалуйста». Министр транспорта Максим Соколов поступил примерно так же: «Решение об эксплуатации должны принимать те ведомства, в чьем ведении самолеты находятся». Минобороны никакого официального заявления не сделало. Но некий источник, знакомый с ситуацией, сообщил: «В связи с авиакатастрофой принято решение временно прекратить полеты самолетов этой марки до окончания расследования». Кто летает на старых «тушках»? У крупных успешных авиакомпаний их нет. И тут дело не в безопасности, а в том, что морально устаревшие самолеты не выдерживают никакой коммерческой конкуренции с современными лайнерами Airbus или Boeing. Топлива «едят» много, шумные, неэкологичные, некомфортные. Выходит, эти самолеты используют те, кому экономическая эффективность не актуальна (проще говоря, кто не считает денег) — различные государственные службы. Сертификат летной годности, по данным Росавиации, имеет 17 Ту-134 и 11 Ту-154. А вот какое еще количество «тушек» находится на хранении, точно сказать сложно: госслужбы эту информацию не публикуют. Самолет, который находится на хранении, может пройти ремонт, технические и формальные процедуры, и получить сертификат. Больше всех старых «тушек» числится в 223-м летном отряде Минобороны — 32 единицы (15 Ту-154, 17 Ту-134). Они также есть у специального летного отряда (СЛО) «Россия» (занимается перевозками высших лиц государства) и ФСБ. Когда упоминаются столь важные ведомства, возникает вопрос национальной безопасности. Вроде как это и есть весткий аргумент в пользу советской (старой, но нашей!) авиатехники. Дальше — больше: финансирование нынешнего гражданского авиапрома из бюджета идет по тем же соображениям. Кто, если не Объединенная авиастроительная корпорация (ОАК), будет делать и ремонтировать самые главные президентские самолеты — Ил-96-300? А кто те же старые Ту-154 будет заменять? Но посмотрим на флот специального летного отряда: среди «тушек» и «илов» обнаружится два Airbus A319 и два Dassault Falcon 7Х. Как европейские самолеты оказались там? Ведь в свое время Управление делами президента не спешило покупать даже Sukhoi Superjet 100 — из-за большого числа иностранных комплектующих (в 2016 все-таки пришлось взять два SSJ). История появления Falcon и Airbus в СЛО почти драматичная. В 2011 году Дмитрий Медведев, будучи президентом, в пух и прах раскритиковал отечественный гражданский авиапром. И это был не формальный разнос «на камеру», а негодование пассажира: «Даже наши новые самолеты имеют проблемы, и в этом я убедился, к сожалению, на личном опыте». Речь шла о Ту-214ПУ — специальном самолете с функциями пункта управления, который в октябре 2010 года буквально «со стапелей» Казанского авиазавода поступил в СЛО. Медведев несколько раз летал на нем; в один из полетов возникли проблемы со стойкой шасси. Другие известные проблемы президентского самолета: во время полета вибрировал и скрипел салон, не работала кнопка вызова, возникали перебои с интернетом… Спешная покупка самолетов Falcon и Airbus совсем не удивительна. Медведеву, можно сказать, повезло: успел купить европейские самолеты до санкций. Руководитель Управделами, правда, заявляет, что иностранная авиатехника будет постепенно выводить из состава «России». Приоритет — продукция отечественного авиапрома. Какой приоритет у самого авиапрома? Более 80% выручки ОАК дает военная техника; главные заказы — от Минобороны России. «Мы делаем крайне конкурентноспособные военные самолеты. Операция в Сирии показала не в презентации, не на полигоне, что нам в этом смысле нет равных, — отрапортовал президент ОАК Юрий Слюсарь на съезде «Единой России» нынешним летом. — Мы реально востребованы, мы живы, мы конкурентоспособны, мы развиваемся, нам есть что показать». ОАК выпускает бомбардировщики Ту-160М и Ту-95МС, истребители Су-35 и Су-30СМ, учебно-боевой Як-130. Заказы исчисляются сотнями единиц техники и сотнями миллиардов рублей. Плюс грандиозные планы: до 2025 года Минобороны понадобится еще 700 самолетов разных типов. «Это очень радостная новость», — признается Слюсарь. Особенно он гордится Су-35, который «наилучшим образом зарекомендовал себя в Сирии». А тут еще контракт с Китаем по Су-35 сдвинулся с мертвой точки: из 24 заказанных машин уже отправлено четыре. Запомним этот боевой задор и вернется к пассажирским самолетам, а именно, к возможным вариантам замены Ту-154. Семейство среднемагистральных самолетов Ту-204/214 было разработан незадолго до распада СССР, но в полноценную серию оно так и не превратилось. «Мы должны из двух программ Ту-204 и Ту-214 оставить одну. После долгого обсуждения было принято решение [в пользу] Ту-214», — заявил Слюсарь в марте. Программа Ту-204 будет заморожена, а его производитель, ульяновский «Авиастар-СП», сосредоточится на заказе Минобороны — 39 военно-транспортных самолетах Ил-76. Загрузка авиазавода в Ульяновске вполне достаточна, даже в какой-то степени избыточна для мощностей завода. А что с Ту-214? С ним все хорошо: на его базе Казанский авиазавод делает самолет комплексной разведки Ту-214Р — разумеется, в интересах Минобороны. Два «разведчика» уже летает, в том числе в Сирии; заказан еще один. Пассажирская версия Ту-214 остается, но будет производиться по заказу СЛО «Россия». О более-менее массовом выпуске этих самолетов речь не идет: нет ни спроса (он не выгоден коммерческим авиакомпаниям), ни мощностей (кроме Ту-214, в Казани делается бомбардировщик Ту-160). Наконец, МС-21. Самолет красиво появился перед публикой в июле этого года. В его адрес было сказано много слов в превосходной форме. На выкатку МС-21 ездил Медведев, и тоже очень хватил самолет. Первый полет МС-21 ожидается в 2017 году. А затем — долгая работа по доведению самолета до нужной кондиции. Новые проекты в авиапроме, к которым относится МС-21, обычно не вписываются в сроки, имеют отклонения от начальных технических параметров, требуют больше денег, чем рассчитывалось изначально. С этим сталкиваются все мировые авиапроизводители, когда решают выпустить на рынок новый продукт. Начало эксплуатации МС-21 запланировано на конец 2018 года. Но даже при таком оптимистичном раскладе самолет не сможет пойти в летные отряды госструктур. Хотя бы потому, что отечественные двигатели для МС-21 еще не сертифицированы, а с американскими уважающие себя военные, конечно, не возьмут. И да, завод «Иркут», где делается МС-21, загружен заказами на Су-30 и Як-130. Складывается парадоксальная ситуация: Минобороны находится как бы в заложниках у самого себя. Чем больше оно заказывает истребителей и бомбардировщиков, тем меньше возможностей у ОАК делать гражданские самолеты, которые ведомству тоже нужны. «Я твердо хочу сказать, что в ближайшие 10 лет Ту-134 и Ту-154 будут находиться в составе Военно-воздушных сил», — заявлял в 2011 году на тот момент главнокомандующий ВВС России Александр Зелин. А министр промышленности Денис Мантуров сразу после трагедии 25 декабря уклончиво сформулировал, что решение о снятии с эксплуатации самолетов Ту-154 было бы преждевременным. Кому как не ему знать реальный расклад дел в курируемой отрасли: менять ведь старые «тушки» не на что.