Маргарита Русецкая - об иностранных словечках в русском языке и уместности их навязчивого применения

Чтобы заработать на рынке недвижимости, нужно заниматься флиппингом и хоумстейджингом, советуют эксперты. Если бы я прочитала что-то подобное на специализированном сайте, не удивилась бы. Все эти иностранные словечки в устах риэлтеров или бизнесменов, которые занимаются инвестициями в жилье, звучат вполне естественно. Если они частотны и необходимы в профессии, специалисты имеют полное право не переводить профессиональный сленг на русский. Иначе легко скатиться в "мокроступию" и прочие нелепости адмирала Шишкова, с которым спорил еще Пушкин.

Термины вообще не принято переводить, поскольку найти такое же емкое родное слово, которое опишет все особенности явления, процесса или действия, вряд ли получится.

Найти ответ, необходимо ли адаптировать профессиональную терминологию к общечеловеческой коммуникации, должны и сами эксперты отрасли, представители профессиональных отношений. И не нужно думать, что все они категорически против перевода с "птичьего языка". Я вспоминаю, как Ассоциация развития финансовой грамотности вместе с Институтом Пушкина отобрали 40 иностранных слов, которые больше всего раздражали русскоговорящую публику и объявили конкурс на лучшую русскоязычную замену. В нем приняли участие волонтеры финансового просвещения, специалисты, студенты профильных вузов. К конкурсу был большой интерес, но значимых итогов он не принес. Победители были условные: их награждали, например, за фундаментальный подход к подбору слов или за оригинальность решения. И удачных замен не нашлось: "интерфейс" предлагали заменить "лицеприемником", "кешбэк" - "рикошетом", "краудфандинг" - "складчинным финансированием", а "фишинг" - "подметными письмами". Ни одно из предложений не прижилось.

Но остается вопрос уместности навязчивого и частого применения терминологии или сленга вне зоны профессиональной коммуникации. Например, на страницах центральных серьезных газет, которые транслируют государственные задачи. Одна их них касается борьбы с излишними заимствованиями и поставлена в законе о государственном языке, который недавно подписал президент. Согласитесь, без острой необходимости не стоит злоупотреблять непонятными большинству иностранными словами, дразнить радетелей чистоты и красоты родного языка. Это вопрос речевого этикета и вкуса.

Не "пустить" иностранное слово в язык можно только на старте его употребления. Это делают, например, французы. Им удалось отловить слово "компьютер" и предложить свое "ordinateur". В Израиле и в Чехии не пустили в свои языки слово "каршеринг". Но чтобы это получилось, нужно хорошо подумать, найти свой национальный вариант и попробовать запустить его в язык. И здесь без СМИ и лидеров мнений не обойтись. Это путь знаменитого Института франкофонии, который принципиально и жестко защищает чистоту французского языка.

Когда же слово прижилось, обросло родственными связями, русскими приставками и суффиксами, вырвать его с корнем уже не получится.