Transparency International обвинила руководителей сразу нескольких российских театров в том, что они заключали контракты сами с собой без согласования с Минкультом. В Transparency подчеркивают, что их расследование никак не связно с ситуацией вокруг Кирилла Серебренникова, и говорят, что начали изучать расходы руководства российских театров задолго до появления дела «Седьмой студии». Со стороны такое совпадение для многих выглядит сомнительным. Появилась и первая реакция некоторых фигурантов списка Transparency.
В Transparency утверждают, что 14 худруков получали господряды от своих же театров. Руководитель «Геликон-оперы» Дмитрий Бертман помимо зарплаты получал от своего театра в среднем по 440 тысяч рублей за постановку спектакля, руководитель Театра имени Пушкина Евгений Писарев — по 480 тысяч рублей, руководитель «Театра на юго-западе» Олег Леушин — по 180 тысяч рублей, руководитель «Гоголь-центра» Кирилл Серебренников — по 345 тысяч рублей. Олег Табаков и Олег Меньшиков в своих театрах зарабатывали по 600 тысяч в месяц за актерскую игру. Это нормально, считает режиссер МХТ имени Чехова Константин Богомолов.
Константин Богомолов, режиссер МХТ имени Чехова:
«Вполне естественно, что, выполняя дополнительную работу, например, выходя на сцену спектакля и собирая этим для своего театра кассу или выполняя дополнительную работу, ставя спектакли и опять же собирая кассу, и делая успех своему театру, потому что, поверьте мне, как выдающихся актеров, так и выдающихся режиссеров, очень мало. Так вот, выполняя дополнительную работу, вполне естественно и нормально, что эти люди заключают с театрами дополнительные контакты».
В Transparency настаивают, что это конфликт интересов. О юридической стороне вопроса говорит руководитель пиар-отдела Transparency International Россия Глеб ГАвриш
Глеб Гавриш, руководитель пиар-отдела Transparency International Россия:
«Нанимая для себя, они обязаны это согласовывать с департаментом культуры Москвы, если это московский театр, или с Министерством культуры, если это, например, театр Санкт-Петербурга или Ярославля. И так получилось, что мы написали запрос в прокуратуру, попытались узнать. согласовали ли они на имя себя как ИП или нет, и получили ответ, что в некоторых ситуациях, к сожалению, департамент не был в курсе, что они сами себя нанимали, в честности это касалось руководителей Театра кошек Куклачева и художественного руководителя «Гоголь-центра» Кирилла Серебренникова».
Юрию Куклачеву в Transparency припомнили то, что он заключил два контракта на аренду помещений с собственным сыном. Общая сумма контракта составила 3,76 млн рублей. Куклачев этого отрицать не стал.
Юрий Куклачев, руководитель Театра кошек:
«Ситуация была такая, что это было до закона, который приняли, и не из бюджетных денег, а из тех, которые мы зарабатываем. По гранту, по которому мы проходили, это дешевле в два раза, чем если бы мы брали у чужих: нам предлагали за 300 тысяч снимать помещение, мы сняли за 150 тысяч. Я уговорил Диму, понимаете? Но потом вышел закон, мы обратились в комитет, нам сказали, что категорически нельзя, хоть за десять рублей, но нельзя. Я сказал: «Дима, верни деньги обратно». И Дима вернул деньги обратно, представляете».
Деньги вернулись экстравагантным образом — сын продолжил сдавать помещение отцу, но уже на безвозмездной основе, чтобы, так сказать, компенсировать… Так или иначе, часто у театров с деньгами выстраиваются очень сложные отношения. О том, как это происходит, не под запись иногда рассказывают сами театральные менеджеры.
Евгения Смурыгина, обозреватель Business FM:
«Любой человек, кто хоть немного знаком с театральной бухгалтерией, знает, что деньги на производство тех или иных спектаклей выделяются не в тот момент, когда вам нужно поставить спектакль, а тогда, когда он уже поставлен. Как это работает по факту: человек, который ответственен за выпуск спектакля, очень часто берет деньги из своего собственного кармана, отдает их в бухгалтерию, на эти деньги ставится спектакль, и, как мне объясняли, если речь идет о какой-то крупной сумме, которую худрук не может простить своему собственному учреждению, то, да, они ему возвращают деньги, полученные на спектакль от государства».
Кто-то в итоге предпочитает не возвращать вложенное, дабы не подставлять коллег, да и не рисковать собственной свободой. Кто-то, наверняка, забирает больше, чем вложил, но как уже не раз говорилось, если театр имеет дело с бюджетными деньгам, найти в его работе те или иные нарушения совсем не сложно. Искусство — это не стройка, где по смете можно посчитать кирпичи. Глава столичного департамента культуры Александр Кибовский пообещал московским театрам революцию. Москва переходит от субсидирования к гранатовому финансированию, то есть город будет давать деньги и не будет спрашивать, какую долю гранта и на что потратит театр. Для театралов звучит обнадеживающе, впрочем, у департамента культуры Москвы и к Серебренникову претензий не было.