Николай Долгачёв о бесах. Смех и ненависть в одном флаконе

У нас было много трагедий. Были войны и катастрофы. Теракты. Это общая боль. Её легче переживать вместе. Поэтому и говорят, что трагедии объединяют. Когда в 2012-м произошло наводнение на Кубани, в Крымске, было больно смотреть на людей, выживших с трудом и потерявших близких. И поэтому к ним неслись со всей страны люди, готовые помочь. Уже на следующий день я встретил дагестанца, который хлеб привёз из Кизляра в Крымск. Люди из Москвы и Петербурга везли лекарства и теплую одежду. Это был простой, понятный сигнал «мы вместе», «мы один народ». Никому не пришло в голову злорадствовать. Были другие трагедии. Гибели. Авиакатастрофы, взрывы. Был ужас, была боль. Но вместе становилось легче. Люди, которые не хотели сопереживать и сочувствовать были и тогда. Что поделаешь, это дано не всем. Но вроде бы никто не злорадствовал. Впервые явную радость от смерти других людей, людей ни в чём не виновных, мы увидели на Украине. Молодые девочки смеясь разливали бензин по бутылкам, которыми потом закидали Дом профсоюзов в Одессе. Над вспухшими телами сгоревших людей смеялись. Смех и ненависть в одном флаконе. Потом смеялись над погибшими в Донецке, в Луганске. О том, что взорвалась не бомба, а кондиционеры, помните? Это вроде как «шутка». Шутка, это когда смешно. Русские и украинцы — части одного целого. Поэтому предсказуемо та самая ненависть вместе с тем самым смехом оказалась и в России. Гибель нашего посла в Турции. Сколькие написали, что никакой награды он не заслуживает? Почему стали рассуждать о том достоит он награды или нет, не после сочувствия, а вместо сочувствия. В Чёрное море упал самолет. Погибли наши друзья. Мои друзья. И наши общие знакомые. Ведь их знали вы все. Слушали их песни, или смотрели их репортажи. Сколько людей вместо сочувствия говорят о другом? И открыто желают смерти другим. Иногда в шутку. Это ведь, кажется, смешно? Желают смерти другим журналистам и военным, музыкантам. Среди людей, которых я знаю, тоже есть такие. Ребята, скажите, что лишило вас человечности? Какие споры о политике, о США, о Крыме, о Сирии сделали вас такими? Наверное, чтобы оставаться человеком, нужно быть сильным. Сила в правде.