«Если б не Путин, был бы конец»: иркутские власти проиграли бой со стихией

Этим летом Иркутская область подверглась сразу двум стихийным бедствиям: конец июня принес затопление, унесшее четверть сотни жизней, а спустя месяц в регионе лесные пожары. Экономические последствия разбушевавшихся стихий — колоссальные. Минприроды запросило на тушение лесных пожаров до трех миллиардов рублей из резервного фонда правительства РФ, к ликвидации последствий подключили Минобороны РФ. А местные политики, экологи и гражданские активисты утверждают, что катастрофических последствий можно было бы избежать, но власти региона предпочли бездействовать. Председатель правления иркутской областной общественной организации «Байкальский центр гражданской экспертизы» Юрий Фалейчик в беседе с «Ридусом» напомнил, что тема лесных пожаров существовала и будет существовать всегда — при любом губернаторе. «Но есть принципиально разные подходы к схеме реагирования и тушения пожаров». Некоторое время назад при губернаторе Дмитрие Мезенцеве (возглавлял регион с 2009 по 2012 год — прим. «Ридус») была выстроена схема мониторинга раннего оповещения о возникших пожарах, схема взаимодействия с органами местного самоуправления, МЧС, авиалесоохраной, лесхозами, была четкая диспетчеризация, а также был введен показатель тушения пожаров в первые сутки горения, который все старались соблюсти — до 80% случаев. Пожар не успевал развиться в большой, а небольшие пожары, чаще всего, — это низовые пожары, которые легко тушатся. Но если этого не сделать вовремя, то пожар становится большим, затем глобальным, уходит в верховой — и чтобы потушить такой, нужно вызывать армию или призывать Трампа на помощь, — вспоминает Фалейчик. По словам эксперта, в то время удалось добиться того, что площадь пожаров, пройденных за год, составляла всего десятки тысяч гектар. Сегодня эта площадь приближается к полутора миллионам гектар. «С приходом администрации Сергея Левченко отношение к пожарам резко изменилось, — утверждает эксперт. — Устоявшиеся схемы мониторинга, раннего оповещения, взаимодействия и реагирования были напрочь ликвидированы. Взамен появилась идиотская формула экономической целесообразности: „Пожар далеко, для его тушения нужно деньги тратить, лучше сэкономим: пойдет дождь — все потушит“». Иногда такой подход действительно срабатывает: на пожарах средней величины природа делает свое дело, даже небольшие дожди сокращают объемы пожаров. Но когда пожар становится глобальным, и огневой фронт охватывает сотни тысяч гектар одновременно, то горячий воздух, поднимающийся вверх, разгоняет тучи и не дает циклонам зайти и потушить пожар. Именно это и произошло в этом году. Результаты этих пожаров — это абсолютно прямая связь с бездействием региональных властей, которым переданы полномочия по управлению лесам. Точно такую же позицию занял Александр Усс в Красноярске, но тот еще умудрился циничные заявления по этому поводу делать, сравнивая тушение пожаров с топлением айсбергов, чтобы было потеплее. Наш-то хоть отмолчался в тряпочку. Но суть была абсолютно одинаковая: бездействие. Своей бездеятельностью они спровоцировали развитие пожаров в глобальные, вместе с чем колоссально возрос экономический ущерб от пройденного огня, — подчеркивает Фалейчик. При самом приблизительном подсчете, полтора миллиона гектаров леса, пройденного огнем, наносит около 750 миллиардов рублей убытка: это и выпавшая из оборота деловая древесина, и затраты на расчистку этой территории санитарными рубками и засевание новыми деревьями. А если добавить к этому все глобальные затраты, которое сегодня несет Минобороны и МЧС на развертывание целых войсковых соединений и задействование авиации, общая сумма выходит совершенно запредельная, продолжает Фалейчик. Вот цена бездействия местной власти по отношению к лесным пожарам. При этом эксперт подчеркивает, что если бы глава государства не взял под контроль борьбу со стихией, лесные пожары обернулись бы глобальной катастрофой: Благодаря тому, что привлекли федералов и армию, и взяли под контроль действия региональных властей, дело хоть как-то движется. Я даже не представляю себе, какой был бы ужас, если бы в ситуацию не вмешались Путин — и Мутко с Шойгу. Если бы не Путин — нам бы всем пришел конец. Потому что наши местные (грубое слово) делать ничего не умеют. Местный гражданский активист, пилот Дмитрий Говорухин с высоты птичьего полета наблюдал за тем, как в регионе распространяются лесные пожары. Он склонен рассматривать проблему более глобально. Думаю, что глобальные лесные пожары последних десятилетий — это системная проблема развала Минлесхоза и кривого лесного кодекса. Вклад региональных властей в виде неэффективного управления конечно имеется, но это не единственная причина, — отметил в беседе с «Ридусом» Говорухин. Аналогичная ситуация произошла и при затоплении в Иркутской области. По словам кандидата в депутаты Думы города Иркутска Дмитрия Разумова, бороться со стихией оказалось попросту некому: в ответственных ведомствах не осталось ответственных людей. «Основная проблема — это качество человеческого капитала, неизменно падающего по всей стране. Падает и уровень ответственности людей. Это основные причины происходящего. Количество техногенных катастроф существенно увеличивается: дело и в несанкционированной вырубке леса, и в несвоевременном проведении каких-то превентивных мер, и так далее. Это набор ошибок, но основная их причина — низкое качество человеческого капитала», — отметил в беседе с «Ридусом» Разумов. Потому что в Иркутской области нет единой справедливой политики — не работают социальные лифты. В каждом структурном подразделении, на предприятии, в МЧС и так далее превалирует местечковый подход — «свой-чужой»: кумовство приводит к тому, что социальные лифты отсутствуют, пассионарные личности, которые есть в любом коллективе, уезжают из региона, а в обществе остаются люди, которые не несут ответственности за свои действия. Наша элита — безответственна. Отсюда и результат, связанный с гибелью людей. Естественно, такой подход местных властей оказывает негативное влияние на многие аспекты жизни региона. «Когда нет саморегулируемой сбалансированной системы, мы получаем такие результаты. У нас началась многострадальная программа капитального ремонта. Качество проводимого капремонта — ужасное. Простой пример. Недавно в доме 1934 года впервые сделали капремонт. До этого крыша дома никогда не протекала, а после капремонта — уже в третий раз ее по гарантии переделывают. До ремонта балконы у домов не отваливались», — отметил Разумов. Подобная ситуация в Иркутской области — повсеместно, продолжает собеседник «Ридуса». К примеру, работа по асфальтированию дорог в Иркутске работает так: исполнитель работ декларирует толщину полотна в пять сантиметров, а на деле она никогда не превышает два сантиметра. «Это полотно будет просто разрушено, миллиард просто выбросили на ветер». Нет должного контроля, везде круговая порука, откатная экономика. И имеющиеся сейчас проблемы — это только начало, — делает неутешительный прогноз Разумов. Напомним, двухэтапное наводнение в Иркутской области разрушило автомобильную инфраструктуру региона, в зону подтопления попали десятки населенных пунктов, почти семь тысяч домов оказались затоплены. Из зоны ЧП эвакуировано более двух с половиной тысяч местных жителей, погибло 25 человек. Общая площадь лесных пожаров в России составляет около 2,8 миллиона гектаров, что на 12% превышает аналогичные показатели прошлого года. В пяти регионах страны в связи с природными пожарами был введен режим ЧС. Сложнее всего ситуация в Якутии, Бурятии, Красноярском крае и Иркутской области.