Бывших огнеборцев не бывает. История Николая Шульгинова

Каждый спасатель, пожалуй, по-своему герой. «Собеседник» познакомился с сотрудником московской 31-й пожарно-спасательной части ГУ МЧС Николаем Шульгиновым, который во время тушения пожара лишился ноги. Но службу не бросил. Пожарная династия С Николаем мы встретились в диспетчерской его родной пожарной части на севере Москвы. Отлучиться с рабочего места он не может: вдруг пожар. А вызовы и в самом деле все поступают и поступают: то мусор горит, то кому-то показалось, что пахнет газом. Поэтому мы постоянно прерываем беседу, Николай принимает сообщения, записывает, передает информацию в другие части, отправляет расчет. Шульгинов, можно сказать, потомственный пожарный: отец Николая, Георгий, прослужил в Химкинской пожарной части 27 лет. Свою судьбу с пожарами связали и дядя и брат Шульгинова. Поэтому в выборе профессии Николай даже не сомневался: он почти все детство и юность провел в пожарной части, где работал его отец. – Когда я был маленький, часто приходил в пожарную часть, если разрешали. Я помню, как отец рассказывал о пожарах, как тушили, с какими сложностями сталкивались. Тогда я начал понимать, какая это непростая профессия. Но мне всегда были интересны детали, подробности работы на пожаре. Уже тогда я решил стать пожарным, – вспоминает Николай. После школы Николай попытался поступить в два профильных училища – безуспешно. Но ведь пожарные не сдаются. Вот и Шульгинов не отступил – пошел в МЧС на службу по контракту. – В нашей профессии необходимо уметь отключать эмоции. Но, знаете, за время службы я видел, конечно, всякое… Самое страшное, когда гибнут дети, – делится Николай. – Как-то зимой мы приехали на вызов – в квартире на 12-м этаже был пожар. Молодая мама высунулась из окна и держала в руках годовалого ребенка: она хотела кинуть его в сугроб, чтобы спасти от пожара. Мы попросили, чтобы она не делала этого, а сами побежали в подъезд. Спасать. Когда мы пробрались и увидели женщину, ребенка в ее руках уже не было… Случилось то, чего мы боялись. «Как тушили – помню, а взрыв – нет» Шульгинов был одним из тех, кто тушил пожар в Останкинской башне в августе 2000-го: – Мы вошли в башню, когда внутри основное пламя уже потушили, – вспоминает пожарный. – Поднимаемся все выше и выше... Вдруг слышим непонятный треск. Нам пояснили, что это лопались тросы, за счет которых держится конструкция. Сколько было выездов на пожары и сколько спасенных им жизней, Шульгинов, конечно, не считал. Говорит, он просто выполняет свою работу, не считая это ни проявлением героизма, ни подвигом. Но 10 февраля 2005 года на севере Москвы днем загорелся склад. Расчет, в котором работал Николай (ему было 28 лет, и он к тому моменту уже дорос до командира отделения), направили на пожар сразу после предыдущего вызова. – На складе людей не было, а чтобы быстрее проникнуть внутрь и потушить, а заодно и снизить температуру внутри помещения, мы вырезали часть стены, – вспоминает пожарный. Когда спасатели вошли в помещение, стали взрываться кислородные и ацетиленовые баллоны, о которых им, конечно, никто не сообщил. Двое пожарных были контужены, еще двое, включая Николая, оказались в реанимации. Сам взрыв Шульгинов не помнит. Пришел в себя уже в скорой: пытался что-то сказать, но не мог. Опять отключился. Очнулся уже на больничной койке. Без левой ноги. – Я, конечно, испугался, не понимал, что будет дальше: работа, супруга, годовалый сын Тёма... – вспоминает Шульгинов. – А когда мне сказали, что сейчас придет жена, начал паниковать: я представить себе не мог, как пройдет такая встреча, что она мне скажет, что я скажу… Надежный тыл ...С будущей супругой Николай познакомился на танцах. На следующий день они договорились встретиться. Через три дня знакомства он задал ей тот вопрос, который многие девушки ждут годами: «Ты станешь моей женой?» После нескольких часов раздумий девушка согласилась, и через год они поженились. Несмотря на столь скорое (по современным меркам) предложение, брак оказался крепким и счастливым. Катя не только не бросила пожарного, но и помогла встать на ноги: Николай вернулся из больницы спустя два месяца и первое время ездил на коляске. Супруга уговорила его встать на костыли, заставляла проходить по несколько лестничных маршей. – В какой-то момент она попросила пойти с ней в магазин – я наотрез отказывался: боялся, что люди на меня будут смотреть, тыкать пальцами, – рассказывает Шульгинов. – А она сказала: «Какая тебе разница, как на тебя будут смотреть другие? Главное, как на тебя смотрю я!» Дальше – больше: по настоянию супруги спасатель стал гулять с сыном во дворе, вернулся к домашним обязанностям. – Это может показаться странным, но я очень люблю гладить, – делится Николай. – И готовить люблю. Всем этим я занимался еще до того пожара, и жена вернула меня к привычной жизни. И вообще, то, какой я есть сейчас – во многом благодаря Кате. Она – надежный тыл. Возвращение в часть Вскоре после «того самого» пожара Николая и его сослуживца (тоже серьезно пострадавшего) с супругами отправили на лечение в Германию: поставить протез и пройти реабилитацию. – Мне почти сразу же позвонило руководство, чтобы узнать, как я себя чувствую, и пообещало, что сделает все, чтобы мне помочь. Как, кто и сколько собирал на лечение, я толком не знаю. Знаю, что и МЧС, и коллеги, и вроде как гражданские участвовали в сборе, – рассказывает Шульгинов. Когда спасатель вернулся в Москву, ему предложили работать в родной части. Правда, уже не в качестве пожарного, а радиотелефонистом. – После случившегося я не думал менять работу: не представлял себя в чем-то другом, – рассказывает Николай и тоскливо смотрит через окно диспетчерской на пожарные расчеты. Конечно, он скучает по выездам на пожары и спасению людей. Впрочем, за 22 года службы, помимо интереса к работе, у Николая появилось и хобби – он начал работать по дереву: летом на даче делает стулья, «пиратские» сундуки, подарочные наборы… Что-то делает для души, что-то на заказ. – Может быть, выйду года через три на пенсию – буду вплотную заниматься деревом, – мечтает Шульгинов. «Почетная пробежка» В октябре 2014 года Николаю посчастливилось пронести в Москве факел с огнем Паралимпиады. – Когда мне сообщили, что управление хочет доверить мне нести паралимпийский огонь, я не сразу свыкся с этой мыслью, – рассказывает Николай. – Но все равно заполнил анкету в Олимпийском комитете. Вскоре Николаю позвонили и сообщили: «Вы несете факел через три дня в Воронеже». – Мне, конечно, было бы приятно поучаствовать, но поездка в Воронеж не входила в мои планы, – рассказывает Николай. – Впрочем, потом мне перезвонили и сообщили, что я побегу в Москве. Николай бежал с факелом по Крутицкой набережной в компании Дианы Арбениной. На память об исторической пробежке у Шульгинова остался сам факел. * * * Материал вышел в издании «Собеседник» №03-2019 под заголовком «Бывших огнеборцев не бывает».