Евросоюз готов утолить голод искусственным мясом
Современный Европейский союз берёт на себя роль трендсеттера мировой экологической повестки. ЕС видит себя не только конкурентоспособной мировой экономикой, но и лидером «зелёной революции». На декабрьской климатической конференции ООН в Мадриде председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен не только в очередной раз озвучила цель ЕС — добиться климатического нейтралитета к 2050 году, но и предложила присоединиться к «зелёной сделке» всему мировому сообществу.
Пока же ЕС вынужден действовать в одиночку (вдохновляясь духом Парижского соглашения по климату), устанавливая сначала цели, а затем и различные экологические стандарты, что в конечном итоге выражается в собственной политике — не только экологической, но и торговой. В то время как мир наблюдает за торговой войной (и перемириями) между США и КНР, Комиссия ЕС ведёт тихие «зелёные войны», ограждая своих производителей.
Так, например, до сих пор не утихают споры вокруг обновлённой директивы по возобновляемой энергии (RED II), принятой в декабре 2018-го. Согласно документу, к 2030 году доля возобновляемых источников энергии должна составить минимум 32%. Среди прочего документ предусматривает запрет на использование пальмового масла для производства биотоплива, а впоследствии — полный запрет на биотопливо с 2030 года. С 2020-го разрешённая доля биотоплива заморожена и ничтожно мала.
По мнению руководства ЕС, культивирование масличной пальмы провоцирует серьёзные экологические проблемы. На протяжении последних десятилетий стремление удовлетворить растущий спрос на пальмовое масло привело к массовой вырубке лесов для создания на их месте пальмовых плантаций. Это в конечном итоге влечёт не только обезлесение, но и угрожает биоразнообразию, усугубляет парниковый эффект.
Однако несколько лет назад пальмовое биотопливо считалось одним из способов борьбы с изменением климата. В первой директиве по возобновляемой энергии (RED I, 2009 года) ЕС, напротив, стимулировал использование биотоплива, предоставляя субсидии и льготы производителям пальмового масла.
Одними из первых почувствовали на себе действие RED II Индонезия и Малайзия, которые являются крупнейшими мировыми производителями и экспортёрами пальмового масла (на эти две страны приходится 85% мирового экспорта). Евросоюз вместе с Индией и Китаем входил в тройку главных импортёров продукта.
Сейчас Индонезия и Малайзия прорабатывают возможность введения ответных ограничительных мер для товаров из ЕС. Так, странами рассматривается возможность отказа от европейских самолётов в пользу российских. В случае развязывания торговой войны с ЕС Индонезия оказывается в заведомо невыгодной ситуации, поскольку государство импортирует только 1% товаров из Евросоюза. Однако Индонезия и Малайзия являются членами АСЕАН, со странами которого ЕС ведёт трек двусторонних переговоров по зоне свободной торговли (ЗСТ). Отказ от пальмового масла в ЕС может стать одной из причин пробуксовки переговоров — не только с Индонезией и Малайзией, но и с Таиландом. В декабре 2019 года Индонезия уже подала жалобу на Евросоюз во Всемирную торговую организацию, полагая, что запрет использования биотоплива на основе пальмового масла противоречит условиям честной конкуренции.
Отказ от пальмового масла в ЕС вряд ли будет иметь экологический эффект. Скорее, это увеличит конкуренцию на рынке ЕС среди производителей других видов растительных масел (соевого, рапсового). Однако эти культуры менее эффективны, чем масличная пальма, и требуют ещё больше ресурсов земли, воды и удобрений. Решение Комиссии уже спровоцировало падение цен на пальмовое масло, а это значит, что его страны-производители вынуждены не только искать альтернативные рынки сбыта (например, Китай), но и наращивать объёмы производства. В конечном итоге это приведёт к ещё большей вырубке лесов в Юго-Восточной Азии, в то время как качество земель в ЕС также ухудшится в результате увеличения объёмов производства других альтернативных культур. В отчёте Oxfam указывается, что во время обсуждения директивы RED II европейскими производителями биотоплива было привлечено 600 лоббистов и потрачено €14 миллионов, чтобы повлиять на политику ЕС.
Другой сюжет, который сейчас активно дебатируется в ЕС, — это возможное введение так называемого«налога на мясо (речь идёт о дополнительных сборах для производителей мясо-молочной продукции, а также яиц). Идея получила новый импульс после недавней публикации доклада TAPP Coalition, в котором растущее потребление мясных продуктов связывается с проблемами экологии и изменениями климата. Документ и его идеи активно обсуждаются в институтах ЕС.
С одной стороны, может показаться, что Евросоюз планирует монетарными методами изменить вкусовые предпочтения своих граждан. В случае введения такого налога цены на мясную продукцию увеличатся минимум на 20%. По представленным подсчётам, такие меры к 2030 году сократят потребление говядины в ЕС на 67%, свинины на 57%, курицы на 30%, говорится в докладе TAPP.
С другой стороны, ЕС готов утолить голод искусственным мясом, но никак не импортным. В Европе растёт число стартапов по производству биотехнологического мяса, которое может появиться на прилавках уже в 2022 году. В то же время мясная продукция продолжает оставаться спорным моментом между ЕС и МЕРКОСУР в создании зоны свободной торговли. Введение экологического налога на мясо позволит защитить европейских фермеров от южноамериканской конкуренции.
Уже почти свершившимся фактом для ЕС является так называемый углеродный налог — на товары, использование которых (или сам процесс производства) загрязняет окружающую среду. Так, дополнительную нагрузку могут получить в первую очередь производители стали и стекла. Эта мера практически исключает импорт этой продукции.
Таким образом, подобными экологическими мерами Европейский союз скорее защищает своих производителей, но не окружающую среду, мало считаясь с тем, какие глобальные эффекты избранная торговая политика принесёт в другие части света. ЕС надеется, что обладает такой нормативной силой, что его примеру — введению экологических стандартов и устойчивому производству — последуют другие страны.
До сегодняшнего дня вся экологическая повестка формировалась Западом, который предлагает идти по пути сдерживания индустриального развития. Однако искусственное ограничение темпов роста содержит в себе конфликтогенный потенциал, который способен с ещё большей силой сталкивать глобальные Север и Юг.