«Тихий бунт» в НАТО
Западные авторы вполне аргументированно делят НАТО на военную и политическую части, пишет колумнист украинского еженедельника «2000» Александр Леонтьев. Обсуждают, как разногласия между главами европейских государств и Трампом мешают собственно солдатам альянса. Основным же врагом организации на Западе по-прежнему многие считают Россию. Проявит ли себя настоящая НАТО? Ведь политические разногласия ослабляют военные успехи альянса. Существует якобы два Североатлантических альянса. Есть военная машина, которая составляет планы, занимается подготовкой войск, адаптируясь к новым угрозам безопасности в Европе и Северной Америке. И есть политический альянс, который зависит от единства руководителей по обе стороны Атлантики. Это, конечно, явно надуманное разделение на тот же мозг (который умер) и солдат. Первый альянс действует якобы довольно успешно. Снова растут военные расходы, медленно повышается боевая готовность, а в прибалтийских странах и Польше сформированы силы прикрытия для сдерживания возможной российской агрессии. Второй же альянс очутился в большой беде. Дональд Трамп называет НАТО устаревшим. Он обливает желчью европейские страны по поводу их доли оборонных расходов, а теперь еще и их нежелания забрать к себе захваченных в Сирии джихадистов. Две НАТО — отлаженная военная машина и неработоспособное политическое семейство — будут выставлены на всеобщее обозрение 4 декабря, когда лидеры альянса проведут короткую рабочую встречу в пригороде Лондона в честь 70-й годовщины альянса. Четверка стран — США, Великобритания, Германия и Франция — это неформальная основа НАТО. В эпоху Трампа она фактически прекратила свое существование. Страны альянса из Твиттера узнают о решениях Трампа, влияющих на их стратегические интересы. Взаимодействия и координации в НАТО мало, что стало ясно, когда Трамп приказал вывести с севера Сирии американский спецназ. Не говоря о том, что американский президент даже не подумал посоветоваться с союзниками по НАТО. Британский же премьер-министр Борис Джонсон, который будет проводить лондонский саммит за неделю до всеобщих выборов, хочет продемонстрировать, что Британия таки останется в центре трансатлантических отношений и европейской безопасности даже после выхода из Евросоюза. Публикация ( в The New York Times) о личной ссоре между Ангелой Меркель и Эммануэлем Макроном стала поводом для официальных заявлений немецкого правительства. Подоспела статья явно к саммиту. И стала еще одной весьма обоснованной причиной для беспокойства европейцев о будущем Европейского Союза. Ссора между канцлером Германии и президентом Франции (по мнению американских журналистов) — это конфликт с чрезмерно независимой, а местами прямо антиамериканской политикой французского лидера. Последней каплей якобы стали слова Макрона, что у НАТО «умер мозг». Впрочем, претензии к президенту Франции состоят не из одного только пункта. Поводов для гнева у Ангелы Меркель более чем достаточно. Меркель: «Я понимаю ваше стремление к разрушительной политике, но я устала собирать кусочки. Снова и снова мне приходится склеивать разбитые вами чашки, чтобы мы могли потом сесть и выпить чашку чая вместе». Макрон якобы однозначно занимается битьем посуды из сервиза Меркель. Между тем маловероятно, что подобная риторика уходящей канцлерин остановит амбиции Макрона. Ведь его позиция (от торговой войны до заявлений о НАТО) — не капризы политика, а часть его вполне последовательного плана переформатирования Евросоюза. А наряду этим — усиления роли Франции на мировой арене. Битье чашек — это как раз цель и средство. Меркель заявила о беззащитности Европы без НАТО. Сохранить НАТО — в интересах Германии и Евросоюза, так как это обеспечивает надежную оборону: «Сегодня поддерживать НАТО еще более в наших интересах, чем во время «холодной войны», или, по меньшей мере, так же важно, как тогда. Причина этого в том, что Европа в данный момент не способна защитить себя самостоятельно». Однако верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини высказалась относительно оборонной независимости. По ее словам, европейские страны должны быть готовы к самостоятельным военным операциям, несмотря на крепкие партнерские отношения в НАТО. По мнению же Макрона, США все больше отворачиваются от Европы. Макрон также отметил, что Европе пришло время проснуться и начать наращивать мощь, поскольку сейчас она находится «на краю пропасти». C ним, конечно, не согласился генсек организации Йенс Столтенберг, к которому присоединилась и Меркель. Оба политика высказали мнение, что сейчас альянс силен, как никогда прежде, и наращивает мощь. Вопрос НАТО (насчет дееспособности альянса у Макрона большие сомнения), затянувшийся на годы Брекзит (Макрон настаивал на том, чтобы вытолкнуть Великобританию из ЕС как можно быстрее), блокирование расширения Евросоюза на Балканы — все это французский план будущего Евросоюза. Действия против немецкого (явно устаревшего) представления о том, что можно, а чего нельзя в ЕС. Американская пресса приводит мнения в защиту Макрона только по одному пункту германо-французской ссоры. Президент Франции якобы объяснил Меркель, что на предстоящем лондонском саммите НАТО он не сможет делать вид, что США и Турция ведут себя в интересах остальных членов альянса. Эксперты тоже подтверждают: вопросы, поднятые французским лидером, по всем направлениям европейской политики вполне обоснованы. Обоснована и его критика НАТО. Хотя они же считают, что об этом нельзя как бы говорить во всеуслышание. Почему такие вопросы нельзя озвучивать? Потому, дескать, что признание проблем НАТО или Евросоюза радует Москву, а Москву радовать нельзя ни при каких обстоятельствах. Ведущие аналитики и официальные лица Европы требуют от президента Франции в буквальном смысле не радовать Россию. Но зачем вообще обращать на нее внимание, если она никому не нужна и никому не интересна? Москва-де оценила замечания Макрона и его вето на переговоры о вступлении в Евросоюз Северной Македонии и Албании, которое РФ уже много лет старается предотвратить. Москва якобы также работала, чтобы подорвать НАТО и не допустить его расширения на Балканы, в Грузию и Украину. Берлин пытался купировать скандал, вызванный ссорой Меркель и Макрона. На правительственной пресс-конференции в Берлине пресс-секретарь Штеффен Зайберт заявил, что между канцлером и Макроном не было «ни жалоб, ни злости, ни раздоров». Он назвал Францию самым важным другом и партнером Германии в Европе. Но западное экспертное сообщество склоняется к другой интерпретации франко-германских отношений, которые уже давно не опускались до столь низкого уровня. Западные эксперты ждут, что Макрон не только не остановится, но и пойдет дальше: его следующим шагом в деле отделения Евросоюза от США будет заявление о том, что «ядерным прикрытием» Европы будет впредь заниматься Франция, а не США. Собственно, он уже говорил, что после Брекзита Франция остается в ЕС единственной ядерной державой. Наивно было бы предполагать, что Макрон не будет использовать в политике это свое веское преимущество. Признать, что европейский лидер, возможно, хочет сделать Евросоюз самостоятельным и мощным геополитическим игроком, западные СМИ (политики и эксперты) просто не могут. А для России такая ситуация, пожалуй, очень выгодна. Какая выгода следует из всего этого для Украины, которая вступление в эти конфликтующие организации записала в Конституцию, если здесь можно вообще говорить о выгоде! Причем конфликт явно нарастает. И что украинцам делать со своей Конституцией в этой части, если в скором времени окажется, что главная цель стратегии украинской власти (и предыдущей, и как бы действующей) испарилась, вроде ее и не было? Что им делать вообще? Хуцпизм* — это не только «оранжевая» технология, но и демонический по своей сути способ политической жизнедеятельности, когда к жизни вызываются (и превращаются в политтехнологию) все самые низменные человеческие инстинкты. И эта эпоха длится уже второе десятилетие. И все же ход истории нельзя отменить даже с помощью самых изощренных технологий. Это не получалось в прошлом (хотя в прошлом тоже были блестящие политтехнологи), это не получится и сегодня. Как ни старайся. Это только затруднит нам неизбежное вхождение в новую реальность. Хуцпизм мог стать успешным политическим трендом только в предельно изможденной «эуропэйськымы» ценностями стране, но он становится невозможен в ситуации мирового кризиса. Потому время хуцпизма заканчивается, при всей его пока широкой мировой поддержке условно прогрессивным демократическим человечеством, которое ошибочно принимает хуцпу за харизму. Почему же поддержка извне много больше, чем поддержка внутри страны? Ответ простой: после переворота Украина попала под абсолютный контроль Запада. Потому требования западных покровителей к нам вполне скоординированы. Все же феномен, охвативший целую эпоху украинской политики, укладывается в мировой процесс противостояния личности и государства: права личности успешно использовались для развала и хаотизации многих государств. После распада СССР пошел процесс неуклонного ослабления государств во всем глобализованном мире. Не в последнюю очередь этому способствовали осознанные усилия США по хаотизации глобализованного мира, где только представлялась такая возможность. Они наивно предполагали (и предполагают), что смогут оставаться единственным островом стабильности в глобально хаотизированном мире. И потому затрачивали на это большие (казалось — неисчерпаемые) финансовые ресурсы. Государства размываются могущественными силами сверху: транснациональными корпорациями и банками. И снизу — реликтовым национализмом. Наиболее удачно (если так можно выразиться) этот конфликт личности и государства осуществляется на Украине. Причем личности конфликтуют с государством, не только когда находятся в оппозиции (это еще как-то можно было бы понять), но этот конфликт обязательно продолжается и тогда, когда они находятся во власти. Они не признают никаких правил игры, кроме тех, которые устанавливают (и меняют) сами. Но за пределами СНГ суд над политиком — это в принципе обычная практика. Это и обычный суд, и парламентский. Как, например, назревающий импичмент Дональда Трампа. Но для периферийной страны для этого требуется разрешение из центра. Дескать, политическая составляющая суда. Между тем можно с большой долей вероятности предположить, что с окончанием эпохи отпадет проблема сдерживания суда. На повестку дня выйдут совсем иные проблемы. И решать их, видимо, будут уже другие политики. Необходимо будет строить новое государство, а не паразитировать на остатках политического ресурса УССР. Пока же парализованный аннигилирующим конфликтом украинский политикум к этой задаче даже не приближался. Политики, которые своим главным политическим лозунгом выдвигают прагматизм, видимо, не знают, что на прагматизме нельзя построить государство. Не было еще в истории таких примеров. А вот паразитировать с таким лозунгом — это можно. Но совсем недолго. Но все и так знают, что в суде дают взятки, а власть была коррумпированной и остается такой же, какой была при Ющенко, Януковиче с Тимошенко... Клан борется против клана в сугубо прагматичном поле. Никакой идеологии. Газ важнее. Борьба за газ (и вокруг газа) была и есть важнее всякой идеологии: солидаризма, национализма, либертарианства или какой-то другой. Многие ли из нас надеются и доверяют суду? Но то, что хоть как-то допустимо и оправдано для отдельного гражданина, абсолютно недопустимо для человека, занимающего высший пост в государстве. Человек, попирающий право законности власти, высказывающий публичное недоверие суду (и даже устраивающий ему публичную обструкцию), не имеет права претендовать даже на место мелкого клерка в этом государстве. А что же делать, если нельзя найти справедливость даже в суде? *Хуцпа (от идиш хуцпэ — дерзость) — свойство характера, определяемое словами дерзость, наглость, — как в отрицательном, так и в положительном смысле.
