«Я не мог бросить «Ювентус», я воспитан иначе». Буффону – 39

>>> Как изменился мир с дебюта Буффона в Серии А В Манчестере заканчивался паршивый майский вечер. Кубок чемпионов уходил в миланские руки, а руки Джанлуиджи Буффона не справились с ударом Алессандро Несты с пенальти. Неста бил четвёртым, счёт был 1:1, Буффон был убеждён, что отбил мяч, а он нырнул по какой-то непонятной траектории — и вынимай. Адреналин вышибло. Пятым бил Андрей Шевченко, Буффон вставал по удару, как пушечное мясо. «Когда бил Шевченко, я уже ушёл в раздевалку. Адреналин, сопровождавший меня до удара Несты, бросил меня», – вспоминал Джиджи много лет спустя. А тогда все игроки «Ювентуса» грустно побрели в раздевалку, Буффон остался в коридоре стадиона. Сорвал медаль, повешенную на шею. Закурил. «Когда ж, б**, я получу ещё один шанс, как этот?» – прокручивалось в голове. Потом Джиджи осознал, что сказал это вслух. Осенью 2003-го, спустя несколько месяцев после проигранного финала Лиги чемпионов, Буффон садился в Fiat, а пока ехал до тренировочной базы «Ювентуса», ноги наливались свинцом. Снаружи Джиджи выглядел обычно, но он был болен. Депрессия, в которую Буффон впал после финала, поработила его. Рассказать о болезни он боялся. «Если бы я уехал на пару месяцев, чтобы выздороветь, то просто закончил бы с футболом», – вспоминал Буффон. Приходилось терпеть тренировки, а потом ездить на приём к психологу. Они общались полгода, а изменения в своей жизни Джиджи заметил, когда приехал на Евро. Италия играла с Данией. Паршивый матч, ничего не получается, но Буффон улыбается. Спустя два года Джанлуиджи пропустил всего два гола за чемпионат мира — с 11-метрового и от своего же Марко Матерацци — и выиграл главную серию пенальти в жизни. Тогда Буффону помогла перекладина, взяв на себя удар Давида Трезеге, а в марте 1989-го она была его главным врагом. Приехали в составе городской команды на легендарный «Сан-Сиро», побегать в очередном выставочном матче «на разогреве» у взрослых, вместе с Буффоном в поле были Кристиан Дзанетти, будущий одноклубник Джиджи по «Ювентусу», и Марко Росси. Буффону было 11, он ещё бегал в поле, мечтал забить на громадной коробке, поражающей воображение, но – бах! – перекладина решила иначе. Джиджи запомнил её звон на всю жизнь. А впервые по мячу Буффон бил в маленьком городке Пертегада, закутанный в 100 одёжек, на снегу, на глазах у дяди и бабушки. Джиджи был младшим внуком, забирал всё внимание – вы же знаете, как маленькие дети притягивают внимание. Его родные жили на втором этаже, а каждое утро Джиджи спускался на первый, в продуктовый магазин тёти Алдины. Трескал все подряд сладости – и лакричные леденцы, и желейные конфеты, и карамель, а больше всего любил бутерброды с болонской колбасой, которые потом брал на каждую тренировку. Детский сад Буффон терпеть не мог, потому что ел бумагу, когда просили смастерить поделки. Зато к бумаге с футболистами сразу испытывал симпатии. Джиджи было пять лет, когда ему подарили первый пакетик наклеек Panini с игроками «Асколи» Анцивино и Николини. Наклейки стали страстью Буффона на всю жизнь, дома у него хранятся все альбомы с 1961 года. Это увлечение и помогло Джанлуиджи уйти в ворота. Когда наступил ЧМ-1990, Буффон внезапно заболел сборной Камеруна. Во-первых, на одном стикере изображали двоих камерунцев, как в альбоме Серии В, Джиджи это казалось несправедливым. Во-вторых, ему было жалко чернокожих парней в тёплых костюмах, надетых в жару. В-третьих, там был Томас Н’Коно. Тремя годами ранее он с «Эспаньолом» выбил «Милан» из Кубка УЕФА, а после чемпионата мира стал кумиром Джиджи. «Он иначе интерпретировал матч, необычно для нас, европейцев, – объяснял свой выбор Буффон. – Он хотел сделать сальто во время матча, выбить мяч на 100 метров. Это было необычно». Когда Джиджи влюбился в Н’Коно, папа, Адриано Буффон, тренировавший «Каналетто» и ставивший сына в середину поля, сказал: «А почему бы тебе не попробовать играть в воротах?». Джиджи ухмыльнулся: «Ну давай». Спустя девять месяцев на очередном турнире Буффон-младший заработал «сухарь» с «Торино», за ним приехали скауты «Милана», но Джиджи укатил в академию «Пармы», где перспектив было гораздо меньше. В город сыра Буффон приехал в босоножках и пляжных шортах, одетый очень по-спортивному. В 1993-м начинающего вратаря Буффона, набившего шишек в «Парме», уже позвали в юношескую сборную Италии, где зажигалась звезда другой будущей легенды, Франческо Тотти. Джиджи взяли на чемпионат Европы в Глазго, в четвертьфинале дошло до серии пенальти, Буффон забил своим ударом и отразил два от испанцев, в полуфинале против Чехии отразил три, а на следующий день La Gazzetta Dello Sport вышла с заголовком: «Бентивольо и Буффон, Италия вам аплодирует». 15-летний вратарь оказался на первой полосе вместе с талантливой теннисисткой, а после возвращения в Италию увидел её вживую на матче «Рома» – «Торино», куда всей сборной выбили билеты. На обратный поезд в Парму Джиджи потерял билет, в купе увидел контролёра, тот уставился на синие тренировочные костюмы: «Да, читал о вашей команде в газете… В статье очень хвалили вратаря. Как его фамилия? Буффон, да?». «Это я», – резко ответил Джиджи. За год до этого Джанлуиджи впервые закурил. Подсматривал за ребятами, покуривавшими сигареты с марихуаной и гашишем. Сам делал пару затяжек, всё равно допинг-тестов на уровне молодёжных команд нет, никто не заметит. А однажды завалился на вечеринку, немного выпил, знакомый сказал: «У меня в кармане 5-6 таблеток». Буффон подумал, что от головной боли, положил на язык… и резко выплюнул. Тот парень спустя три года умер от передозировки. Когда Лука Буччи, первый номер «Пармы», уехал на американский чемпионат мира караулить вратарский форс-мажор (и не подкараулил), Буффона впервые взяли на тренировочный сбор с основой. Ему было 16. Эрмес Фулгони, ранее желавший подписать Джиджи любой ценой, тогда сказал вратарю: «В 20 лет ты точно будешь играть в Серии А». Буффон опешил: «А что я буду делать до этого?». На следующий год Невио Скала снова взял юного вратаря на сбор в Канаду и США, но после возвращения домой хотел обратиться к психиатру, настолько Джиджи его достал. Он устроил себе праздник непослушания. Тренер просил не заниматься ерундой после тренировок – Джиджи ездил на гольф-каре по полю рядом с отелем, где жила команда. «Парма» поехала на экскурсию к Ниагарскому водопаду, Скала на выходе из автобуса сказал: «Только не ешьте тут никакую дрянь – а Буффон всё равно купил себе громадное мороженое. Домой Джиджи приехал оштрафованным на четыре зарплаты. Какой-нибудь тренер навечно поставил бы крест на трудном ребёнке, а Скала осенью 1995-го поставил Буффона в ворота «Пармы». Матч с «Миланом», лидером чемпионата, был в воскресенье, Джиджи вызвали в основу во вторник, когда сломался Лука Буччи, и на первой тренировке 17-летний парень тащил в воротах всё. В субботу вечером Скала завалился в номер к Буффону, спросил: «Ты готов немножко поиграть завтра?». «Нет проблем», – ответил вратарь. Зря, что ли, готовился дебютировать раньше 20? Воскресным днём Джиджи заснул в автобусе, катившем до стадиона «Эннио Тардини» меньше 10 минут, а потом не дал забить Бобану, Баджо и Веа. Объяснить второму вратарю, Алессандро Нисте, что вместо него играть будет Буффон, было сложно, но терпимо. Усадить ради дерзкого вратаря на лавку Луку Буччи – нереально. Буффона вернули в молодёжную команду, он разозлился, задумался над предложениями «Вероны» и «Дженоа», любимого клуба дяди и тёти, кормивших бутербродами в Пертегаде. Джиджи наклеил на заднее стекло автомобиля знак «Дженоа» с грифоном, а потом передумал, решил переждать, а когда сменился тренер – уже застолбил за собой место в составе. Осенью 1997-го в сборную Италии поехал уже не Буччи, а Буффон. Чезаре Мальдини вызвал на стыковой матч с Россией, чтобы заменить Анджело Перуцци, а в начале игры на мокром грязном газоне «Динамо» Канчельскис въехал в Джанлуку Пальюку. «Когда я увидел столкновение, я не мог дышать. Шёл густой снег, это был единственный раз в моей жизни, когда я предпочёл бы не играть. В тепле на скамейке было намного лучше», – вспоминал потом Буффон. Он вышел на поле неразогретым, взглянул на снежное московское поле, вспомнил Пертегаду, первые шаги с мячом, подаренным дядей, и подумал: «Надо же, и тут снег. Мистика!». Борис Игнатьев потом рассказывал, что просил игроков российской сборной чаще бить Буффону, Игорь Чугайнов вспоминал, что Джиджи казался нервным и нелепым вратарём. Спустя два года Буффон приедет в майские «Лужники», чтобы забрать Кубок УЕФА, спустя многие годы – закроет цифру в 150 матчей за Италию, поздравив себя красивым сухарём, услышит от журналистов вопрос, как он это делает, и с улыбкой ответит: «А вы ещё удивляетесь?». В 1999-м Джиджи Буффон праздновал победы с фанатами, снимая игровую футболку «Пармы» и показывая майку с сокращённой цитатой Бенито Муссолини: «Палач тот, кто уступает». Вратаря хотели дисквалифицировать, но как дисквалифицировать за незнание – Буффон уверял, что увидел слова на ящике в своём колледже. Спустя год Джиджи опять затянули в политику: он сменил «единичку» на номер 88, и римская еврейская община сразу усмотрела в решении Буффона отсылку к Адольфу Гитлеру. Джиджи сначала уверял, что 88 – это четыре мяча, потом говорил о желании поддержать хоккеиста Эрика Линдроса, хватавшего сотрясения мозга, а в конце концов поменял номер на 77. О политике Буффон теперь предпочитает не говорить. До «Ювентуса», заплаченных за него 75 млрд лир и финала Лиги чемпионов с «Миланом» Джанлуиджи Буффон часто был именно таким – с вызывающим поведением, желанием выделиться. Он привык выходить на поле в майке с коротким рукавом, даже в слякотной Москве закатал рукава, и задал новую вратарскую моду. Но пережитая депрессия изменила вратаря. «Я чувствовал себя мальчишкой – во всех отношениях, – вспоминал Буффон. – У меня был невероятный энтузиазм, море энергии, я был беспечным, как никогда. Я уверен, что избежать переломного момента было попросту невозможно. Главное изменение вот в чём – я начал смотреть на себя со стороны, осознанно. Я стал спрашивать себя: для чего я совершаю тот или иной поступок? В чем смысл моего присутствия здесь? Вопрос начал предшествовать действию, а раньше все было наоборот». Взросление повлекло нахождение девушки мечты Буффона, раньше перед девушками он и не особо мелькал – только играл с ними в компании друзей в бутылочку, но каждый раз горлышко указывало на всех, кроме него. Джиджи начал встречаться с чешской моделью Алёной Середовой, первый ужин им организовала подруга девушки, и Алёна потом вспоминала: «В тот вечер Буффон пришёл, чтобы только поесть. Казалось, он не заинтересован в наших встречах, и я удивилась, когда он позвонил снова». Они зажили вместе, Джиджи хвалился товарищам по раздевалке «Ювентуса», что Алёна готовит соус лучше, чем его мама, а когда родился первый сын – назвали Луисом Томасом, в честь Н’Коно. Детский кумир Буффона поздравил счастливого отца по телефону. Спустя годы Алёна сбежит к родственнику Андреа Аньелли, президента «Ювентуса», а Джиджи найдёт Иларию Д’Амико, тоже в «Ювентусе», на клубном телевидении. Сейчас трудно поверить, что Буффон мог уйти из «Ювентуса» в 2006-м, после чемпионата мира. «Если бы не кальчополи, наверное, я перешёл бы в «Милан», но после ссылки в Серию В не смог бросить клуб. Может, я воспитан иначе», – считал Буффон. Скандал с договорными матчами забрал у «Ювентуса» Каннаваро, Виейра и Ибрагимовича, а Джиджи остался в Турине, вместе с Павлом Недведом, Давидом Трезеге и Алессандро Дель Пьеро. Он вытащил из болота «Ювентус», а спустя четыре года взялся вытаскивать с того света «Каррарезе» – клуб, за который фанател в юношестве. Его манила трибуна ультрас, он ездил с фанатами на выездные матчи, беспокоясь, что его баннер из рюкзака кто-то украдёт. Пережив период фанатизма, он взялся помогать «Каррарезе» деньгами, выкупив 25% акций и заплатив 600 тысяч евро, чтобы продвинуть команду в третью лигу Италии. Правда, история «Каррарезе» закончилась грустно – в 2015-м Буффон покинул совет акционеров клуба со словами: «Без помощи других людей, спонсоров и города наш проект никогда не смог бы зажить. Я пытался закрыть долги в одиночку». Спустя год Раффаэле Тарталья, основной акционер «Каррарезе», довёл клуб до банкротства. Годы после вылета промчались, как один день. Бывший товарищ по «Ювентусу» Антонио Конте сделал бьянконери бессменным чемпионом, а Буффон, вылечив спинную грыжу, стал переживать новую и новую молодость. Итальянские журналисты ежегодно искали «нового Буффона» – нашли Леали, Перина, Скуффета, Доннарумму, – только старый и не думал отдавать ворота. Джиджи слегка изменил жизненные приоритеты, стал чаще искать одиночества, чтобы поговорить с собой наедине, начал восхищаться природой вокруг, читать книги, стал ещё чаще улыбаться. В прошлом году Буффон выдал сухую серию в 974 минуты, а когда серия прервалась, написал чувственное письмо воротам, которые оберегал почти всю жизнь: «Мне было 12 лет, когда я повернулся к вам спиной. Я забыл о своем прошлом, чтобы обеспечить вам безопасное будущее. Это был выбор сердца. Инстинкт. С того дня я перестал смотреть вам в лицо и начал любить вас и защищать. Стал вашей первой и последней линией обороны. Я пообещал себе делать всё возможное, чтобы больше не пересекаться с вами взглядами. Или делать так, чтобы эти случаи происходили как можно реже. Каждый раз, когда это все же происходит, мне больно оттого, что я подвёл вас. Мне было 12 лет, когда я повернулся спиной к своей цели, и я буду продолжать защищать вас до тех пор, пока мои ноги, голова и сердце позволят мне это делать…». Летом Буффон съездил на свой пятый в жизни чемпионат Европы (и третий в качестве капитана сборной Италии), осенью – выдал невероятный матч с «Лионом», после которого Адриано Буффон сказал: «Его игра сегодня напомнила мне Льва Яшина». Трофейная комната Джиджи переполнена, он выиграл с «Ювентусом» пять скудетто подряд, наклёвывается шестое, но Буффону осталось осуществить ещё одну мечту. «Я хочу заходить в «Википедию» и видеть: «Джанлуиджи Буффон, победитель Лиги чемпионов», – откровенно говорил вратарь «Ювентуса». Два года назад Джиджи мог вписать эту строчку, но проиграл свой второй финал в Берлине и заплакал. Сегодня Джанлуиджи Буффону 39. Ещё не поздно рвануть навстречу третьему финалу. Он должен получить ещё один шанс. >>> «Шмейхель вливал виски в меня бутылками». Жизнь футбольного психа >>> «Эй, вы видели эту красоту?». Каким мы запомним Луку Тони