Наверное, не случайно Ингрид Бергман стала музой гения мистических триллеров Альфреда Хичкока, сделавшего ее главной героиней трех своих фильмов "Завороженный", "Дурная слава", "Под знаком Козерога". Ингрид Бергман была непохожа на других. Временами ее жизнь, на первый взгляд, открытую и ясную, окутывала некая аура загадочности, неведомой тайны, странных знаков и совпадений. Родилась Ингрид Бергман 29 августа 1915 года. Запомним эту дату – 29 августа... С детства хорошенькой девочке из Стокгольма казалось, что ее любовь приносит несчастья. Те, кого она сильно, от всей души любила, внезапно куда-то уходили и больше никогда не возвращались. Их нигде не было – ни в другом городе, ни в другой стране. Тетя объяснила ей, что они умерли, но что такое смерть, Ингрид не поняла. Первой ушла мама, Ингрид тогда исполнилось три года. Потом не стало папы – талантливого художника, доброго человека, снимавшего Ингрид на кинокамеры, расставленные по комнатам. Они так интересно стрекотали пленкой и запоминали любое движение начинающей "актрисы". Съемки вошли в жизнь Ингрид Бергман с рождения. Едва она появилась на свет, рука судьбы уже взяла ее в объектив, как будто только этого и ждала, чтобы потом прославить в Голливуде, демонстрировать ее непревзойденное мастерство в переполненных кинозалах, заставлять зрителей смеяться и плакать над жизнью ее экранных героинь. Оставалась тетя, но и она покинула Ингрид вслед за родителями. От горя и нервного потрясения Ингрид едва не умерла. Ей стало казаться, что это она виновата в смерти любимых людей. Поэтому, когда в двадцатилетнюю Ингрид, студентку Стокгольмской театральной школы, влюбился Петер Линдстром, подающий надежды молодой доктор, вскоре ставший профессором стоматологии, она подумала, что это не сулит ему ничего хорошего. "От моей любви умирают, – сказала она Петеру. – Вы не боитесь?". Петер не побоялся. Поначалу все шло прекрасно, молодые люди лучились любовью, у них родилась прелестная дочь Пиа. Ингрид Бергман стала самой популярной актрисой шведского кино, но продолжала во всем слушаться Петера, как и подобает добропорядочной супруге. Более того – именно Петер настоял на том, чтобы Ингрид поехала в Голливуд по приглашению продюсера Дэвида Селзника, до которого дошли слухи о талантливой шведке. Сама она на это не отважилась бы. Больше всего Ингрид страшила разлука с дочерью, но вскоре семья воссоединилась в большом голливудском особняке неподалеку от Сансет-бульвара. Скандинавская красота Ингрид Бергман озарила Голливуд новым светом. Америка устала от хищных женщин-вамп "а-ля Бетт Дэвис", а тут совершенно иной образ – располагающее к себе нежное лицо, пухлые полудетские щечки, светлые волосы, обаятельная открытая улыбка. От всего облика Ингрид Бергман веяло чистотой, свежестью и невинностью. Ее полюбили сразу, от фильма к фильму ее слава росла. Лучше всего актрисе удавались романтические героини, а ее собственная жизнь продолжала оставаться безоблачной и размеренной, и романтизма в ней оставалось все меньше и меньше… Что подтолкнуло идола толпы в один прекрасный день случайно зайти в полупустой кинотеатр и посмотреть картину малоизвестного в Голливуде итальянца Роберто Росселлини "Рим – открытый город"? Увиденное потрясло ее до такой степени, что она написала Росселини письмо. Самой страстной мечтой Ингрид Бергман стало сняться у итальянского режиссера – не важно, на каких условиях. Только бы встретиться с ним, только бы оказаться рядом на съемочной площадке. Она еще не понимала, вернее, понимала, но боялась признаться самой себе, что страстно, отчаянно влюбилась в Роберто, который был полной противоположностью Петеру. Темпераментный, непредсказуемый, крутивший романы одновременно с несколькими женщинами – среди них была и великая актриса Анна Маньяни, и мисс Америка-46, и танцовщица стриптиза, и какая-то блондинка из Венгрии – и гонявший, как сумасшедший, на спортивных автомобилях, он снимал свое кино по вдохновению. А если его не было, мог, никому ничего не объясняя, покинуть съемки и скрыться в неизвестном направлении. Роберто Росселлини назначил Ингрид Бергман встречу в Париже, в ресторане роскошного отеля "Георг V", как раз в день ее рождения – 29 августа. Разве такое могло быть простым совпадением? Вряд ли. Скорее, сама судьба послала Ингрид свой тайный знак. Да и она сама тогда вступала в сакральный возраст – ей исполнялось тридцать три года. Какое-то скопление магических чисел, которое подсказывало: что-то должно произойти. "Снимем – не снимем кино", – гадал на вынутой из вазы алой розе Росселлини, обрывая душистые лепестки и выразительно глядя на Ингрид, очаровавшей темпераментного итальянца с первого взгляда... ...Ради своей любви Ингрид готова была пожертвовать всем, но разрушить семейные узы пока не решалась. Они с Петером считались идеальной парой, образцом семейного счастья, Америка ее боготворила, и вдруг такое! Разорвать с мужем означало полностью разрушить свой ангельский образ, уничтожить миф о святой Ингрид Бергман, а это был непоправимый шаг. И все же Ингрид его сделала. А подтолкнула ее к этому шагу мелочь, забавное совпадение. Впрочем, в жизни таких женщин, как Ингрид, мелочей не бывает... Бродя по магазинам в поисках рождественских подарков, они с дочерью увидели совершенно потрясающую надувную корову, которую Пиа тут же захотела иметь. Но Петер счел это глупой блажью (он обещал подарить дочери велосипед), к тому же еще и слишком дорогой. Каково же было изумление родителей, когда приглашенный к ним на Рождество, чтобы обсудить все детали предстоящих съемок, Роберто Росселлини подарил Пиа ... ту самую корову! Все было решено. Она уехала к Росселлини в Италию в одном платье, очертя голову, как пуля летит во тьму, – наугад, напролом, не вспоминая о прошлом, не думая о будущем. За первым совместным фильмом "Стромболи, земля Божья", последовали другие – "Европа, 51", "Мы, женщины", "Путешествие в Италию", "Страх", но они не пользовались таким успехом, как голливудские картины. Для Америки ее отъезд стал шоком. Поведение кинозвезды обсуждали даже в американском Конгрессе. В обличительном запале ее назвали "пятном на флаге страны", хотя она оставалась гражданкой Швеции. Кинопрокатчики отказывались от фильмов с участием Бергман. Но она все равно была безумно счастлива. Несмотря на травлю и скандальную шумиху, несмотря на вспышки ревности Росселлини, его ночные исчезновения, склонность к депрессиям и угрозы покончить жизнь самоубийством, если Ингрид сделает что-нибудь не так, а именно – снимется у другого режиссера. И она ради него отказывала и Феллини, и Висконти. Ингрид родила Росселлини сына Роберто, а через несколько лет дочерей-близнецов Ингрид-Изотту и Изабеллу. О новых ролях она мечтала, чтобы заработать деньги и купить детям обувь – Росселлини не отличался бережливостью и тратил деньги направо и налево. Правда, в душе оставалась незаживающая рана – Пиа, настраиваемая Петером, долго не дававшим Ингрид развод, написала ей, что больше ее не любит и даже не хочет смотреть на Италию на карте. От этого Ингрид чувствовала себя Жанной д'Арк на костре – именно так называлась оратория, поставленная для нее Росселлини, с которой актриса объехала всю Европу. Время шло, и постепенно скандальный накал, окружавший Ингрид, стал терять свой градус. Все понемногу успокаивалось, и вот уже Америка простила согрешившую актрису, а компания "ХХ век Фокс" предложила ей контракт. Она подписала его, и тогда Росселлини обозвал ее дрянью и предательницей, в очередной раз пригрозил, что он разобьется на машине, и уехал в Индию снимать документальный фильм. Из Индии Роберто привез новую жену – молоденькую Сонали, родившую ему сына. Ингрид приняла это как данность и только грустно улыбнулась – когда-то она сама вот так же увела Роберто у Анны Маньяни. Она вдруг поняла, что Роберто может быть некрасив, жалок и истеричен, а это означало конец. Теперь ее сердце открылось третьей и последней любви. Она вышла замуж за Ларса Шмидта, европейского продюсера и импресарио, в котором словно переплелись черты ее двух прежних мужей – Ларс был шведом, как Петер, высоким и красивым блондином, и человеком искусства, как Роберто. Хотя Ларс, мечтавший о сыне, через несколько лет ушел к другой женщине, он не оставил заботы об Ингрид до конца ее дней. Жизнью великой актрисы, помимо тройки, управляло еще одно магическое число – семерка. Седьмого июля (седьмой месяц года) состоялась помолвка Ингрид Бергман и Петера Линдстрома. Актриса семь раз номинировалась на "Оскара" и три раза его получила – за фильмы "Газовый свет" и "Анастасия" и за роль второго плана в фильме "Убийство в Восточном экспрессе". И болела она тоже семь лет. И умерла в шестьдесят семь. Ингрид давно предчувствовала, что семейная болезнь, так рано унесшая ее близких, не пощадит и ее. Актрису мучил рак груди, разъедая ее совершенное тело. Она перенесла три операции, но, несмотря на ужасные боли в позвоночнике – туда проникли метастазы – продолжала играть на сцене, отчетливо осознавая, что каждый спектакль может стать последним. Она умерла в Лондоне в день своего рождения – 29 августа, когда часы пробили семь. Судьба замкнула свой круг.
