Подводник, рисующий лед

Обозреватель МИА "Россия Сегодня" Вера Костамо, Мурманск — Северный полюс — Москва Много лет в летних рейсах на атомном ледоколе "50 лет Победы" в качестве экспедиционного художника работает Виктор Кобзев, или просто Тюбик. Зачем офицер-подводник, капитан второго ранга и военный журналист возвращается в Арктику писать айсберги и белых медведей? Каморка на носу rightЕсли идти за китайцами по лабиринтам атомного ледокола "50 лет Победы", то попасть можно куда угодно. А чаще всего туда, куда заглядывать строго запрещено. Любопытный народ китайцы. Вот и сейчас по жилой палубе в сторону бака идет пара. Он с чашкой кофе, она на высоких каблуках. Что взять — туристы. Там впереди, если знать, куда свернуть, мастерская художника. Художник Виктор Кобзев Обгоняю туристов, ныряю в знакомую дверь, не забыв прикрыть ее за собой. Конечно, на корабле не предусмотрены помещения для художников. И эта небольшая мастерская — в самом носу ледокола, в хозяйстве боцмана. Уже не первый летний сезон от Мурманска до Северного полюса на корабле путешествует и работает Виктор Кобзев, или Тюбик. Приходят сюда по делам матросы и сам боцман. А большую часть времени появляются на свет белые медведи, сходят со стропил корабли, которые когда-то в прошлом покоряли Арктику, плывут моржи, лед обретает свой цвет. rightМоре сопровождает Виктора всю жизнь. Родился он в Севастополе, рос в Западной Лице, где служил отец, и сам впоследствии стал капитаном второго ранга, офицером-подводником, служил на атомных подводных лодках Северного флота, работал военным журналистом. Но желание показывать мир таким, каким видит только он, никогда Виктора не покидало. Поэтому были в его жизни и художественно-графический факультет РГПИ им. А.И. Герцена, и Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры им. Е.И. Репина. Художник Виктор Кобзев Как он стал Тюбиком Профессиональный художник, офортист, мастер гравюры и экслибриса стал Тюбиком давно. Говорит, что такое второе имя ему как художнику близко и симпатично. — Мы во льдах стукнулись, и на рубке оказалась дыра. В таком виде на базу приходить нельзя. Вот и придумали эту дыру закрыть. Разобрали ящики из-под чая, одели химкомплекты, и парни полезли наверх заколачивать и закрашивать. И так случилось, что не хватило черной краски. По громкой связи объявляют: "Кобзев, хватай кисточки, краску и давай наверх". А у меня последний тюбик черной краски, я капитану это и ответил. Из приличных слов капитан сказал только слово "тюбик". И все — на флоте пристало ко мне это второе имя", — рассказывает Виктор. Застать Тюбика в мастерской проще ночью. Тем более что в это время года в Арктике солнце светит круглосуточно — полярный день. — Вить, вот здесь вчера эскиз висел с медведями, а сейчас пусто. — А я не помню, куда дел. Подарил, наверное. Много работ Виктор отдает просто так. Художник Виктор Кобзев — Я людей чувствую: светлые, темные. Но в любом случае, к людям отношусь с уважением и пониманием. Работы Виктора Кобзева хранятся в крупнейших музеях мира, включая российские — Эрмитаж, Русский музей и Вологодскую областную картинную галерею. Есть они в частных коллекциях Маргарет Тэтчер, Тонино Гуэрра, Франсуа Миттерана, королевы Англии Елизаветы II, Мстислава Ростроповича и Галины Вишневской, Михаила Горбачева, Аллы Пугачевой, Михаила Задорнова. "К 60 годам я понял, что мне есть что сказать миру. Особенно детям. Ко мне на занятия приходят ребятишки, мы с ними красим, дурака валяем. Мне с ними интереснее, чем со взрослыми", — Виктор замачивает лист для офорта, — смотри, итальяшки какую отличную бумагу делают. Лед живет своей жизнью В мастерской всегда шумно. Слышно, как сопротивляется кораблю многометровый лед. Виктор шум не замечает. Сказывается служба на подводном флоте. Знает Виктор и что такое пожар, и другие чрезвычайные ситуации на лодке: "после флота я перестал бояться смерти. К жизни я отношусь как к приключению. Сколько тебе дано, столько дано". right— Я начинал как график, у меня любимое — все. Я балдею от своей работы, если честно. Вот смотри, здесь — берег, уходящий в воду и далее в никуда, в бесконечность. Мне нравятся камни, мне нравятся отражения, льды, как отдельная тема. Наверное, лед живет своей жизнью. Одушевлен он или нет — непонятно. Мистику никто не отменял, хотя бы в наших головах. Сошедшее с ума солнце дразнит Баренцево море. Режет светлыми лучами бирюзовое желе воды на несколько метров. Редкие льдины скоро сменит бескрайний лед. Лист, холст, ватман, на котором свой путь напишет корабль. И вслед за ним — художник. Художник Виктор Кобзев Письмо себе Четыре утра. Виктор работает. Говорит — привычка, когда служил на подлодке, в это время была вахта. — Представляешь, среди эскизов нашел письмо, которое писал себе в 18 лет. А сейчас почти 60, и ничего не изменилось. А писал Витя о том, что больше всего любит людей. Тогда в 18 лет понял и оставил это правило главным в жизни. Писал: "желаю себе собранности и воли. Ты же хочешь стать офицером". rightКажется, что в мифологии Тюбика все просто. Соединились здесь стихии и сказки. Белые медведи улыбаются весне, любимые мастером рыбы направляются по своим делам, коты смотрят с какой-то не кошачьей мудростью. Вечное в обыденном, которое мы часто не замечаем. Картины Кобзева видели в Италии, Японии, Финляндии, Германии, США, Чехии — выставок было столько, что художник и не помнит точное число. Была и экспозиция на макушке Земли, Северном полюсе. Месте, которое не принадлежит никому и одновременно всем. Как и картины Тюбика. Художник Виктор Кобзев