В прокат выходит редкий сиквел, чье существование не вызывает вопросов — четвертая серия мытарств Джейсона Борна. Кроме того: Мила Кунис изображает из себя материнскую непосредственность в «Очень плохих мамочках», а Кевин Спейси меняется телом с котом по кличке Мистер Пушистые Штаны в «Девяти жизнях». Все мы, кажется, знаем, чего ждать от фильмов о Джейсоне Борне. Настойчиво дрожащая камера, пессимизм в отношении политики спецслужб, схореографированный экшен, амнезия у главного героя. Но что происходит, когда у этого героя беспамятство все же сменяется полноценным набором воспоминаний? На этот вопрос и пытается ответить четвертый фильм о Джейсоне Борне (в последовавшем за первой трилогией «Наследии Борна» фигурировал Джереми Реннер). Оказывается, конечно, что большие знания влекут за собой большие печали. Спустя почти десятилетие после «Ультиматума» Дэвид Уэбб (Мэтт Дэймон) продолжает звать себя Борном, скрывается от мира в Албании и вырубает за деньги каких-то сербов и россиян в подпольных балканских боях без правил. Но когда с бывшим спецагентом вдруг связывается его старая знакомая из ЦРУ (Джулия Стайлз) и обещает раскрыть правду о смерти его отца, Джейсон немедленно покидает укрытие. Давайте начистоту: смысл существования Джейсона Борна, этой реалистической реакции на засилье эрзац-Бондов в жанре шпионского кино, никогда не заключался в выведении на чистую воду махинаторов из ЦРУ или, тем более, семейных скелетах в шкафу. Поэтому когда «Джейсон Борн» пытается вдруг прибавить психологизма и отцовско-сыновьей драмы — или закапывается в разговоры о Сноудене, АНБ и тотальной слежке (за них здесь отвечают отыгрывающий как бы Цукерберга Риз Ахмед и окончательно превратившийся в ящерицу Томми Ли Джонс) — он немедленно начинает вызывать то недоумение, то усмешку. Кажется, это понимает и вернувшийся во франшизу вместе с Дэймоном режиссер Пол Гринграсс — и поэтому на два часа экранного времени этих пунктирных сюжетных линий хватает в общей сложности минут на десять. В них же укладывается и перформанс Алисии Викандер в роли ледяной карьеристки из ЦРУ. Что же занимает все остальное время? То, ради чего Борн когда-то и был превращен Гринграссом в вечный двигатель современного экшена. То есть четыре основательных, до каждого статиста в массовке синхронизированных боевых эпизода. Погоня через превратившиеся в бунт массовые протесты возмущенных афинян. Короткий визит в Берлин за информацией и разминкой для костяшек кулаков. Драматическая перестрелка в Лондоне с одним из бывалых субподрядчиков одной американской спецслужбы. Наконец, развернутая финальная разборка на tech-конференции в Лас-Вегасе. Полтора с лишним часа экранного времени Борн проносится шаровой молнией по экшен-эпизодам, кажется, вовсе не задаваясь теми вопросами, которые вписаны в фильм сценаристами, чтобы оправдать его возвращение. Никаких оправданий не требуется — и к черту большие данные, Сноудена и современный мир. Плохие службисты нужны для того, чтобы на них замыкало Джейсона Борна — и пока от этого столкновения так коротит, на пенсию суперагенту отправляться не стоит. Как любит напоминать нам Голливуд, плохие родители нуждаются в том, чтобы их проучили. Именно это ждет мультимиллионера Тома Брэнда (Кевин Спейси), которого куда больше интересует строительство самого большого небоскреба Манхэттена и позерские штучки вроде приземления с парашютом на пресс-конференцию, чем собственная дочь. Опаздывая на очередной день рождения ребенка и скрипя зубами от вынужденной необходимости, Брэнд все-таки решает выполнить праздничное желание дочери — и заезжает купить ей кота. Подозрительно эксцентричный владелец зоомагазина ехидно подмигнет, и через несколько часов Брэнд обнаружит себя в теле Мистера Пушистые Штаны — именно так зовут домашнего зверя. Спейси в последние годы выглядит на экране в основном олицетворением маккиавелианского расчетливого зла — тем неожиданнее видеть его здесь в кино настолько детском, что кажется, еще чуть-чуть, и актер сам замяукает. Делать его это Барри Зоненфельд, человек, ответственный за «Людей в черном», впрочем, не заставляет — как и не просит хоть сколько-то перенапрягаться никого из присутствующих в кадре актеров. Весь груз труда по обаянию зрителей ложится в этих простеньких обстоятельствах на кота — вот только Мистер Пушистые Штаны при всей своей умилительности и склонности генерировать вокруг себя комедию положений все-таки не номинант на «Оскар» и чрезмерной ответственности не выдерживает. Жаль в итоге только его, неспособного намяукать сценарий пооригинальнее или шутки поострее — все же остальные причастные, от Спейси до Зоненфельда, как честные люди должны бы отдать гонорар в Общество защиты животных. С Эми (Мила Кунис) хватит. Муж не стесняется того, что платит за интернет-секс. Дети никак не хотят соответствовать непомерным ожиданиям. Даже в гардеробе не осталось ничего, что бы не ассоциировалось с модой тех, кому за 70. Да и сама Эми, как ни старается, в качестве реакции на труды получает лишь усмешки образцовой мамашьей троицы из родительского совета (в ней заправляет умеющая мастерски материться сквозь зубы Кристина Эпплгейт). К счастью, у стремительно теряющей уверенность в своих родительских навыках девушки посредством того же совета появляется еще и пара товарок. Кики (Кристен Белл), которая, несмотря на четверых детей, не перестала брать всю работу по дому на себя. И Карла (Кэтрин Хан), разбитная разведенка, предпочитающая вечер напролет пить пиво в соседнем баре — именно ее усилиями Эми и Кики и решают наконец немного расслабиться. За «Очень плохих мамочек» ответственны люди, когда-то написавшие сценарий «Мальчишника в Вегасе» и его сиквелов — но знакомый по этой трилогии дебош так и не наступает. Максимум что светит этим мамашам — пьяный загул в супермаркете и тайный поход в спа-салон. Так что основной юмористический груз ложится на плечи двух комедианток по разные стороны баррикад — Кэтрин Хан и Кристины Эпплгейт. Первая беззастенчиво сочетает в себе архетипы одновременно мамочки и шлюхи — порождая тем самым несколько убойных афоризмов. Вторая по-прежнему, как в лучшие времена «Телеведущего», умеет уморительно ругаться. Парадоксальным образом этого почти хватает для того, чтобы «Очень плохие мамочки» казались чуть ли не самой смешной женской комедией сезона — вот только есть подозрение, что это не столько комплимент в адрес этого конкретного фильма, сколько печальная констатация положения дел в современной комедийной индустрии.
