Что означал статус "первый ученик" в дореволюционной России
Иерархия учащихся
Спроси любого - словосочетание "первый ученик" не вызовет никаких особенных ассоциаций: ну, первый по списку, первый по росту при построении на физкультуре, первый пришедший в школу или класс...
Между тем в девятнадцатом и первой четверти двадцатого века выражения "первый ученик" и "первая ученица" были словами, затрагивающими вопросы статуса, престижа, представляющими объект вожделения, вызывающими чувства зависти, а то и нервные срывы, даже становящимися причиной вражды...
В ряде учебных заведений решение об установлении текущей иерархии учащихся принималось несколько раз в учебном году руководителем учебного заведения, причем первые и вторые ученики удостаивались особого места в классе и других знаков "начальственного благоговения".
В повести о гимназии 1870-х гг., где действуют ученик Алексей Вересов и инспектор (руководитель гимназии) Иван Павлович Зверев, читаем:
"- Вот, братцы, - заговорил Зверев. - Кто что заслужил, то и получай!.. Первым учеником объявляется Вересов Алексей.
Несколько секунд я сидел в каком-то оцепенении, не трогаясь с места...
- Собирай книги и переходи на первое место, - подтвердил, обращаясь ко мне, грозный инспектор. - Молодчага!.. И вперед утирай, брат, нос всему этому дубью...
Я, самый маленький, гордо восседал теперь на первом месте первой скамейки...
В большую перемену раздался торжественный клич гимназического сторожа:
- Господа первые и вторые ученики, пожалуйте вниз, на квартиру господина инспектора!
В столовой Ивана Павловича мы застали лучших учеников других классов. Длинный стол весь уставлен был вазами с бисквитами и другими печеньями. Лакей водрузил на стол огромную кастрюлю вкусно дымящегося шоколада. Такое пиршество Иван Павлович устраивал из года в год после каждой пересадки...
Явившийся через два месяца объявлять новую пересадку Зверев неожиданно провозгласил: "Первый ученик Олесов!.. Второй - Смирнов..., восьмой - Ружейников... Девятый - Вересов!"1
Звание первого ученика могло уберегать (защищать) ученика от придирок и вымогательств надзирателей. Чаще же, по-видимому, практиковалось присуждение звания первого (реже - еще и второго, еще реже - третьего и т.д.) раз в году, по итогам учебного года. Первому ученику (ученице) вручался похвальный лист и книга, второму - только похвальный лист.
Право на бесплатное обучение
В некоторых случаях звание первого ученика давало его обладателю право претендовать на бесплатное обучение в другом, более высоком по статусу учебном заведении.
В одной из повестей читаем: "Мне самому гимназия казалась чем-то недосягаемым. Как это я, ученик городского училища Алексей Власьев, который учился вместе с самыми бедными ребятами города, войду в подъезд трехэтажного каменного дома на лучшей улице города... И все-таки, в глубине души, я жил надеждой поступить в гимназию. И эта надежда заставляла меня из года в год идти первым учеником в классе.
Вскоре после Пасхи я должен был держать экзамен за городское, а осенью - в гимназию, если меня освободят от платы за право учения... Я должен кончить первым учеником. Тогда, может быть, я попаду в гимназию", - твердил я себе.
...На большой перемене меня вызвал к себе инспектор и сказал, что есть одна бесплатная вакансия в гимназию...
- Я не сомневаюсь, что ты кончишь наше училище первым учеником, - отпуская меня, прибавил инспектор..."
И далее:
"- Вручается свидетельство об окончании с отличием начального городского училища Алексею Власьеву! - произнес инспектор торжественно. - Ему же присуждена и первая награда!
Порфирьев привстал и передал мне большую толстую книгу в переплете с золотым узором.
Я понял, что Порфирьев дал согласие принять меня в гимназию..."2.
Дело чести
Вероятно, чаще право называться "первым учеником" было вопросом престижа, и борьба за него воспринималось как "дело чести".
Этнограф Вера Харузина вспоминала о второй половине 1870-х гг.: "При моем поступлении первой ученицей была Маня Шеина, ей не удалось удержаться на первом месте. Это было для нее большим горем. Помню, как нам "роздали таблички" в четверть, и она оказалась второй ученицей - как она плакала: весь стол перед ней оказался улитым слезами"3.
В каких-то учебных заведениях отмечался только первый ученик, где-то больше. Так, в Симбирской гимназии отмечали первого и второго ученика. Первый ученик получал похвальный лист и наградную книгу, а второй ученик - только похвальный лист. В характеристике, которую дал в 1880-е гг. директор Симбирской гимназии Ф.М. Керенский (отец знаменитого министра - председателя Временного правительства) Володе Ульянову (будущему В.И. Ленину) для поступления в университет, говорилось: "Постоянно усердный и аккуратный, Ульянов во всех классах был первым учеником..."
В книге одноклассника С.Я. Маршака, Полиена Яковлева, "Первый ученик" была показана полная драматизма борьба за звание первого ученика мужской гимназии в начале 1910-х гг. В числе претендентов - сын прокурора Николай Амосов и сын железнодорожного машиниста Владимир Токарев (Мухомор). Амосову покровительствуют учителя, а гимназисты, и в их числе Самохин (Самоха), уверены, что звание первого ученика должен получить Токарев. Прочтем эпизод, когда учитель греческого языка (Швабра) оглашает имена "первого" и последующих учеников.
"Звякнул звонок. Все мигом вбежали в класс. В коридоре показался Швабра. Он нес пачку годовых ведомостей. Вошел... Все тяжело вздохнули.
- Дети, - сказал Швабра, - сейчас вы получите ваши награды и наказания...
Он взял с кафедры пачку белоснежных бумажек и посмотрел на класс:
- Ну-с, начнем, - сказал он. - Итак, первым учеником, окончившим блестяще четвертый класс и подлежащим переводу без экзамена в пятый с наградой - Евангелие в тисненном золотом переплете-с, признан на основании постановления педагогического совета... Амосов Николай.
Самохин хотел что-то крикнуть, поднялся и сел. Не было сил.
- Вторым, - продолжал Швабра, глядя в упор на Мухомора. - Вторым... Бух Виталий.
Мухомор невольно вздрогнул... Класс вытянул шеи.
- Третьим, - щелкнул пальцами Швабра, - Нифонтов...
Почти весь класс поднялся на ноги.
"А Токарев? - подумал каждый. - Володька Мухомор... Что же это?"
- Четвертым-с, - сверкнул глазами Швабра, - наш смелый и храбрый Токарев Владимир. По поведению-с и по-гречески-с четыре-с и по-русски четыре-с. Вам дается четвертое место в классе, однако с предупреждением, что вы...
Самоха поднялся и двинулся к первой парте.
- С предупреждением, - продолжал Швабра, дальнейшие его слова оборвал страшный крик.
- Ай! - взвизгнул Амосов.
Это Самоха наотмашь ударил его по лицу.
Гимназисты сорвались с места. Амосов ревел.
- Негодяй! - бросился на Самоху Швабра. - Как ты смел?
Схватив Самохина за воротник, Швабра потащил его вон из класса.
Самоха вырвался и, распахнув дверь, выбежал в коридор.
Мухомор вышел к доске и на глазах всего класса разорвал в клочки свою ведомость.
- Вот, - сказал он, - мне не нужны такие отметки... Я топчу их ногами. Вот!"4.
Вот какие страсти порой разгорались в дореволюционной школе в борьбе за статус первого ученика, определявшийся решением педагогического совета учебного заведения.
В некоторых случаях отдельный учащийся мог обрести неофициальное звание первого ученика по конкретному предмету. Читаем о 1914 г.: "Вскоре Валерий стал первым учеником по арифметике. Охотно объяснял другим, когда к нему обращались за помощью"5.
В советское время
После революции звание первого ученика официально присуждать, по всей вероятности, перестали, но практика выстраивать в классе иерархию успешности во главе с первым учеником долгое время транслировалась как школьная традиция.
Так, о школе первой половины 1920-х гг. читаем: "Он никогда долго не сидит над учебниками, но в школе считается первым учеником... Отлично разбирается в геометрии, физике, химии"6.
Е. Старикова вспоминает о себе в 12-летнем возрасте в 1936 г. в Москве: "С переходом в новую школу я стала хорошо учиться и заняла в классе прочное и даже почетное положение одной из первых учениц"7.
А вот рассказ о 14-летнем подростке в 1941 г.: "Коля Бессонов знал решительно все на свете... Все научные и технические журналы он прочитывал от корки до корки. По истории, литературе и географии был первым в школе. Из-за пения и физкультуры он не был отличником, но все знали, что Коля - первый ученик"8.
Не выходит понятие "первый ученик" из оборота и в военные годы. Читаем о жизни в уральском городе: "Я всю войну мечтал отведать американской тушенки, но попробовал только в День Победы у первого ученика Сереги Часкидова, у которого родители были большими шишками на местном заводе".9
Понятие "первый ученик" ("первая ученица") перекочевывает в 1950-е гг. В стихотворении 1950 г. читаем:
И решил я твердо с этого же дня,Что одни пятерки будут у меня.И хотя фамилия у меня на "Ц"И она в журнале ставится в конце,Все же каждый скажет, глядя в мой дневник:"Цыганков Сережа - первый ученик!"10
И, наконец, отрывок из повести, описывающей 1961 г. и изданной в 1971 г.:
"Таня вздохнула, переступила красными туфельками.
- Уплывает от нас вокзал...
Откуда ни возьмись - Женька Перчихин!
- Ха-ха! А я-то, дурак, думал, что это теплоход плывет, а вокзал остается на месте. Но поскольку первая ученица разъяснила...
Не смолчал Алеша Рязанцев из десятого класса.
- Ты, Перчихин, верно сказал про себя, что дурак. Вот и поучись у Тани.
Перчихин скрестил на груди руки:
- Учусь. Я же сказал: первая ученица..."11
Автор статьи, появившийся на свет в 1960-е гг., за более чем полстолетия сознательной жизни ни разу не слышал выражения "первый ученик".
Итак, в XIX и начале XX в. существовала практика официального определения "первого" (то есть лучшего в классе) ученика, бывшая важнейшим элементом школьной повседневности. В первой и второй трети ХХ в. это понятие, став полуофициальным и неофициальным, продолжало бытовать в школьной среде. Лишь в последней трети ХХ в. понятие "первый ученик" практически полностью исчезло из школьного быта.
1. Якубович П.Ф. Повести о детстве и юности. М., 1989. С. 113-115, 117-118.2. Боронина Е. Удивительный заклад. Л., 1969. С. 42.3. Харузина В.Н. Прошлое. Воспоминание детских и отроческих лет. М., 1999. С. 436, 446.4. Яковлев П. Первый ученик. Ростов-на-Дону, 1973. С. 152-154.5. Водопьянов М. Повесть о Валерии Чкалове. М., 1959. С. 21.6. Степанов Г. На заре туманной юности. Роман, рассказы. Краснодар, 1980. С. 17.7. Старикова, Е. В наших переулках : биографические записи. М., 2003. С. 330.8. Козлов В. Витька с Чапаевской улицы: Повесть. Л., 1977.9. Путилов Б. Сокрушение Лехи Быкова // Уральский следопыт. 1980. N 2. С. 23.10. Саконская Н. Звездная дорожка. [Стихи, песни, поэмы]. М., 1961. С. 39.11.Лойко Н. Женька-Наоборот. М., 1971. С. 6-7.