Почему Зураб Соткилава ушел из большого спорта и как он познакомился со своей будущей женой?
12 марта исполняется 85 лет со дня рождения грузинского и российского оперного певца, самого солнечного тенора советской эпохи, Народного артиста СССР Зураба Соткилавы.
Лирико-драматический тенор, лауреат государственных и музыкальных премий, профессор Московской консерватории, академик Российской академии творчества, почетный член Болонской академии музыки – это далеко не все его звания. В честь юбилея легенды отечественной оперы рассказываем о его жизни, творчестве и о том, как Зураб Соткилава прямо с футбольного поля попал на оперную сцену.
От сухумской Полянки до большого футбола
Будущий оперный певец, солист Большого театра родился 12 марта 1937 года в городе Сухуми. Его отец Лаврентий Соткилава был учителем истории и директором школы. Мать Ксения Карчава – врачом-рентгенологом.
В детстве Зураб Соткилава учился в музыкальной школе по классу скрипки и фортепиано. На этом настояла мама, которая прекрасно пела. Однако куда больше его увлекал футбол. Уже в 16 лет юноша был защитником сухумского «Динамо», а в 19 стал капитаном сборной команды Грузинской ССР.
В одном из своих интервью великий тенор так рассказывал о футболе своего детства:
«В Сухуми, где я родился и вырос, существовала знаменитая Полянка. Сейчас там парк, а тогда это был просто пустырь, но он наполнял наше послевоенное детство удивительным светом. Мы играли там в футбол: улица на улицу, район на район, школа на школу. Матчи собирали много народу, приходили родители, родственники, друзья. И выиграть было делом чести. Там меня заметили, и я словно оказался в экспрессе Полянка – Большой футбол».
Однако во время одного из матчей Зураб Соткилава получил обидную травму, которая раз за разом давала о себе знать. В результате через несколько лет ему пришлось уйти из большого спорта. Хотя впоследствии тенор признавался, что всю жизнь ему снится футбол: как он бежит за мячом и вот-вот по нему ударит.
К тому времени Зураб Соткилава уже был студентом Тбилисского политехнического. Однако после того, как юноша оставил футбол, он так переживал, что пересмотрел все свои планы на жизнь. Вот тут-то он и вспомнил про то, что казалось ему лишь эпизодом, почти шуткой.
Как Соткилава шагнул с футбольного поля прямиком на оперную сцену
За несколько лет до того подруга родителей, преподаватель Сухумского музыкального техникума, слышавшая, как юноша поет на семейных вечерах, уговорила его показаться профессору Тбилисской консерватории Николаю Варламовичу Бокучаве. Тот выслушал поющего футболиста, похвалил и пригласил юношу приезжать к нему в Тбилиси, советовал поступать в консерваторию Но в тот момент юный Соткилава никуда не поехал – его занимал только футбол.
Второй раз они встретились с профессором консерватории уже в Тбилиси: Бокучава специально приехал посмотреть, как тренируется юноша, когда тот перешел в тбилисский «Динамо». Вот как рассказывал об этом Соткилава:
«И вот однажды – как сейчас помню ту тренировку – дождь, слякоть, мы месим грязь, и вдруг к полю прямо по лужам идет человек в костюме, черных лакированных туфлях и держит в руке почему-то нераскрытый зонтик – Бокучава! Я был поражен. Но он был поражен не меньше: тем, какой это нелегкий труд – тренировка футболиста. Постоял, посмотрел на меня – всего в грязи – и сказал: «Пойдем, чистым делом будешь заниматься». Но я все еще считал, что это не серьезно. Слова «певец», «консерватория» были для меня словно из другого мира, в котором я себя не представлял. Но как только до него дошел слух, что я расстался с футболом, Николай Варламович уговорил пойти с ним на концерт в консерваторию. После этого как-то само собой получилось, что я начал с ним заниматься. И мне постепенно стало нравиться петь».
Окончив вуз и получив диплом горного инженера, молодой человек тут же сдал экзамены в Тбилисскую консерваторию. Правда, даже окончив спортивную карьеру, он на всю жизнь остался преданным футбольным болельщиком.
Оперный певец посещал все матчи тбилисского «Динамо», которые мог, яростно и громко «болел», заглушая трибуны своим оперным ревом. В своих интервью Соткилава признавался, что если у него был концерт или спектакль одновременно с матчем любимой команды, то он очень расстраивался. За кулисами – в промежутках между выходами звезды на сцену – ему всегда шепотом сообщали текущий счет игры.
Изначально Соткилава поступил в консерваторию, как баритон, но вскоре его преподаватель, профессор Давид Андгуладзе открыл в нем уникальный лирико-драматический тенор, который прославил певца на весь мир.
«Если я петь не буду, то жить не смогу», – это слова самого актера, сказанные им в одном из интервью. «Это как кислород, как пища для меня. Для меня азарт, страсть, экспрессия, отдача, творчество – все в пении. Хотя на самом деле это очень рутинное занятие и тяжелый жестокий труд. Так не бывает, чтобы сегодня попел, а послезавтра продолжишь так же спокойно, без тренировки. Нет, послезавтра надо возвращаться в начало: опять гаммы, распевки, пробы, резонаторы дыхания. Рутинная работа, страшная многочасовая работа. И если ты это не любишь, если пение не является твоей страстью, то лучше этим делом не заниматься», – рассказывал Соткилава.
Лучший Отелло советской оперы
После завершения учебы в консерватории Соткилава начал выступать в труппе Грузинского театра оперы и балета, где проработал более 9 лет.
В период с 1966 по 1968 год Соткилава прошел стажировку в миланском «Ла Скала», где познакомился и подружился с Лучано Паваротти. Его учитель вокала маэстро Дженарро Барра восхищался грузинским певцом, голос которого напомнил ему тенор блестящего Энрико Карузо.
В 1970-м Зураб Соткилава совместно с Еленой Образцовой получил гран-при на Международном конкурсе вокалистов в Барселоне. Испанские критики высоко оценили мастерство певца, отметив глубокий тембр, блестящую технику, музыкальность и экспрессию.
В 1973 солнечный тенор уже дебютировал на сцене Большого театра в опере «Кармен», где исполнил в роль Хозе. А в 1974 году он вошел в основную труппу театра и быстро стал ведущим оперным вокалистом главного театра страны. «Я красотой никогда не блистал, всегда брал пением», – скромно говорил Соткилава в своих интервью.
На сцене Большого он исполнил такие ведущие лирико-драматические партии, как Радамеса в «Аиде», Каварадосси в «Тоске», Водемона в «Иоланте» Чайковского, Голицына в «Хованщине», а также роли Туридду в «Сельской чести», Манрико в «Трубадуре», Ричарда в опере «Бал-маскарад». Он был одним из лучших исполнителей роли Отелло за всю историю Большого театра!
Зураб Соткилава выступал в Миланской Ла Скала, Лондонской Королевской опере, Дрезденской государственной опере и других лучших театрах мира. Везде зрителей и критиков восхищала выразительность, техническая виртуозность оперного тенора, а также его артистизм и накал страстей, которые передавал певец в каждой своей роли. Армия поклонников оперной звезды выросла многократно.
Соткилава совершал концертные турне по России, Западной Европе, США и Японии. В последние годы сольные программы певца включали не только оперные арии, но и романсы Чайковского, Рахманинова, а также грузинские, итальянские и русские народные песни.
Если любовь – то на всю жизнь!
Этот удивительный человек во всем достигал вершин. Если футбол – то профессиональный, если сцена – то лучшая в мире. Если любовь – то на всю жизнь!
Свою будущую жену Элисо Турманидзе он увидел в первый же день учебы в консерватории. Хрупкая и тоненькая, она была пианисткой и училась на втором курсе. Девушка узнала, что на вокальное отделение поступил профессиональный футболист и пришла послушать его пение. А потом подошла, горячо похвалила и подарила конфетку. С этого и началось их общение. Им было легко и всегда интересно вместе, казалось, эта пара просто создана друг для друга!
Правда, при первом знакомстве с семьей Элисо вышло недоразумение, почти ссора. Тетя девушки, гордо носившая княжескую фамилию Багратиони, в момент знакомства несколько раз исковеркала фамилию избранника племянницы. Так она намекнула на простое происхождение юноши. Тот не стерпел насмешки и ушел, пообещав себе, что прославит свою фамилию.
С женой Элисо Турманидзе они прожили душа в душу целых 50 лет, до самой смерти Зураба Соткилавы. Талантливая пианистка и концертмейстер, она помогала мужу в начале его карьеры, а потом поддерживала и была главным критиком и другом. В этом браке родились две дочери – Тея и Кети. Супруги дождались и внуков – Кети и Левана, в которых души не чаяли. На всю жизнь они сохранила свежесть чувств и трогательную преданность друг другу.
Соткилава успел передать лучшие традиции отечественной исполнительской школы и личный богатый опыт своим ученикам. Начиная с 1976 года, много лет он являлся профессором Московской консерватории.
Однако в конце жизни, объездив полмира, он говорил: «Самое светлое – это сухумская Полянка. Где бы ни был, откуда бы ни приезжал, всегда туда прихожу. У каждого, наверное, есть свой уголок в детстве, с которого все начиналось, который потом – как родник. Такого наслаждения, как на сцене, я никогда не испытывал. Это, пожалуй, ни с чем несравнимо. Может быть, с любовью. Так что, если коротко, когда я пою, я счастлив, но всегда помню ту Полянку. Наверное, это и дает ощущение полноты жизни».