Курсовые и дипломы как национальное бедствие
Сейчас у вузовских преподавателей горячая пора – студенты начинают массово сдавать курсовые, дипломы и магистерские диссертации. О том, что настало сезонное «обострение», можно судить по крикам коллег в соцсетях. Преподаватели МГУ, МГИМО, РГГУ, ВШЭ, РАНХиГС и других вузов, не сговариваясь, пишут об ужасном уровне студенческих работ. И под записями десятки комментариев – другие преподаватели подтверждают, ибо сами сталкиваются с подобным.
Я сам уже седьмой год руковожу студенческими работами по истории, политологии и международным отношениям. Ежегодно каждые май-июнь пишу примерно 15 отзывов научного руководителя, и примерно столько же рецензий на подопечных своих коллег. Безусловно, среди них попадаются работы самого разного уровня. Некоторые и вовсе могут дать фору иным текстам экспертов. Однако с общим выводом коллег приходится согласиться. Огромное число курсовых и дипломов вызывают настоящий ужас.
Самый страшный бич студенческих работ – зашкаливающий процент заимствований. Нынешние правила требуют не допускать к защите работы, где доля «не своего» текста превышает 25%. На моей памяти самый низкий показатель оригинальности составлял 4%, то есть в работе было всего 4% собственного текста. И самое неприятное в этой истории то, что авторов таких «шедевров» совершенно не мучает совесть по поводу очевидного подлога и мошенничества.
Учитывая, что нынешние дети почти рождаются с мобильным устройством в руке, обращению с ними надо учить с малых лет. Плагиат в школьных работах надо приравнивать к списыванию со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мало того – крайние случаи некорректных заимствований, влекущие ответственность по закону, следует разбирать на тех же уроках обществознания. И тогда есть шанс, что часть «плагиаторов» с детства будет знать, что так делать нельзя.
Зачастую к такому способу написания письменной работы студенты прибегают по банальной причине. Самим написать гладкий текст им трудно. Многие из тех, кто рискует писать сам, делают порой грубые грамматические и пунктуационные ошибки. Естественно, преподаватель на это указывает, но справиться самостоятельно с такими погрешностями студент не может. И ищет выход в вышеозначенной редактуре готового текста.
И здесь уже возникает вопрос о том, как учат русскому языку в школах. Уровень грамотности падает буквально на глазах. Ещё четыре-пять лет назад проблем было меньше. Очевидно, что тогда работы сдавали ещё те, кто хотя бы чуть-чуть застал школу без ЕГЭ. Теперь же мы имеем результаты того, что главной целью всего обучения в школе становится не прививание навыка писать, а сдача ЕГЭ. И вместо написания диктантов, изложений и сочинений школьники бесконечно ставят галочки в тестах.
На выходе получается, что отличники ЕГЭ не могут элементарно связать два-три предложения. И потом они попадают в вуз, где первокурсников приходится учить писать просто с нуля. Ребята поначалу просто не понимают, что значит создавать текст на заданную тему самому, а не делать реферат. Совершенно ясно, что в данном случае им не хватает навыков написания сочинений в школе. Ведь именно там формируется умение что-либо писать на заданную тему. Само собой, возникает вопрос о том, а не вернуть ли в вузах обязательное вступительное сочинение.
Но даже если с антиплагиатом проблем нет, и текст написан более-менее складно, возникают новые проблемы. Многие студенты просто не утруждают себя поиском первоисточников, и предпочитают опираться на готовую литературу, уже содержащую соответствующие отсылки. Разделение источников и литературы – ещё один бич будущих историков, политологов и международников. Отделить то, что лежит в основе той или иной темы, от аналитики по ней, представляется делом архисложным.
Тут уже вопросы возникают к тому, как их учили в школе на уроках истории и обществознании. Представление о том, что такое исторический или юридический документ, и что такое комментарий к ним, закладываются там. Однако ЕГЭ, как правило, сводится к простому воспроизведению исторических дат (зачастую второстепенных) или положений того или иного закона. Творчески осмысливать тот или иной сюжет школьнику просто некогда – надо готовиться к расстановке галочек в экзаменационном тесте.
Когда дело доходит до сносок – начинается новый круг ада. Даже если они стоят в нужном месте (а такое происходит в меньшинстве случаев), в тексте ссылок зачастую встречается голый URL. Ни автора, ни названия документа, ни названия сайта, ни даты его обнародования. Здесь уже вопрос надо адресовать к авторам школьных учебников по литературе, истории, обществознанию и всё тому же русскому языку. Образец правильно расставленных и оформленных сносок должен постоянно присутствовать перед глазами ученика.
Конечно, многое здесь можно списать на лень конкретных студентов, а до того – школьников. Однако исправлять данный недочёт на вузовском уровне уже поздно. Многие студенты (а магистранты – и вовсе в подавляющем большинстве) вынуждены работать, чтобы или оплатить свою же учёбу, или позволить себе хоть какую-то прихоть, или даже вовсе для того, чтобы выжить. Им действительно порой не хватает времени, чтобы выдать качественный письменный продукт.
Улучшить положение быстро - невозможно. Для этого необходимо пересматривать систему таким образом, чтобы ребята ещё в школе больше писали и читали, а не ставили галочки в тестах. Чтобы в вузы можно было не брать тысячи бездарей только потому, что они несут деньги. Чтобы «плагиаторов» жёстко карали ещё на уровне школы, а уж на вузовском – вплоть до отчисления и штрафов. Чтобы студентам реже приходилось работать ради того, чтобы выжить. И, конечно, формат ЕГЭ необходимо срочно менять. Ведь корни большинства проблем – в нем.
В противном случае мы получим не специалистов, а, недоспециалистов, недопрофессионалов, неумех. Как говорил покойный сатирик Михаил Задорнов, «кое-какеров». От слова «кое-как».