Российский vs зарубежный опыт борьбы с буллингом: как нам освободить школу от насилия

И почему действовать должен каждый из нас. 19 марта стало известно, что учительница из Усть-Заостровска «для профилактики» избила второклассника указкой и тряпкой, после этого на мальчика ополчился весь класс — после уроков дети запинали его ногами. Никто уже не спорит, что буллинг стал одной из самых серьезных проблем современной школы. Но что с ним делать? Мы по привычке обвиняем во всем школу и государство. Ругать систему стало нормой, но давайте пойдем дальше разговоров и попробуем разобраться, что может сделать каждый из нас, чтобы насилия в школе стало меньше. Этой статьей мы продолжаем цикл материалов«Стоп, травля», где вместе с экспертами и родителями ищем пути искоренения буллинга. Все начинается с семьи Перед тем как говорить о травле в школе, нужно посмотреть, как обстоят дела с уровнем насилия в обществе, в частности в отношении детей. В совместном докладе ВОЗ, ЮНИСЕФ, ЮНЕСКО и ООН за 2020 год отмечается, что около одного миллиарда несовершеннолетних по всему миру в возрасте от 2 до 17 лет в 2019 году столкнулись с какой-либо формой насилия (физическим, сексуальным или эмоциональным). В России статистика по жестокому обращению не совсем прозрачная. Пока прокуратура рапортует , что уровень насилия с каждым годом снижается, Фонд «Правовая инициатива» (включен Минюстом в реестр организаций, выполняющих функции иностранного агента) дает повод усомниться в официальных данных. Каждый день СМИ пишут о семьях, которые ужасно обращаются со своими детьми. В целом, ощущение повышенной агрессии в обществе достаточно сильное — что подтверждают последние опросы , проведенные в пандемию. «Вы выходите за пределы своей френдленты в соцсетях — и вас заливают помоями по любому поводу. Склоки на кассе в любом недорогом магазине, конфликты на дороге, конфликты между родителями учеников и учителями – совсем недавно конфликт в родительском чате окончился гибелью человека. Общество пронизано насилием, детей воспитывают в духе "кто сильный, тот и прав"», — отмечает учитель и писатель Ирина Лукьянова. Очевидно, что когда мы говорим об истоках школьной травли, то причину этого явления надо искать не столько в устройстве системы (хотя это, безусловно, тоже важно, и мы еще скажем об этом дальше), сколько в себе. «Если речь идет об агрессии, которую ребенок проявляет в школе, в 97% случаев корни надо искать в его семье. Конечно, школа тоже может внести свой вклад, создавая невыносимые условия, все время меряя детей друг с другом… Но решающий вклад делает семья», — уверен педагог, директор школы «Апельсин» Дима Зицер. «Травля часто идет вместе с отсутствием разговора, когда человек не умеет ни себе, ни другому сказать, что его беспокоит, раздражает и т.д.», — отмечает Зицер. Если в семье не принято делиться переживаниями, обсуждать жизнь, проблемы друг друга, просить о помощи — все это приводит, к тому что ребенок не научается нормально общаться. «Мы располагаем статистикой, что половина зачинщиков травли подвергались насилию, в том числе в семье. Также агрессоры часто выходят из семей, где наплевательское отношение к детям», — рассказывает координатор проекта «Травли.NET» Мария Свир. Нередко взрослые насмехаются над чувствами детей и считают их проблемы надуманными. В таком случае мама и папа будут последними людьми, к кому ребенок обратится за советом, когда у него в школе возникнет конфликт. Потому что будет бояться услышать «сам виноват». Наталья Цымбаленко, начальник управления информационной политики и коммуникаций Департамента труда и социальной политики Москвы, подтверждает , что родители позже всех узнают о факте травле в школе. Так что одним из основных пунктов в борьбе с буллингом должно стать желание быть терпимее и добрее к окружающим, в первую очередь, к своим близким. Разговаривать в семье, анализировать собственное поведение (чтобы не подавать ребенку пример нездоровой агрессии) и т.д. Пока родители будут перекладывать обязанность по воспитаю детей на школу, дело с мертвой точки не сдвинется. Школа без травли — какая она Было бы неправильно сваливать всю вину за школьную травлю на родителей. Школа также может (и должна!) иметь большой вес в вопросах воспитания детей. Об этом не раз говорил министр просвещения РФ Сергей Кравцов. Для того чтобы учителя имели влияние на детей, они должны представлять собой сильных лидеров, таких как Макаренко, Сухомлинский, Амонашвили — которые относятся к детям с уважением, добротой. «Школа не просто может, она должна повлиять на ребенка. Как именно? Создать такую систему координат, где принято разговаривать, задавать вопросы, выслушивать ответы. Где нормально, когда человек сообщает, когда ему что-то не нравится. И нормально останавливать человека, если он что-то делает не так. И он остановится. Ребенок имеет полное право быть таким, каким его сделала природа. А также таким, каким он хочет быть сам. Очень важно, чтобы он понимал, что это право есть не только у него, но и у соседа по парте. Чем больше мы отличаемся, тем интереснее нам вместе», — говорит Дима Зицер. По сути, задача школы — выстроить комфортную среду для развития каждого ученика. В которой ребенок не будет бояться выражать свое мнение и с уважением выслушает, что говорит учитель и одноклассник. К сожалению, как бывшие, так и нынешние школьники отмечают, что школа — не место для инакомыслия. Приветствуются ответы по шаблонам. С первого класса детей учат единым алгоритмам для решения заданий, которые в итоге должны помочь им на итоговых экзаменах в 11 классе. Идея инаковости не поощряется не только в учебе, но и в других проявлениях детей. Слишком лохматых, неопрятных, с грязной тетрадкой (или по любому другому признаку) может высмеять учитель, что даст другим детям зеленый свет на проявление агрессии в отношении этого ученика. Дима Зицер отмечает, что такое поведение учителя крайне непрофессионально. Однако такие учителя, по заверению Марии Свир не редкость: «Если мы говорим о начальной школе, то травлю чаще всего провоцирует учитель. Конечно, неосознанно. Когда в класс приходит новенький, учитель может обратить внимание на какую-то особенность ребенка — тем самым он дает другим детям понять, что те могут продолжать обращать внимание на эту особенность». Поэтому важно, чтобы школа была более гибкой, не пытающейся подогнать детей под единый стандарт. «Когда школа дает детям простор для саморазвития, заботится о том, чтобы передать детям гуманистические ценности (а не провести классный час в рамках плана воспитательной работы), когда взрослые в курсе того, чем живут дети, и между ними не конфронтация, а сотрудничество — то уровень насилия в такой школе, я предполагаю, будет несколько ниже, чем в остальных», — считает Ирина Лукьянова. То, какой мы видим российскую школу сейчас, к сожалению, не позволяет нам быть уверенным, что вопрос с насилием в ней решится в скором времени. К тому же в последние годы Минобразования провело большую реформу по преобразованию школ в «квадратно-гнездовые комплексы на две-три тысячи человек», что, по мнению экспертов, отрицательно сказывается на ситуации с буллингом. «В этих комплексах никто друг друга не знает. Они напоминают учебный конвейер, где детей все время перемешивают, чтобы они не создавали никаких общностей. Превращение школ в огромные человейники, где нет человеческой привязанности, чревато неприятными последствиями, в том числе повышением уровня агрессии», — отмечает Лукьянова. Что же должна сделать школа, чтобы измениться в сторону заботы об учениках? Давайте обратимся к международному опыту и посмотрим, какие практики мы можем уже сейчас перенести на нашу почву. Как борются с буллингом в других странах Региональный советник ЮНЕСКО по образованию Тигран Епоян отмечает, что наибольшего успеха в борьбе со школьной травлей добились страны, в законах которых прописан запрет на насилие в отношение детей в целом, а в образовательной политике отдельное внимание уделяют школьному буллингу — четко прописаны определения понятий, права и обязанности сторон, если дело доходит до «разбирательств» и т.д. _«Например, Швеция первой в мире законодательно запретила все формы насилия в отношении детей, а в 2010 году обязала школы внедрять меры по профилактике и реагированию на случаи травли. _ Аналогичным образом обстоят дела в Нидерландах, где есть Антибуллинговый закон, по которому школа обязана включать вопросы профилактики школьного насилия в свою повестку. В США каждый штат внедряет собственные законы по противодействию буллингу, и там, где они приняты и содержат при этом максимально прозрачное определение травли, количество зарегистрированных случаев существенно ниже. В Республике Молдова действует система извещения соответствующих ведомств о случаях насилия, травли и жестокого обращения с детьми, если они имеют место в школе или выявлены в школе – например, случаи домашнего насилия», — рассказывает Епоян. Похожие службы есть во Франции и других европейских странах: если учитель и школа не реагируют на жалобы родителей пострадавшего ребенка, то семья может обратиться по горячей линии в специальное ведомство, которое оперативно реагирует на звонки: высылает в школы медиатора, который разбирается в конфликте и в том, почему ни педагог, ни директор не приняли оперативные меры по его урегулированию. Если эксперты понимают, что в этом есть вина учителя, его могут временно отстранить от работы или же вовсе лишить должности. В десятках стран уже много лет действуют программы предотвращения травли Ольвеуса (Olweus Bullying Prevention Programme, OBPP) и финская КиВа (KiVa). «Программа OBPP названа по имени норвежского психолога Дэна Ольвеуса (Dan Olweus), который одним из первых в мире стал исследовать феномен насилия в школе. Его рекомендации положены в основу этой программы. Она осуществляется уже много лет в десятках стран (в Норвегии, Швеции. США, Канаде, Великобритании, Германии, Мексике и др.). Программа многокомпонентная. При ее реализации повышается информированность учащихся и учителей о травле, чтобы все понимали, что некоторые так называемые «шутки» и, казалось бы, «безобидные» подтрунивания, отнимания вещей, обзывания и прочее, вовсе не шутки, а травля. Учителя овладевают навыками распознавания и корректного, но немедленного вмешательства для прекращения травли, оказания помощи вовлеченным сторонам. В каждом классе и в школе в целом создаются правила против травли. Специально подготовленные школьные сотрудники помогают разбирать сложные случаи. Родители активно вовлекаются в эту программу – их поддержка чрезвычайно важна, как для профилактики, так и для эффективного разбора конфликтов. Про программу Ольвеуса, например, было интересное исследование в 2014 году, в котором приняли участие 32 000 школьников из Литвы, Норвегии и Швеции. И за годы реализации программы в этих странах количество случаев школьной травли в некоторых случаях снижалось вплоть до 60% . В середине 2000-х в Финляндии возникала программа KiVa, название которой состоит из первых букв фразы «против издевательств» и по-фински означает «хороший». Эта программа осуществляется во всех школах страны и дошкольных учреждениях и предназначена для детей от 5 до 11 лет. Если выявляется случай травли, то его немедленно разбирают специально подготовленные педагоги, оказывают помощь и поддержку всем вовлеченным сторонам», — рассказывает Епоян. Советник ЮНЕСКО отмечает, что для успешной борьбы со школьной травлей важна целенаправленная работа сразу в нескольких направлениях: создание безопасной и позитивной образовательной среды; расширение «целевой аудитории» программы — когда о буллинге рассказывают не только тем, кто вовлечен в него, но всем детям; подготовка учителей по вопросам профилактики и оперативного реагирования на случаи насилия; привлечение родителей к решению проблемы, взаимодействие со службами (например, психологической), которые поддержат детей, пострадавших от травли, а также свидетелей и инициаторов; внедрение программ обучения педагогов и других сотрудников школы (охранников, уборщиц и т.д.), как распознать травлю, как реагировать на нее и создавать благоприятную атмосферу в коллективе. отказ от «карательного» подхода: когда вместо наказания зачинщики получают возможность самим осознать свою неправоту, взять на себя ответственность и исправить ошибки (на этом пути их направляют педагоги и психологи). Кстати, об отказе от «карательного» подхода также говорит Мария Свир. Она уверена, что наказывать ребенка за травлю, а тем более платить ему той же монетой не стоит. Лучше «обратиться к психологу, много разговаривать о случившемся, отдать ребенка в театральный кружок или туда, где ему покажут другие способы коммуникации и выпуска энергии». Как борются с буллингом в России К сожалению, в России пока нет государственной программы по противодействию насилию в школах. Зато есть инициативы международных организаций или российских НКО, университетов, которые на основе опыта зарубежных коллег разрабатывают действительно полезные методички для учителей, учеников и родителей (как создавать дружественную атмосферу, что делать, чтобы не провоцировать насилие, как использовать методы позитивного воспитания и т.д.). Например, Руководство по предотвращению насилия в образовательных учреждениях , в основу которого были положены лучшие международные практики, в том числе рекомендации Глобального руководства ЮНЕСКО по предотвращению гендерного насилия в школе . Оно использовалось для повышения квалификации учителей в Челябинской, Новосибирской, Кемеровской областях, Алтайском крае и Республике Хакасия, Республике Карелия. Проект НКО «Журавлик» «Травли.NET» разработал «Антибуллинговую хартию» , алгоритм действий для школьных учителей и психологов , а также для родителей ребенка, пострадавшего от сверстников. Также есть хорошее руководство о профилактике буллинга для школьной администрации и педагогов, разработанное Институтом образования НИУ «Высшая школа экономики», который давно и плотно занимается этим вопросом. На основе этих методичек мы составили свою инструкцию немедленного реагирования на буллинг в школе вашего ребенка. Ознакомиться с ней можно вот здесь. Фото: Visualrian.ru, Depositphotos, Visualrian.ru О воспитании без занудства – «Летидор» теперь в TikTok!Подписывайтесь!