Назревающая контрреформа: как обновить науку и образование

Василий Колташов – руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества Российские наука и образование были реформированы для приведения их в соответствие со скромной и неамбициозной ролью национальной экономики. Критика ухудшающегося положения дел реформе не помогла. Однако обострение мирового кризиса в 2014–2016 годах и начало «войны санкций» изменило роль России в экономическом и политическом смысле. США отменили «Вашингтонский консенсус» и сами открыли путь для неомеркантильного развития евразийских рынков. В такой обстановке подлинно важным становится изменить науку и образование совсем в ином плане, чем это делалось ранее. Напрасно считается, что последняя — либеральная — реформа образования в России не удалась. Она достигла своих целей, просто основаны они были на другом типе экономики. В этой экономике было отсечено много «лишнего», не вписывающегося в мировой «свободный рынок». До того как российский рынок встряхнула вторая волна кризиса в 2014–2016 годах, не только считалось возможным сохранить нейтральные отношения с ЕС и США, но экономисты-либералы из правительства были уверены: все необходимое можно получить на мировом рынке. Разве Россия не получала множество продуктов питания, предметов быта, строительных и отделочных материалов из других стран? Разве не привлекала иностранных рабочих? Зачем было развивать многообразное производство в экономике, вывозившей все время дорожающее сырье? Даже падение рынков 2008–2009 годов не стало уроком. Главное же, зачем было реально развивать национальную систему образования? Науку и образование переделывали в России по лекалам Болонской системы, поскольку никакой ценности за ними авторы реформ не видели. Была западная «мировая тенденция», и российское государство следовало ей. Бюрократизация работы преподавателей и вузов в целом тоже не волновала высоких чиновников государства. Такая ситуация сохраняется и сейчас, вот только экономические и глобальные политические условия стали совсем иными. Против России и других новых центров капитализма в Евразии ведется «война санкций» или принимаются меры торгового давления. США и ЕС всеми силами стараются создать вокруг агрессивную среду из различных государств, в случае России — постсоветских. В такой обстановке фальшивая неэффективная система образования и науки не должна существовать. О пороках отечественной постреформенной системы образования и науки сказано много. Настало время сказать, как их возможно исправить. Естественно, бессмысленно рассуждать о наилучшем пути (болезненная страсть многих знатоков), поскольку предполагаемые изменения должны отвечать новым запросам экономики и ее начальства. Им следует быть возможными, так как изменения неизбежно будут ограничены страхами высшей бюрократии, множеством общепринятых представлений и недостаточной зрелостью экономического базиса для понимания многих решений в формате «это-то нам зачем?». Школа в новой экономической реальности едва ли способна измениться фундаментально. Эта классическая фабрика приобретения знаний обязана лишь стать более интересной, более заточенной на фундаментальные знания, работу руками и понимание принципов технологий. С другой стороны, необходимо развитие творческого мышления и способности логического изложения. Классы необходимо сделать меньше, сократив до 20 человек максимум. Уроки литературы и истории — живее. Не столько важно проглотить программу, сколько понять ее. Потому наряду с задачами в рамках выпускных экзаменов нужно написание эссе, однако оно вовсе не должно быть пересказом того или иного романа из необъятной программы чтения. Читать нужно по-настоящему, а значит, меньше в формальных (лживых) показателях сотен толстых книг, но обязательно дети должны обсуждать книги. В целом же нужно уйти от практики, когда слишком многое в учебе свалено на родителей, а после и репетиторов, словно бы экономике не нужны в большом числе толковые и знающие люди. Все это касается и языковой школьной программы. Второй иностранный язык может быть изучаем только тогда, когда будет ликвидирован тотальный провал с изучением первого. Требования сейчас высоки, а преподавание языков остается на низком уровне. В общем же среднюю школу надо вновь сделать равняющейся на общий успех учеников (именно успех — полученные ими знания!), а не только на «звезд» и формальные показатели. Однако все это лишь первый шаг к более сложной трансформации. Развитие производства и расширение транспортной инфраструктуры поднимают значение людей технически грамотных. Спрос на инженеров и знающих рабочих будет в экономике расти. Будет расти спрос и на людей, понимающих в сельском хозяйстве и связанных с ним технологиях. Между тем зачастую в высших учебных заведениях технические факультеты отодвинуты в России на задний план. Доминирует обучение различных менеджеров, реально никак не тянущих по программе подготовки на высшее образование. Все они должны получать свою степень бакалавра в колледжах, куда необходимо вынести всевозможные офисные специальности. Надо вообще расширить и упорядочить национальную систему колледжей. Если кто-либо после их окончания захочет учиться дальше, он должен поступать в специальную магистратуру уже в университетах. Вузы тем временем должны сразу готовить магистров по классическим, но не модульно-болонским правилам подготовки. Болонские слова при этом можно оставить, а саму систему надо на практическом уровне искоренить как вредоносную, расщепляющую знания и процесс обучения. Вместо тестов и избытка экзаменов нужна постоянная оценка текущей работы на занятиях. В целом в университетах приоритетным должно стать изучение точных наук и параллельно классическое гуманитарное образование. Конечно, вузы привыкли зарабатывать на громких названиях факультетов, но это хорошо только для их бизнеса — для экономики в этом пользы нет. Люди попросту выбрасывают время — и редко кто после без связей может устроиться по своей громкой специальности, приобретенной в режиме имитации учебы. Все это должно уйти в колледжи, которые было бы невежливо лишать права давать формальное высшее образование с дипломом бакалавра. В самой же системе колледжей все обучавшиеся на технических факультетах (включая медицинские) должны иметь приоритетные возможности для перехода далее при желании в университетскую магистратуру. Сейчас область научных работ буквально замусорена полуприкладными исследованиями. В аспирантуре люди заняты написанием текстов в духе менеджерских констатаций. Все это дает материал для подлинно научного анализа, но должно относиться к управленческим и коммерческим технологиям. Там принципы написания работ, анализа и обучения должны быть иными. Потому параллельно с научным исследовательским направлением в вузах должна существовать система MBA (master of business administration, или мастер делового администрирования), где и наставники, и курсы, и дипломы — все должно отвечать реальным задачам коммерческого или государственного управления. Не должно быть позорных докторов и кандидатов наук на разных бюрократических постах, которые если и писали «исследования» ради степени, то ничего не открыли. Среди управленцев полно умных людей, и им нужно дать возможность повышать свой уровень и расширять общее знание, а не терзать, принуждая фабриковать подделки фундаментальных исследований. Когда Администрация президента запустила систему конкурсов «Лидеры России», отыскивая и натаскивая новых управленцев, это было сделано, поскольку другого отбора в этой сфере у нас нет. Есть торговля бизнес-образовательными услугами и даже самодельными дипломами MBA. Есть охота на зарубежное MBA и фетишизация добытых дипломов. Есть целая отрасль на этой теме — коммерческая, естественно. А национальной системы нет. Зато в аспирантуре вузов наблюдается нелепая бюрократизация, избыток экзаменов, отчетов и «учебы». Все это мешает исследованиям и, по мнению чиновников, видимо, должно демотивировать всех не влюбленных фанатично в чистую и непорочную науку. В итоге приятно от процедур бывает только рантье-садомазохистам, и это еще одна проблема, решить которую новые конкурсы для молодых ученых не в силах. Демотивацию надо прекратить, а потенциальных и молодых управленцев пропускать через параллельную аспирантуре систему. В России должна исчезнуть презрительная степень «кандидат». Доктора должны давать как в сфере исследований (доктор философии по…), так и в области делового администрирования (доктор MBA). Все это совершенно излишне для примитивной «экономики трубы», узкого экспортно-сырьевого хозяйства с зависимостью от внешних финансовых центров, нацеленной на отказ от своих технологий, сложных товаров и разработок. Все это, включая описанные выше изменения в системе среднего, высшего и профессионального образования, совсем не нужно России, готовой сдавать позиции во внешней политике. Но страна, в которой нужно будет двигаться неомеркантильным экономическим курсом, развивать свое производство и вырывать прибыль у конкурентов, нуждается в серьезных изменениях системы образования и науки. Это можно назвать не либеральной реформой или контрреформой, но она нужна — нужно демонтировать вредоносные и внести экономически актуальные изменения. Едва ли возможно в России говорить о подлинном самоуправлении университетов. Бюрократия ничего подобного не допустит. Но общая дебюрократизация государственных вузов необходима: профессиональный управленцы должны быть подвинуты в полномочиях ради слова ученых, ныне демонтируемых первыми. Стоит, правда, учитывать и деградацию отечественного научного сообщества — 30 лет безденежья и дурных либеральных правил не прошли даром. Полно формальных ученых, ученых только лишь званий и степеней. Это особенно ощущается в гуманитарной науке. Потому не стоит ожидать, что такая среда поднимет голову и потребует автономии университетов и допуска создания там системы профессорского и студенческого самоуправления. Нормализация внутренних процессов в вузах может быть дозволена или не дозволена сверху. Но «верхи» еще должны понять, зачем им идти на изменение правил игры, а не только задач для ученых и преподавателей. Пока же их устраивают бессмысленные отчеты и публикации, а также отсутствие за преподаванием времени у многих работников вузов для занятия исследованиями. Только в условиях острой конкуренции между различными — старыми и новыми — центрами капитализма может произойти отрезвление бюрократии. Должно измениться и восприятие ситуации в общества, причем, скорее всего, в патриотическом ключе. Усложнение же российской экономики рано или поздно потребует контрреформы науки и образования. В нынешнем виде эта система только и может, что удовлетворять требованиям «Болонской системы», а вот приносить должную пользу обществу и государству не в состоянии.