Как найти себя в будущем

Автоматизация, роботизация, цифровизация — эти понятия прочно вошли в нашу жизнь, и кардинально ее изменили. Вчерашние мечты о том, что роботы будут вкалывать вместо человека, сегодня для многих становятся ночным кошмаром. Эксперты рынка труда соревнуются в прогнозах, какие профессии отомрут уже завтра, и чьи рабочие места займут умные машины. И хорошо, если государство обеспечит своим «освобожденным» гражданам безусловный доход. Но пока даже в развитых странах дальше экспериментов дело не идет, а их результаты неоднозначны. Так что же остается? Ровно то, что «завещал великий Ленин»: учится, учится и учится! В стремительно меняющемся мире предъявляются принципиально иные требования к образованию: на первый план выходят гибкость и непрерывность. Отдать институту пять лет, чтобы потом навсегда забыть об учебниках, лекциях и экзаменах, но при этом до самой пенсии успешно карабкаться вверх по карьерной лестнице? Освоить одну узкую специальность и сытно кормиться с нее всю оставшуюся жизнь? Теперь так не получится. Более того, сугубо практических знаний уже тоже недостаточно. В дополнение к профессиональным навыкам все чаще требуются soft skills — умение работать в команде, управлять временем, налаживать контакты, делать презентации, владение иностранными языками (чем их больше — тем лучше) и многое другое. Раздробить и состыковать Перестраиваться приходится и вузам. Перед ними встает весьма нетривиальная задача: не просто попытаться впихнуть в студентов весь багаж предыдущих поколений, но обучить их тому, что сегодня еще никому неизвестно, а к моменту выпуска будет крайне необходимо и востребовано. Особенно это касается магистратуры. Она изначально носит более конкретный прикладной характер, чем дающий базовую основу бакалавриат, и все жестче конкурирует с корпоративными учебными центрами и различными краткосрочными курсами, в том числе дистанционными. С другой стороны, магистратуре легче экспериментировать, пробовать новые форматы обучения, соединять в одной программе самые неожиданные дисциплины. Так, например, в университете Манчестера есть магистратура по биомедицинской египтологи, рассказал ректор Европейского университета Вадим Волков на конференции «Магистратура ++": программируя образование будущего», организованной в конце апреля в Санкт-Петербурге Университетом ИТМО и Благотворительным фондом В. Потанина. Гибридные программы — один из ключевых трендов в развитии магистратуры во всем мире, в том числе и в России. Именно на стыках происходит сейчас все самое интересное, рождаются новые знания, отмечают эксперты. Но есть и прямо противоположная тенденция — дробление. То есть, допустим, не просто экология, но отдельные программы по климату, по глобальному потеплению, по флоре или фауне, по устойчивому развитию территорий и т. д. Человек эпохи будущего И все же в целом узкие специальности уходят в прошлое, считает заведующий отделом современного искусства Государственного Эрмитажа Дмитрий Озерков. По его словам, новые вызовы требует нового сложного человека, который должен создаваться сложными путями. Однако речь вовсе не идет о том, чтобы знать все понемножку. «Широкий специалист — это человек, который умеет учиться, может освоить любую задачу, научился лидерству, умению адаптироваться, имеет свободу принятия решений и волю, чтобы их осуществлять», — поясняет эксперт. Университеты должны ставить развитие soft skills как цель, считает известный популяризатор науки, ведущий научный сотрудник Центра нейроэкономики и когнитивных исследований НИУ ВШЭ Василий Ключарев. Такой подход уже практикуется в западных странах. В России же пока в большинстве случаев считается, что гибкие навыки сформируются сами собой в процессе обучения. Однако этого не происходит. «Soft skills — первая проблема, которая возникает у выпускников. Раньше я думал, что они самостоятельно через взаимодействие, презентации, семинары смогут это выучить. Но когда я вижу, как они выступают со своим первым выступлением, у меня волосы дыбом встают. А эти навыки в карьере действительно критически важны — от науки до прикладных вещей. В науке вы тоже ведь проходите всю жизнь через серию конкурсов. И там на вас смотрят не только через содержание, но и на то, как вы можете донести свою мысль», — сказал эксперт «Ридусу» в кулуарах мероприятия. Университеты должны учить студентов критическому мышлению и выпускать компетентных бунтарей, способных выходит за рамки обыденного, уверен профессор университета Амстердама Питер Слот. «Нам, безусловно, нужно глубокое понимание и физики, и математики, и естественных наук. Но все равно люди должны думать о запросах общества, отвечать на социальные и междисциплинарные вопросы. И студенты должны твердо стоят на ногах, не некой теоретической основе, но выходить дальше нее», — утверждает он. Еще не поздно, уже не рано Достаточно оживленные дискуссии в академической среде вызывают два вопроса. Можно ли считать диплом бакалавра полноценным высшим образованием, как гласит закон, или все-таки без магистратуры никак не обойтись. И когда лучше в нее идти — сразу со студенческой скамьи предыдущей ступени или все-таки попозже, чтобы набраться опыта и окончательно разобраться в своих склонностях и стремлениях. Однозначного ответа в обоих случаях нет. Большинство работодателей диплом бакалавра признают. Но россиян, закончивших магистратуру, пока в принципе немного, и этот вопрос требует дальнейших наблюдений. Рынок труда еще только адаптируется к непривычной системе высшего образования, пребывает в некоторых раздумьях, пытается понять, какое место занимают магистры между бакалаврами и специалистами, поэтому не очень-то их разделяет, в том числе и с точки зрения зарплат, говорил на прошлогодней конференции проректор НИУ ВШЭ Сергей Рощин. Но, в то же время, для некоторых должностей на государственной службе закон прямо предписывает поступать в магистратуру, да и в аспирантуру без нее никак не перепрыгнуть. С точки зрения возраста поступления многое зависит от той программы, которую выбирает человек. «Например, у нас фундаментальная исследовательская программа. Там есть прикладные аспекты, но все-таки на 80% - это карьера в фундаментальной науке. Мы рассчитываем, что люди сделают открытия. В этой области довольно сильная конкуренция. И поэтому в научной карьере я бы рекомендовал не делать перерыва и поступать в магистратуру как можно быстрее. Если же вы переходите в какие-то прикладные истории, перерыв вполне возможен», — рассуждает Ключарев. Но в любом случае, нужно соблюдать баланс между накоплением трудового опыта и способностью к усвоению новых знаний, которая теряется достаточно быстро. Чем больше перерыв, тем сложнее вернутся на трек обучения, особенно, когда оно дневное и достаточное серьезное. Менять свои привычки довольно сложно с возрастом. Кроме того, на период учебы, возможно, придется отказаться от работы. Значит, потребуется заручиться поддержкой семьи и накопить заначку. Не солнце, а экосистема Чтобы готовить работников для будущего, вузы должны понимать потребности бизнеса. Но и сами компании не должны сидеть, сложа руки, в ожидании универсальных специалистов. Глава департамента инвестиций, исследований и образования JetBrains Андрей Иванов выделил три уровня зрелости в отношениях компании с университетами. Первый был массово распространен в «нулевых» годах, когда компания могла просто прийти в университет и пригласить к себе на работу лучших выпускников. Но сегодня такая тактика не работает, потому что самих компаний стало намного больше, а университетов — меньше. Кроме того, в условиях постоянно расширяющегося объема информации каждый вуз может преподавать лишь ограниченный объем знаний, и шансы на то, что эти компетенции совпадут с потребностями конкретного бизнеса, невелики. На втором уровне компания уже готова активно сотрудничать с университетом, чтобы иметь приоритетный доступ к его выпускникам, но не знает, что именно можно сделать. Третий уровень — четкое понимание того, как выстроить взаимовыгодное сотрудничество, и конкретные предложения. «Если у вас сотрудничество на третьем уровне, вы начинаете общаться со студентами не на выпуске, а с первых курсов. Плотность общения может быть разная: специализированные лекции, предоставление тем для курсовых и дипломов, индивидуальная работа со студентами и т. д. Если вы всем этим занимаетесь, то к выпуску они уже становятся сотрудниками вашей компании», — рассказывает эксперт. Университеты, в свою очередь, должны понимать, что они — не солнце, вокруг которого все крутится. Сегодня конкурируют не конкретные вузы, а экосистемы, которые формируются как внутри, так и вокруг них, полагает ректор Университета ИТМО Владимир Васильев. И главное — это люди. «Студенты, преподаватели, научные сотрудники, абитуриенты, выпускники, которые не должны терять связь с вузом, а наоборот, возвращаться туда и влиять на его развитие, партнеры, которые разделяют ценности университета — все они являются частью экосистемы. А университет, прежде всего, должен выступать коммуникатором и интегратором всех групп, которые вовлечены в образование», — подчеркнул ректор. Какую роль играет филантропия в этой новой модели образования? Ее задача — помогать формировать повестку будущего, отвечает генеральный директор Благотворительного фонда В. Потанина Оксана Орачева. Именно поэтому акцент делается на поддержку магистратуры, которая является достаточно гибкой системой, позволяющей и раскрыть потенциал человека, и реализовать его. «Частные фонды за счет своих средств и отсутствия тех ограничений, которые есть в государственной системе или в корпоративном секторе, могут поддержать то, что не получит поддержку иными способами. Задача частных инвестиций в образование - опробовать модели, провести эксперимент, задать тренд и идти дальше. Возможность экспериментировать — это важно для любого направления нашей жизни, а для высшей школы особенно. Не попробовав, нельзя получить результат», — заключает эксперт.