«Медицинское образование надо профессионализировать»

Зачем терапевту в поликлинике разбираться в деталях проведения клинических испытаний, как пропускать лекции без вреда для учебного процесса, чем британские коллеги восхищаются в российском медицинском образовании и как, по мнению британцев, нужно обучать врача в идеале, рассказывает корреспондент Indicator.Ru. На Young Medics Conference в Сеченовском университете встретились две системы образования врачей — российская и британская. На мероприятии студенты программ обмена представили результаты своих научных работ: британцы — в России, русские – в Великобритании. Соорганизаторами конференции тоже стали студенты, которые рады были обменяться опытом с коллегами по ту сторону Ла-Манша. Пока студенты представляли свою научные открытия, их преподаватели обсуждали, как нужно их обучать. Профессия для избранных и Алиса в Стране чудес Для начала хотелось бы дать немного контекста, ведь британские реалии в медицине представляют резкий контраст с нашими. Врачи в Великобритании — одна из самых высокооплачиваемых профессий. Отбор в медицинские отделения университетов (которые называются медицинские школами) очень жесткий. Выпускник школы проходит дополнительные тесты, мотивационные письма и собеседования, чтобы попасть туда, при этом подавать можно лишь четыре заявки (тогда как на учебу по другим направлениям можно подавать пять). Средний конкурс по стране — десять человек на место, причем процент принятых заявок и количество мест медленно сокращается. Обучение докторов в медицинской школе длится около шести лет и обычно включает два-три года доклинической подготовки (изучение теории), затем «клинические» предметы (анатомия, физиология, патология различных органов и так далее), потом — один или два года подготовки к практике. Названия степени бакалавра медицины и хирургии, присваиваемой медикам-выпускникам, везде отличаются. Так, в Саутгемптоне вы станете BMBS, а в Кембридже — MB BChir, более распространены варианты MB BS, MB ChB, есть и ряд других сочетаний этих букв. В 2007 году британская система медицинской подготовки после медицинской школы прошла реформирование. Первые два года оплачиваемой работы (практиковать самостоятельно новоиспеченный врач не может) недавний студент проводит в качестве foundation doctor (он же — house officer), который примерно приравнивается к врачу-ассистенту. Здесь он выбирает, хочет ли он стать терапевтом общей практики или узким специалистом (например, дерматовенерологом). В первом случае он проходит программу specialist registrar (аналог ординатуры) по направлению общей практики три года, затем становится врачом общей практики. Второй вариант — пройти specialist registrar в более узкой области (что занимает от 6-8 лет) и стать доктором-консультантом. После этой программы врачи обоих типов подготовки могут продолжить обучение по узкому направлению (Clinical Fellowship) или исследовательскому направлению (Academic Clinical Fellowship). Правда, обновленный подход был раскритикован: один из ведущих медицинских журналов, The Lancet, опубликовал колонку о том, что пришедший с новой системой механизм отбора (через одно интервью, а не четыре, как раньше) наводнит сферу слабыми и неготовыми к работе специалистами. Цитируя Оруэлла и издевательски описывая предложения фантастическими (буквально «словно от Алисы в стране чудес»), требуя «остановить это безумие». Впрочем, обвинения в развале прекрасной системы скорее роднят британскую систему с российской, чем подчеркивает их различия. Клиническая сторона Своими впечатлениями от знакомства с российским образованием врачей с корреспондентом Indicator.Ru поделился руководитель Школы медицинского образования университета Ньюкасла, профессор управления медицинским образованием Стив Джонс: «В Великобритании есть много разных медицинских школ, и они подходят к обучению по-разному. И я уверен, что и для России это справедливо. Я был поражен тем, что в России студенты фокусируются на клинических занятиях в самом начале обучения — в Великобритании это не всегда так. Это звучит как сильная сторона вашей образовательной системы». Британские программы медицинского образования можно разделить по двум принципам. Первый — преобладание методов обучения. Если где-то, как и у нас, много лекционных курсов, где преподаватель — царь и бог, а роль студента — ему внимать, то в других медицинских школах гораздо больше активного подхода под названием problem-based learning, при котором студенты обучаются в небольших группах, решая задачи и самостоятельно ища информацию. Проблемное обучение помогает развивать мышление, кроме того, в школах и колледжах, где он используется чаще, иерархия более «плоская», и студент сам может предложить темы для своих исследований. Второй принцип различий — как в структуре курса сочетаются клинические и доклинические предметы. На одной стороне спектра — ситуация, когда гистология, анатомия, биохимия и другие более теоретические предметы строго отделены от собственно медицинских (скажем, педиатрии, гинекологии или хирургии). На другой — интегрированное расписание, где, к примеру, при изучении дыхательной системы студенты узнают и о газообмене, и о строении, и о развитии этих органов — а также о том, какие патологии могут возникать и как их лечить. Получается, из двух основных составляющих обучения (помимо теории) — клинических исследований и клинической практики — в Великобритании делают упор на первое, в России чаще на второе. Однако каждая сторона важна, и студент, который выберет карьеру в одном из направлений, должен понимать другое. «Я думаю, все выпускники медицинских вузов должны понимать клинические исследования — и это важный принцип медицинского образования, — поделился своим мнением Стивен Джонс. — Для них жизненно необходимо следить за свежей научной литературой, понимать основополагающую для них информацию, которая будет обновляться и развиваться за время их работы в этой профессии. Они должны уметь критически оценивать информацию, которую исследования предоставляют для них, чтобы делать правильный выбор методов лечения. Это принесет пользу для пациентов». Исследователем-клиницистом, конечно, станет далеко не каждый выпускник. Но те, кто это будет этим заниматься, должны быть не только хорошо подготовлены в методологическом плане, но и представлять, как будет применяться их результат на конкретных живых пациентах, понимать индивидуальные различия. «Если вы собираетесь быть человеком, который создает эту новую информацию для врачей, вам понадобятся дополнительные умения — возможно, в лабораторной науке, а может и трансляционной медицине, а может быть, и в поведенческих науках. На конференции мы говорили об этом немало — иногда психология помогает понять, почему пациенты выбирают одни препараты, предложенные учеными, и отказываются от других», — пояснил Джонс. Как пропускать лекции и не жалеть об этом Важная часть британского медицинского образования — бьющая ключом студенческая самодеятельность: студсоюзы, газеты, программы волонтерства, дополнительная практика и конференции (плюс драм-кружок, кружок по фото, занятия спортом и прочие хобби) составляют немалую часть жизни молодых врачей. В то же время в России студентам часто не остается времени ни на что, кроме зубрежки (которая, как мы видели выше, для Великобритании не характерна). По этой причине мало кому из будущих британских врачей удобно посещать потоковые лекции. И если у нас даже онлайн-лекции в ВШЭ (преимущественно по гуманитарным наукам) вызвали у кого-то возмущение, то британские студенты-медики сами ратуют за перевод лекций в онлайн-формат, чтобы изучать их в удобное время. «Технологии изменяют то, как мы учимся, и сегодня нам доступны более удобные подходы, чем это было века назад. Но одна вещь остается неизменной — чтение лекций. И когда преподаватель читает одну и ту же лекцию студентам из раза в раз, она тоже практически не изменяется», — заметил в своем выступлении Missing Medical Students Семюэль Бакстер, студент Университета Ньюкасла. По его словам, получив доступ к записи лекции на своем компьютере, человек может заняться ими в любое время, а потом послушать их повторно, чтобы запомнить получше. При этом студентам не придется отказываться от дополнительных дел, забрасывать свое здоровье и занятия спортом, разрывать социальные связи — то есть, приносить в жертву учебе всю остальную часть жизни. Достаточно правильно распределить время. Пообщавшись с однокурсниками и другими студентами, выступающий нашел немало людей, которым неудобно посещать потоковые лекции: «Эти студенты не ленивые, они активные, и они тоже хотят преуспеть. Одни просто не могут запомнить десятки лекций с курса, и хотели бы их пересмотреть. Другим проще разобраться во всем самим — и они хорошо сдадут экзамены. Почему бы не дать им такую возможность? Третьи считают, что лекции довольно хороши, но случайно пропустив одну из-за своей исследовательской работы или студенческой активности, уже не могут понять следующий дальше материал». Многообразие — ключ к успеху У слушателей таких дискуссий может сложиться впечатление, что идеальный «продукт» медицинского образования — некий сверхчеловек, который силен в теории и не растеряется перед практикой, а также умеет сочетать междисциплинарный подход и целый набор полезных качеств с глубокими знаниями своей конкретной области. А вспомнив о цене врачебной ошибки, вообще хочется разработать одинаково идеальных роботов и разослать их по миру. Но это впечатление ложно: идеальные сверхлюди не приживутся в разных странах, где работают разные системы здравоохранения, которые сформировались для решения самых распространенных местных проблем. В тропиках очень распространены малярия и другие паразитарные заболевания, в США — болезни, вызванные избыточным весом, а в России врачам чаще придется столкнуться с обморожениями, чем в Саудовской Аравии. «Обучение терапевтов и студентов других медицинских специальностей в первую очередь должно готовить их к работе в системе, в которую они попадут, и может различаться, — напомнил Стив Джонс. — В некоторых странах медицина базируется на лечении узкими специалистами, и студенты фокусируются на определенной области сразу же после выпуска. Но в других странах подход может быть более общим. Здесь важен контекст, в котором будет работать доктор: если меняется система медицины, должна меняться и система медицинского образования». Поэтому идеальная система образования должна предоставлять студенту много вариантов. «Я думаю, что здесь очень важно многообразие, чтобы у студента был выбор, какой тип медицинского университета ему предпочесть, какие занятия и особенности важны именно для него. Медицинское образование, как и медицину, надо профессионализировать: понимать то, как люди учатся и почему они учатся, также важно, как и то, что они учат», — заключил профессор. Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще. Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.