В бой идут карманники и сутенеры
В Госдуму внесен законопроект, допускающий освобождение от наказания после награждения или увольнения с военной службы для мобилизованных, которые совершили преступления небольшой и средней тяжести. Авторы документа – депутаты Павел Крашенинников и Ирина Панькина («Единая Россия), а также глава комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас.
Поправки касаются и мобилизованных, и контрактников. Освобождение от уголовного наказания предполагается, даже если преступление совершено до вступления закона в силу.
В мае в нижней палате парламента предложили разрешить заключать контракты с Минобороны гражданам, которые имеют судимость или признаны ограниченно годными. По словам авторов законопроекта (главы комитета Госдумы по обороне Андрея Картаполова и его заместителя Андрея Красова), «выявлено значительное количество граждан, желающих поступить на военную службу по контракту, из числа тех, с кем контракт не может быть заключен».
Этот документ касается периодов мобилизации, военного положения и военного времени. Исключения составят случаи, когда судимость имеется по статьям о терроризме, госизмене, шпионаже, за преступления против половой неприкосновенности, прочие тяжкие и особо тяжкие.
Другое дело – кража, вымогательство, служебный подлог, подделка документов, побои, организация занятия проституцией, жестокое обращение с животными и т.д. Это, согласно российскому законодательству, преступления небольшой и средней тяжести. То есть злодеяния, наказание за которые не превышает пяти лет.
Вопрос: а нужно ли заключенному, мотающему условную «трешку», ради ее погашения идти на фронт? Или проще отсидеть свое? Насколько принятие такого закона повысит привлекательность военной службы? И чем вызвано его появление? Иными способами пополнить ряды армии, кроме как мелкими преступниками, уже не осталось?
– «Искупление кровью» незначительных и средней тяжести правонарушений – для многих это выход, – считает доктор философских наук, зав. кафедрой социологии и управления БГТУ им. В.Г. Шухова Михаил Игнатов. – Не секрет, что, если попадаешь в места не столь отдаленные, скорее проходишь «курсы повышения квалификации» в среде заключённых, чем исправляешься. А так – вполне разумный выход: и исправить вину перед обществом, и полезной профессией овладеть, и даже денег заработать. Почему нет? Есть яркий пример ЧВК «Вагнер», доказавший эффективность данного подхода. Тем более не будут «выдергиваться» из экономики законопослушные граждане, даже если они хотят служить.
«СП»: Речь о преступлениях низкой или средней тяжести. То есть убийцам службу предлагать не будут?
– Убийцы – это люди, перешедшие определенную грань. Ими гораздо сложнее управлять. Чем убийца, отбывающий наказание, отличается от солдата? Тем, что пошел на такой поступок вопреки потребностям общества. Такого призывать – только дисциплину разрушать. А уж про насильников, думаю, даже говорить не надо.
«СП»: Насколько это мотивирует мелких воришек, попавшихся за подделку документов, вымогателей, сутенеров и прочих? Может, им проще отсидеть свое?
– Тут надо смотреть индивидуально. Кто и при каких обстоятельствах стал на кривой путь. Те, кто, что называется, опьянены воровской романтикой, – не пойдут, у них своя «выслуга лет». А вот кто дал слабину в тяжёлый момент или просто не знал другой жизни – для них это шанс начать ее заново.
«СП»: Насколько вообще, по-вашему, не мотивированный идейно солдат нужен России? Можно ли сравнивать с наемниками, воюющими за деньги?
– Почему же он не мотивирован идейно? Может, он принципиально воровал у западных капиталистов! Или и не было у него никакой идеи, а после начала СВО она нашлась. Или появится благодаря грамотному политруку.
Институт наемников сопровождает нас на протяжении всей человеческой истории. Пускай великих подвигов от них ждать не приходится, но и просто добросовестной службы порой достаточно.
«СП»: Какие тут могут быть подводные камни, риски?
– Воровство армейского имущества, недостаточная дисциплина, более высокий уровень конфликтности в коллективе. Но все это можно нивелировать работой командира и политрука. Если они, конечно, грамотные.
«СП»: Будет ли в итоге принят закон? Не натолкнется на сопротивление общества?
– Если вспомнить, как многие отреагировали на мобилизацию, то будет только поддержка данного закона – мол, служи кто угодно, лишь бы не я. Всё-таки у нас достаточно «хатаскрайников». Поэтому шансы у законопроекта есть. Хоть и предпосылки у него не самые патриотичные, чего уж тут. Но интересно мнение Министерства обороны – им, а не депутатам, если что, работать с этим контингентом.
– Надо понимать, что Министерство обороны желает использовать успешный опыт «Вагнера» по привлечению к боевым действиям заключённых, – считает экс-боец ополчения ЛНР Александр Аверин. – Именно к ним и будет применяться данный законопроект. Однако, «Вагнер» делал ставку на осуждённых на большие сроки по тяжелым статьям – эти арестанты готовы на многое, чтобы избежать многолетнего заключения.
В то же время осужденные за преступления небольшой и средней тяжести вряд ли будут рваться на фронт, когда на свободу – через год-два. Стоит ли в таком случае рисковать жизнью в штурмовых подразделениях? Я сомневаюсь в их мотивации.
«СП»: «Вагнер» в итоге перестал набирать заключенных…
– «Вагнер» прекратил набор заключённых именно после ходатайства Минобороны, решившего использовать успешный опыт Артёмовска. Так что в принятии данного закона я не сомневаюсь…
«СП»: Совершивший преступления небольшой тяжести более управляем, чем те, кто получил серьезные срока? Какого подвоха от них можно ожидать?
– Совершившие тяжкое преступление и приговорённые к большому сроку как раз более склонны изменить свой образ жизни. Они прочувствовали всю тяжесть наказания и более серьезно относятся к подаркам судьбы.
Арестанты, приговорённые к меньшему сроку, будут и менее смелы при штурме, и хуже управляемы. Это серьезный риск…
