Сергей Фургал в суде упомянул ангела и черную кошку, а прокуроры — шоколадный торт
В Мособлсуде завершились прения сторон по уголовному делу экс-губернатора Хабаровского края Сергея Фургала, обвиняемого в организации заказных убийств в 2004–2005 годах на территории Хабаровского края и Амурской области. Подсудимый призвал присяжных вынести «беспристрастный» вердикт, заверив, что никакого отношения к вмененным преступлениям не имеет. Политик утверждал, что ему очень важно «отмыть свое имя». Прокуроры ответили фигуранту зажигательной речью в репликах. Последнее слово Фургал и трое его предполагаемых соучастников скажут 1 февраля.
В прениях сторон на заседании Люберецкого горсуда Подмосковья (процесс является выездным и проходит в здании Мособлсуда) Сергей Фургал говорил фактически целый день с перерывами.
В своей речи он постарался «разложить по полочкам» обвинение, которое, по его мнению, было построено так, чтобы уничтожить его как личность. «Никому не важно, убивал или не убивал — важно лить грязь. Но для меня важно, чтобы не было даже сомнений в моей невиновности», — заявил Фургал.
Его и троих подсудимых — Марата Кадырова, Андрей Палея и Андрея Карепова — обвиняют в покушении на убийство амурского предпринимателя Александра Смольского и в убийствах бизнесменов Евгения Зори и Олега Булатова в 2004–2005 годах на территории Хабаровского края и Амурской области. В гараж первого бросили две гранаты, но он не пострадал, двух других застрелили. Обвинение полагает, что Фургал был заказчиком, Карепов организатором, а Кадыров и Палей — исполнителями преступлений. Двое последних, по версии следствия, входили в преступную группировку «Тимофеевские», которую возглавлял объявленный в розыск криминальный авторитет Михаил Тимофеев (ему обвинение было предъявлено заочно), чья группировка сформировалась в 1998 году на базе спортклуба «Моисей».
В ходе процесса, который длится с 11 мая 2022 года, никто из подсудимых вину не признал. Свою судьбу они доверили присяжным. Прения сторон стартовали 23 января. В ходе их прокуроры Александр Коробейников и Антон Щербаков заявили о доказанности обвинения и призвали коллегию из восьми народных судей вынести обвинительный вердикт.
«Черный ангел во плоти»
В то же время Сергей Фургал считает, что прокуратура не располагает неопровержимыми доказательствами его вины, равно как и других подсудимых.
Так, по словам подсудимого, ему не было смысла покушаться на бизнесмена Смольского якобы из-за того, что тот не хотел снижать цены на металлолом. Фигурант отметил, что возглавляемая им в то время фирма «Миф-Хабаровск» (Фургал занимал должность гендиректора) хоть и была конкурентом фирмы Зори, но имела около 60 участков, участвовала в аукционах, где разыгрывались десятки тысяч тонн военной техники и так далее. «Почему тогда другие компании, участвовавшие в аукционах, не жаловались на «Миф-Хабаровск», как Смольский? Что толку убивать конкурента, если завтра на его месте будет другой?» — задал вопрос Фургал.
Он также опроверг показания бывшего владельца фирмы Николая Мистрюкова, который заключил сделку со следствием и дал против него свидетельские показания в суде. Бывший партнер Фургала заявил, что решения об устранении всех трех фигурирующих в деле бизнесменов он и подсудимый принимали совместно, выделив на это по миллиону рублей за каждое преступление.
«И я тут, как черный ангел во плоти. Но кто я ему? Он [Мистрюков] мне не сын, да и чувств у меня к нему никаких не было. У нас интересы с ним разные. Да и кто я, и кто он. Он хозяин, я директор», — указал Фургал. Также он заметил, что у бизнесмена Евгения Зори (его, по версии обвинения, убили из-за конфликта вокруг железнодорожных путей к заводу железобетонных изделий № 3 в Хабаровске, с помощью которых компания «Миф-Хабаровск» отгружала металлолом со склада), был и другой бизнес, который мог стать поводом для расправы.
«На судебном процессе выступал свидетель Егоров. И он сказал, что у Зори были не только палатки, но еще универмаг. А я вам больше скажу, у него еще были и торговые центры, которые стоят миллиарды рублей, а это, я вам хочу сказать, не просто палатки уже», — сказал Фургал.
Подсудимый добавил, что у Зори имелось от 120 до 150 ларьков, что означало «торговлю без кассы». «Там Зоря продавал контрафактный алкоголь. Полученную наличку Зоря и продавал, а также отмывал деньги. У него в банке были счета, он поставлял продукцию из-за границы», — намекал подсудимый на наличие у жертвы других недоброжелателей.
Поиск «черной кошки»
По его словам, землю для торговых точек Зоря «получал через жену и мэра». В завершение Фургал заявил, что нет «смысла искать черную кошку в черной комнате», и признался: он беспокоится не за себя, а переживает за своих детей и внуков, которым «с этим жить». Он просил присяжных вынести «беспристрастное решение».
Ранее, в 2021 году, в интервью газете «Коммерсантъ» экс-губернатор связал свое уголовное преследование с хозяйственным конфликтом на заводе «Амурсталь», 25-процентной долей которого владела его бывшая жена Лариса Стародубова. По данным защиты, в ходе следствия ее доля была арестована. Впоследствии, после увеличения доли в уставном капитале новым владельцем Павлом Бальским (он стал собственником 75%), доля Стародубовой фактически обнулилась — она стала равняться 0,003%.
По мнению защиты, обвинение фигурантов было основано на домыслах и в деле нет «важнейших, классических доказательств» — отпечатков пальцев, следов ДНК, записей телефонных переговоров и телефонных соединений, — которые встречаются, как правило, в подавляющем большинстве уголовных дел. Адвокаты подсудимых просили всех оправдать.
«18 лет безнаказанности»
Их слова не остались без ответа. В ходе реплик сторон 30 января прокурор Антон Щербаков попросил присяжных «прекратить счет 18 годам безнаказанности подсудимых», а его коллега Александр Коробейников выступил с яркой речью.
Он посоветовал не верить словам адвокатов о том, что в деле нет даже косвенных доказательств вины. «Конечно нет, потому что в законе нет понятий — косвенные, кривые, прямые», — сказал он, пояснив, что только присяжные могут дать доказательствам свою оценку.
Также прокурор отверг доводы защиты о том, что без главного доказательства — отпечатков пальцев — нельзя доказать обвинение в убийстве. «Только в комиксах всегда остаются отпечатки пальцев, жизнь гораздо более разнообразна», — сказал он.
По его словам, обвинение в прениях сторон специально не стало заострять внимание на показаниях Николая Мистрюкова и второго главного свидетеля обвинения — бывшего сотрудника полиции Владимира Першина, который долгие годы «крышевал» «Миф-Хабаровск». Не сделали это прокуроры потому, что имеются и другие доказательства вины фигурантов, а обвинение «смогло выстроить логическую картину произошедшего», сказал Коробейников.
По его словам, вина подсудимых очевидна, а присяжные, оценивая доказательства, должны руководствоваться здравым смыслом. Иллюстрируя свою просьбу, Коробейников привел в пример историю с маленьким сыном, который ночью съел оставленный отцом в холодильнике дома шоколадный торт. Утром, несмотря на то, что его лицо оказалось перемазано шоколадом, он стал отрицать причастность к поеданию сладости: «Нет, папа, не я съел, а это Барабашка!». У вас нет видеокамер, вы не видели, кто съел торт. Но вы знаете, что это совершил ваш сын. Есть, конечно, вероятность, что в дом проник сосед дядя Вася, который подобрал отмычку и украл из холодильника торт, — обратился к присяжным гособвинитель. — Но все же вы не должны доходить до абсурда».
Также он сравнил слова адвокатов о недостатках расследования с мечтой персонажа романа Гоголя «Мертвые души» Манилова о хрустальном мосте.
Эмоции в зале суда
Примерно в шесть часов вечера судья Геннадий Цой предложил подсудимым сказать последнее слово. Те попросили прерваться до 1 февраля, чтобы отдохнуть и подготовиться к заседанию. Но судья никак не хотел на это идти. Он обвинил защиту в затягивании процесса, хотя адвокаты ручались: их подзащитные закончат говорить в среду до обеда и присяжные смогут в тот же день уйти на вердикт.
В результате Сергей Фургал разразился гневной тирадой, сорвавшись на крик. Он заявил, что плохо себя чувствует и судья «довел его до нервного срыва». Тот предложил вызвать скорую. Подсудимый согласился и обрисовал перспективы, чем это может закончиться — слушание закончится в ночи.
«Вызывайте скорую помощь, пускай они мне окажут первую помощь. А потом последнее слово, у меня будет 2,5 часа, — буквально кричал Фургал. — Я понимаю, что надо посадить Фургала побыстрее. Но так не делается! Вы что, хотите, чтобы присяжные сидели тут и спали и ненавидели нас? Это нарушение, лишение сна! Я ничего такого не попросил. Ну что, Земля с орбиты сойдет?!».
В итоге слушание прервали. Ожидается, что после того, как подсудимые 1 февраля скажут последнее слово, суд составит для присяжных опросный лист, произнесет напутственное слово, и коллегия удалится на вынесение вердикта.
