Трукрайм по-русски: как московский убийца по кличке Смертник мечтал уничтожить человечество
Серийные убийцы и маньяки стали частью поп-культуры. На Netflix зашкаливают рейтинги у сериала про Джеффри Дамера, подкасты про маньяков набирают сотни тысяч прослушиваний, Квентин Тарантино посвятил свой на сегодня последний фильм Чарльзу Мэнсону — безумному хиппи-проповеднику, устроившему самую кровавую резню в истории Голливуда. В России в 1990-х был свой Мэнсон по кличке Смертник, по паспорту — Ян Мавлевич. Совсем не миролюбивый хиппи и поэт, который мечтал истребить человечество.
1997 год, московский район Перово. Вооружившись стальной канистрой, Ян Мавлевич отправляется за разливным пивом. В его квартире, дверь которой всегда была открыта, остается ждать друг Андрей Семилетников. Внезапно в квартиру врывается незнакомец, который сходу предлагает Семилетникову заняться с ним оральным сексом. Семилетников принимать предложение не спешит, между мужчинами завязывается драка. Вернувшийся в квартиру с полной канистрой пива Мавлевич ввязывается в потасовку и наносит незнакомцу травмы, несовместимые с жизнью. Ян собирается замести следы и сжечь тело, но не успевает — его задерживают сотрудники милиции.
Дальше, как рассказывали знакомые Мавлевича, происходит «абсолютная дичь из фильмов Гая Ричи». Труп перевозят в морг, где он якобы начинает шевелится, а потом и вовсе уходит на своих двоих. Но механизм следствия уже приведен в действие: Мавлевича, подозреваемого в нанесении тяжких телесных повреждений, допрашивают. Становится ясно, что инцидент в Перово — только верхушка айсберга.
Как мальчик из хорошей семьи стал Смертником
Ян родился в 1973 году в Москве. В детстве много читал, любил поэзию, изучал иностранные языки. Родители надеялись, что в будущем он пойдет по стопам матери — известной переводчицы с французского Наталии Мавлевич. Семья по всем признакам считалась интеллигентной, но позднее Ян говорил, что благополучие было фасадом. Мать не понимала сына, все его поступки «трактовала, как безусловное проявление психического заболевания». Мальчика постоянно водили к психиатрам: в 11-летнем возрасте у Мавлевича диагностировали шизофрению.
«Он с 14 лет регулярно пускался в скитания, а я его искала и ездила за ним то в Питер, то в Киев», — вспоминала мать Мавлевича. К тому времени Ян уже отрастил «хайер» и влился в тусовку московских хиппи. Тогда-то он и заложил основы нерукотворного памятника имени себя, выдумывая легенды о своих подвигах. Самая известная из них гласит, что 15-летний Мавлевич неделю прожил в палатке посреди Люберец. Шел 1988 год, ужас на неформалов наводила не столько милиция, сколько любера: крепкие парни в спортивных костюмах устраивали рейды в столицу и гоняли молодых хиппи и панков. Ян же отправился прямиком в логово врага и якобы выбрался оттуда невредимым. Когда историю про «обряд инициации» услышали в тусовке, к Мавлевичу прилипла кличка Смертник.
Такие легенды появлялись и позже. Повзрослев, Мавлевич начал заигрывать с политикой и рассказывал, что принимал участие в нашумевшем в 1991 году перформансе арт-группы Э.Т.И. Тогда участники — художники и примкнувшие к ним панки с Гоголевского бульвара — изобразили своими телами известное слово из трех букв на Красной площади. Акция продолжалась около минуты, пока всех участников не увезли в отдел. Мавлевичу, по его словам, досталась роль черточки над буквой Й.
Разобраться в политической биографии Смертника, где было место и поддержке НБП (запрещена в РФ) Эдуарда Лимонова, и митингам общества «Память», и общению с анархистами, — заведомо провальная затея. По большому счету, он просто отыгрывал роль нонконформиста: при советской власти ходил в православные храмы и рвал пионерские галстуки, а с развалом Советского Союза «переобулся» в безбожника и пел дифирамбы Сталину. Только в одном Мавлевич был убежден на 100%: человечество провалилось, люди подсели на иглу потребительства вместо того, чтобы творить великие дела. Смертник решает с этим разобраться.
«Зачистка» хиппи и первые преступления
Всемирный комитет по уничтожению человечества — организация-миф, слышали и знают о которой немногие. Смертник рассказывал, что насчитывала она четырех, включая его, постоянных участников, группу поддержки и неизвестного мастера над оружием. Комитет вел агитационную работу и распространял листовки, в которых призывал к всемирному геноциду.
Для этого Мавлевич планировал создать смертельный вирус, распространение которого спровоцировало бы атомную войну. В его фантазиях мировые державы должны были обменяться ядерными залпами, пока Смертник в компании последователей отсиживался бы в бункере. После всего выжившие среди выжженной пустоши нарожали бы детей и построили новую цивилизацию.
Но прежде чем привести в действие свой план, Мавлевич решил устроить зачистку в рядах хиппи: там, по мнению Смертника, хватало «вырожденцев», которые не заслуживали жизни. В их рядах оказался золотой мальчик московской «системы» — Вадим Царевский по прозвищу Царь. В тусовке его любили: он щедро делился с окружающими «травой», проповедовал идеи свободной любви и психоделической революции. Однако в глазах Смертника Царь был банальным наркоторговцем и «педосутенером».
Его вывезли в лес под Наро-Фоминском, где заранее подготовили место для казни. Позднее Мавлевич вспоминал в интервью, что планировал перерезать Царю горло: «Попросил закрыть глаза, но он открыл и отпрыгнул, отчего упал в яму. Я решил, что коль скоро человек не может даже встретить возмездие как подобает, так и хрен с ним, пусть побудет “живым примером”». В этой яме Царевского облили бензином и сожгли заживо.
Байки из Перово и черный список жертв
Тело Царевского нашли в лесу спустя несколько месяцев, когда Мавлевич огрел по голове того самого незнакомца в Перово. Попав в руки сотрудников милиции, он сразу выложил все пароли и явки. Во время обыска помимо оружия и агитационных листовок с призывами к геноциду у Смертника нашли центрифугу и автоклав — судя по всему, разработка смертельного вируса была не просто безумной фантазией.
Люди из тусовки докладывали, что среди улик также фигурировал список Смертника. В нем Ян педантично перечислил людей, которых собирался уничтожить «ради очистки системы». Но список, оружие и центрифуга не тянут на 19-летний срок, который в итоге добросовестно отсидел Мавлевич: сначала в тюрьме, потом в психиатрических учреждениях. Следователи выяснили, что помимо Царевского была другая жертва: еще раньше банда Смертника отправила на тот свет некоего духовного гуру Александра Ашкинази.
В поле зрения Мавлевича он попал не случайно. Рассказывали, что Ашкинази две недели продержал взаперти девушку из тусовки Катю Кочеткову: в приковал ее к батарее у себя в квартире и нерегулярно, но сильно бил. Поначалу убивать гуру никто не планировал: хотели только провести воспитательную беседу, за чем и отправились к нему в гости. Там, по словам подельника Мавлевича, их встретил «бородатый безумец 110 кг весом» с топором наперевес. Ашкинази бросился в драку, нежданным гостям пришлось защищаться. «Короче, это был акт самозащиты, ну или изощренное убийство гражданина Ашкинази», — подводит итог участник карательной операции.
Пока следствие над Мавлевичем и его последователями продолжалась, в кругах хиппи слагали легенды о «Всемирном комитете по уничтожению человечества». Появилась история о поджоге наркопритона в Перово, всплыл мифический труп подростка с гомосексуальными наклонностями, которого якобы сжег Мавлевич. Эти эпизоды так и остались слухами, в 1997 году суд признал Смертника и его подельников виновными лишь в двух убийствах.
Внезапный интерес интернет-общественности
Все те 19 лет, пока Мавлевич переходил из одной психиатрической лечебницу в другую, о нем не забывали на просторах интернета. Историю банды Смертника обсуждали в тогда еще активном «Живом журнале», пытаясь слепить из него мученика совести и политзаключенного. Нацболы записали Мавлевича в свои ряды, в порыве солидарности выпустили поэтический сборник «Мы заключили договор со смертью», деньги с продаж которого обещали направить на поддержку Смертника.
Стихи Мавлевич писал в застенках психиатрических лечебниц, после чего передавал на волю. Редакция издания «Под корень» в 2015 году сетовала, что Смертник не получит премию, а его голос «не зазвучит в поэтических салонах»: ужасная несправедливость в отношении человека, который всю жизнь, по мнению редакции, следовал ценностям, воспетым в стихах. «Поэтому от слов “Пусть душа твоя подобна будет утренней росе; Стань убийцей, террористом, но не будь таким, как все” невольно содрогаешься: автор претворял в жизнь все, о чем писал», — восторгались призывами Смертника в журнале.
Примечательно в этой истории то, что из-за поэзии в том числе Мавлевичу отказали в переводе на амбулаторное принудительное лечение у психиатра. В 2010 году он попытался вырваться из лечебницы и подал ходатайство на «освобождение». Состоялось очередное судебное заседание, на котором выступила его мать Наталия, напуганная возможным возвращением сына. Стихи Яна она назвала «террористическими» и сказала, что «боится за свою жизнь».
На свободу Мавлевич вышел только в 2015 году: нашел даму сердца, которая впоследствии от него забеременела, ходил по концертам и даже читал свои стихи в столичных клубах. Наладить связь с прежними знакомыми ему не удалось, враги на угрозы Мавлевича тоже никак не реагировали. Повзрослевшие дети цветов оставили Смертника в прошлом: в страшных и неспокойных 1990-х, которые и порождали подобных ему «героев». На свободе Мавлевич пробыл недолго: уже на следующий год, пропустив обязательное психиатрическое обследование, он отправился обратно в лечебницу. Сегодня о нем ничего не слышно. Только в социальных сетях изредка вспоминают московскую трукрайм-историю про обезумевшего хиппи, который когда-то лелеял мечту уничтожить человечество.
