«Речевые акты оправдания»: появилась база сомнительных судебных экспертиз
Инициатива «Диссернет» запустила в сети проект «Судебные экспертизы». Он представляет собой базу заключений учёных по резонансным уголовным и административным делам, которые были выполнены с «нарушениями академической честности и норм научной этики». Для подтверждения ненаучности экспертизы создатели проекта публикуют рецензии квалифицированных специалистов, а также списки нарушений. На данный момент в коллекции представлено 15 историй преследования оппозиционеров, журналистов, общественных организаций и рядовых граждан в 2010-2020 годы, в основу обвинения которых ложились сомнительные экспертизы. NEWS.ru решил напомнить о некоторых делах и претензиях учёных к экспертным заключениям.
Сотрудница ФСБ и анархист из Тюмени
Самая ранняя история со спорной экспертизой обвинения, попавшая в базу «Судебные экспертизы», стало уголовное дело анархиста из Тюмени Андрея Кутузова. В 2011 году его приговорили к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком три года за якобы «публичные призывы к экстремистской деятельности» (ч.1 ст.280 УК). Поводом для привлечения активиста стали листовки против политических репрессий, которые фигурант раздавал на митинге в Тюмени 30 октября 2009 года.
Как следует из базы «Диссернета», в основу обвинения легло заключение сотрудницы свердловского управления ФСБ Светланы Мочаловой. Подготовившая на него рецензию сотрудница Тюменского госуниверситета Мария Куниловская, указала, что в документе «отсутствуют ссылки на современную научную литературу, не называются и не описываются примененные методы исследования, а результаты исследования основаны на поверхностном анализе текстов, не учитывающем целый ряд характеристик текста».
Кроме того, она сочла, что утверждения в исследовании «не основаны на каких-либо статистических подсчётах и могут рассматриваться как субъективно-оценочные». Также в заключении представителя ФСБ сотрудница вуза обнаружила противоречие в выводах.
Психолингвист и библиотекарь
Также в базе «Судебные экспертизы» приводится ссылка на уголовное дело директора библиотеки украинской литературы Натальи Шариной о «возбуждении ненависти либо вражды, унижении человеческого достоинства с использованием служебного положения» (ч.2 ст.282 УК). В июне 2017 года она получила четыре года лишения свободы условно за то, что в 2011-2015 годах распространяла книгу лидера запрещённой в РФ организации УНА-УНСО Дмитрия Корчинского, признанную экстремистской, а также вела «антироссийскую и антирусскую пропаганду».
Сторона обвинения использовала в качестве аргумента спорное экспертное исследование профессора Института языкознания РАН Евгения Тарасова, который по мнению «Диссернета» также является автором спорных публикаций. Подготовивший рецензию на его заключение учёный из СПбГУ Игорь Жарков полагает, что в документе «наблюдается подмена понятий: отрицательная и уничижительная оценка советской власти представляются экспертом как признак антироссийской (вместо антисоветской) направленности исследуемого им текста». Кроме того, по мнению Жаркова в заключении отсутствует процедура исследования, а именно «сколь-нибудь значимый массив определений терминов, которыми пользуется эксперт». Например, содержание понятий «фашизм» и «русофобия» не раскрыты, что «свидетельствует о нарушении экспертом принципов проверяемости и объективности экспертного исследования». К тому же в заключении Тарасова «отсутствует описание исследований», на которых основывается вывод о том, что исследуемое экспертом издание «имеет антисоветскую и антироссийскую направленность».
Как утверждает Жарков, специальная компетенция эксперта Тарасова — психолингвистика — «не соответствует содержащемуся в постановлении о назначении экспертизы требованию о привлечении к производству экспертизы специалиста в области культурологии».
В используемом стороной обвинения документе от 20 апреля 2016 года также имеется множество промежуточных выводов, «которые не являются обоснованными и (или) достоверными, что свидетельствует о несоблюдении экспертом принципов объективности и проверяемости исследования». Более того, как полагает, Игорь Жарков, в документе «наблюдаются множественные случаи выхода эксперта за пределы его специальной компетенции, в том числе выводы правового характера и суждения, с высокой вероятностью относящиеся к компетенции специалистов в областях истории, политологии, экономики, военного дела, охраны правопорядка».
Башкирские лингвисты и исламисты
В базе упоминается «бахчисарайское дело» мусульман Энвера Мамутова, Рустема Абильтарова, Зеври Абсеитова и Ремзи Меметова, которые в конце 2018 года получили от 9 до 17 лет лишения свободы за «участие в деятельности террористической организации» (ч.2 ст. 205.5 УК). Фигуранты, по версии следствия, имели отношение к признанной в РФ террористической организации Хизб-ут-Тахрир.
Обвинение в том числе основывалось на данных религиоведческо-лингвистической экспертизы Центра лингвистических экспертиз и редактирования при кафедре общего языкознания Башкирского государственного педагогического университета имени Акмуллы«. Как полагает сотрудник петербургского Центра независимых социологических исследований Дмитрий Дубровский, подготовивший рецензию, авторы экспертизы прибегают к «прямому домыслу, не основанному на данных исследуемого текста (видеозаписи)». Вместо методов научного анализа «экспертиза представляет собой изложение содержания зафиксированных разговоров с субъективной точки зрения экспертов-филологов, без всякой связи с исследованием как таковым».
Дубровский также обратил внимание на то, что «прямой текст автора (одного из фигурантов. — NEWS.ru) с прямым призывом не участвовать ни в проукраинской, ни в пророссийской деятельности каким-то образом эксперты понимают как скрытый призыв к войне с Россией, что не может быть объяснено иначе, как наличием заметного обвинительного крена у авторов экспертизы».
Плевок в международном контексте
Кроме этого, Дмитрий Дубровский усомнился в научности экспертного исследования культуролога Андрея Синичкина из Крымского федерального университета, которое использовалось обвинением по делу жителя полуострова Шевкета Раззакова. В апреле 2018 года крымскотатарского активиста приговорили к штрафу в 20 тысяч рублей по делу о «публичном оскорблении представителя власти» (ст. 319 УК). По версии следствия, фигурант «беспричинно плюнул» в снайпера Росгвардии Шабельника, «после чего высказал выражения в его адрес в нецензурной форме, чем публично оскорбил его в присутствии посторонних граждан».
Как считает Синичкин, «моральное действие, выраженное плевком в сторону человека в социокультурном пространстве демократического государства (в том числе и РФ) носит негативную оценку по отношению к личности, в отношении которого совершено указанное действие». Также он уверен, что «плевок в сторону человека является невербальным моральным действием, выраженным в неприличной форме, и носит оскорбительный характер».
В свою очередь Дмитрий Дубровский уверен, что экспертиза Андрея Синичкина «не соответствует основному требованию — наличию проведенного исследования с указанием методики и шагов по ее применению». Кроме этого он оспаривает утверждение эксперта о том, что «плевок является универсальным оскорблением». Это утверждение, по мнению Дубровского, не соответствует научным данным, известным по этнографии культур народов мира.
Так, у африканского племени масаи отец невесты в церемонии бракосочетания плюёт ей на голову, благословляя на брак. <...> Следовательно, нет никаких оснований утверждать, что плевок является универсальным оскорблением: очевидно, что в целом ряде культур акт плевания либо вообще никак не означен в культуре, либо носит даже позитивный, положительный характер, — обращает внимание рецензент.
Два года за пост арестанта
Дмитрий Дубровский также подготовил рецензию на назначенное судом спорное исследование по делу Владимира Тимошенко, который в ноябре 2017 года получил два года колонии строго режима за пост во «ВКонтакте». По версии следствия, фигурант обвиняемый в публичных призывах к экстремизму (ст. 280 УК), находясь в заключении, опубликовал оскорбительный пост. Как говорится в экспертном заключении, подготовленном сотрудниками СПбГУ, высказывания были адресованы «служащим учреждений и институтов государственной власти» и содержали словосочетания «антинародный режим», а также «карательно-репрессивный аппарат».
Как считает Дмитрий Дубровский, экспертиза СпбГУ «не соответствует требованиям в отношении достоверности и объективности, а также верифицируемости (проверяемости)», а «указанная авторами методика в действительности для исследования не использовалась». По его мнению, эксперты «не только выходят за пределы своей компетенции, но также и отвечают на вопросы, которых исследование вообще не рассматривало и отвечают на вопросы, которых следствие им на задавало».
НЛП и ингушский оппозиционер
Много вопросов возникло у рецензентов к экспертному исследованию по делу ингушского оппозиционера Магомеда Хазбиева, об уголовном преследовании которого NEWS.ru подробно рассказывал. В ноябре 2018 года он получил 11 месяцев колонии и штраф за разжигание ненависти к чиновникам и силовикам Ингушетии, а также к главе республики Юнус-Бека Евкурова, оскорблении представителя власти и незаконном хранении оружия и взрывчатых веществ (ч.1 ст.282, ч.1 ст.319, ч.1 ст. 222, ч.1 ст.222.1 УК).
Экспертиза, которая легла в основу обвинения, была проведена специалистами ростовского Центра судебной экспертологии имени Буринского. В подготовленной московским Институтом социально-экономических и политических исследований рецензии на этот документ в частности указывается, что в неё содержится загадочная библиографическая ссылка. В частности, ростовские эксперты указали в списке использованной литературы и неоднократно ссылались на работу Баранов А. Н., Грунченко О. М., Левонтина И. Б. «Лингвистическое исследование текстов для выявления в них призывов к осуществлению экстремистской деятельности. Методические рекомендации по интерпретации смысла призывов (типовая методика)». Как говорится в рецензии, «указанная экспертами методика — ведомственная, её нет в открытых источниках, она содержит чуть более 100 страниц, поэтому ссылка на с. 412, по меньшей мере, некорректна».
Также, как указывают рецензенты, эксперты исследовали русский перевод написанного на ингушском языке текста, однако «грамматическая система ингушского языка, на котором и был порожден первичный текст, отличается от грамматической системы русского языка». Кроме того, «обращение к грамматическому анализу (морфологическому) анализу при исследовании вторичных текстов — методологическая ошибка, такой метод не относим к вторичному тексту как объекту исследования».
Далее рецензенты обвиняют экспертов использовании псевдонаучных концепций и понятий. По их мнению в выступлениях Хазбиева «отслеживаются признаки психологического воздействия, заимствованного из нейролингвистического программирования (НЛП) — не признанное академическим сообществом направление и психотерапии и практической психологии».
«Толкователи» и журналистка
В коллекции историй «Судебных экспертиз» имеется и рецензия на заключение сотрудников Московского государственного лингвистического университета Вячеслава Белоусова и Аллы Руденко. Именно они «усмотрели» в публикации псковской журналистки Светланы Прокопьевой о взрыве в приёмной УФСБ по Архангельской области «оправдание терроризма» (ч.2 ст.205.2 УК), а что она получила штраф в 500 тысяч рублей.
Как указывают учёные-рецензенты Елена Кара-Мурза из МГУ и Михаил Горбаневский из Института русского языка, у Белоусова и Руденко «отсутствуют достаточные знания о структуре медиатекста», в связи с чем «их экспертные выводы не являются адекватными». Также авторов рецензии удивило «непрофессиональное толкование экспертами понятия „оправдание“», поскольку Белоусов и Руденко «к речевому акту „оправдание“ в диспозиции статьи 205.2 УК РФ не имеют абсолютно никакого отношения».
К тому же рецензенты обратили внимание на «большое количество методов, которые вообще не имеют отношения к анализу спорного текста в определенном судом аспекте», а «часть заявленных методов в языкознании просто не существует», например «в лингвистике отсутствует коммуникативно-смысловой метод».
По мнению Кара-Мурзы и Горбаневского, эксперты «„подменили“ конкретный анализ общими рассуждениями» и не имеют публикаций «по данной конкретной лингвоэкспертной проблеме и вообще по лингвоэкспертной проблематике».
«Национальное превосходство» и хакасы
О загадках и противоречиях в базе «Судебные экспертизы» говорится в экспертизе по уголовному делу жительницы Хакасии Лидии Баиновой. Как писал NEWS.ru, в 2018 году её обвинили в экстремизме (ч.2 ст.280 УК) из-за поста во «ВКонтакте» и поставили на учёт в Росфинмониторинге. Женщина не могла пользоваться банковской картой и любым иным счётом. Причиной стало сообщение об ущемлении прав хакасского народа в республике. После компании в защиту Баиновой силовики свернули её преследования и закрыли дело.
В основу обвинения Баиновой легло экспертное исследование, подготовленное директором абаканского ООО «Консорциум» Ольгой Якоцуц. По её мнению «идеологическая принадлежность мировоззренческих установок и принципов Баиновой Л.С. <...> касается осложнения процессов межнациональных отношений между русским и хакасским этносами на межгрупповом и личностном уровнях, а также ряда этнических изменений сознания хакасского и русского этносов, которые выражаются в навязывании хакасам комплексов национальной неполноценности». Кроме того, как считает Якоцуц «хакаска узкоглазая», «уроды хакасы узкоглазые», «хакаска» — это речь в посте подозреваемой идёт о «формировании у хакасов презрения к национальному превосходству представителей русского этноса».
В рецензии на данное заключение эксперты Елизавета Колтунова, Тимур Радбиль и Сергей Лавыдов из Нижегородского государственного университета имени Лобачевского подчёркивают, что оно научно несостоятельно по нескольким пунктам. Например Ольга Якоцуц ссылается на источники, часть которых «не относится к предмету рецензируемого заключения».
Кроме этого, рецензенты обратили внимание на «отсутствие процедуры исследования». Например, Якоцуц «пишет о противопоставленности местоимений «я, мы — они» и сообщает об оппозиционных взглядах автора текста, не указывая, на основании каких языковых данных получен вывод, в оппозиции к чему/кому находится автор, и что же понимает сам эксперт под словосочетанием «оппозиционные взгляды».
Лингвистически неверным также является «включение экспертом ряда лексем в состав оскорбительной лексики», которые таковыми не являются, а «эксперт не в полной мере владеет навыками семантикостилистического анализа языковых фактов». Удивление у рецензентов вызвали выводы Якоцуц, сделанные «в процессе лингвистического анализа», а также использование юридического термина «противоправный», что «является прямым выходом эксперта за пределы профессиональной компетенции» (автор исследования является не правоведом, а психологом).
«Спекулятивные выводы» и «Новое величие»
Претензии учёных возникают и к качеству экспертного исследования по делу «Нового величия». Как писал NEWS.ru, семь его фигурантов, обвинённых в организации экстремистского сообщества (ч. 1 ст. 282.1 УК), получили сроки от шести лет и девяти месяцев колонии до четырёх лет условно.
Экспертное исследование в рамках данного дела проводили сотрудники Центра социокультурных экспертиз Наталия Крюкова и Александр Тарасов. В рецензии Дмитрия Дубровского на их исследование указывается, что специалисты указали в качестве методического обеспечения своего исследования методику, разработанную в Российском федеральном центре судебной экспертизы, но следов использования её в документе нет.
Кроме того, Дубровский обратил внимание на то, что психолого-лингвистическое исследование проведено кандидатом педагогических наук и кандидатом политических наук, сферы деятельности которых «мало связаны с психологией». К тому же рецензент обнаружил в исследовании «ненаучные, спекулятивные выводы — например, критика Патриарха приравнена почему-то к формированию негативного отношения к православию».
Геополитик и экологи
Помимо уголовных дел, в базе судебных экспертиз можно найти и административные. Например история преследования саратовской экологической ассоциации «Партнёрство для развития», которую в августе 2014 года признали «иностранным агентом». Одним из оснований для принятия такого решения стало спорное заключение Виктора Купина — сотрудника местной юридической академии и одновременно члена «Академии геополитических проблем» (другой участник этой организации Владимир Матвеев известен отрицанием Холокоста). Саратовский эксперт в частности утверждал, что экологическая организация «под видом контроля» организовала «целенаправленную дискредитацию должностных лиц и государственных учреждений». Кроме того, он уверен, что «активность, выраженная в проведении серии гражданских десантов, в предвыборный период, в особенности в сельских районах и малых городах Саратовской области, является вмешательством в электоральный процесс и однозначно носит политический характер», а также «направлена на изменение структуры региональной и местной власти, путём критики и ангажирования избирателей на популистских экологических и, по сути, антигосударственных лозунгах».
Изучив аргументацию саратовского эксперта-геополитика, сотрудница факультета социологии СПбГУ Елена Белокурова пришла к выводу, что в заключении Виктора Купина вместо процедуры исследования имеются политизированные выводы. В рецензии подчёркивается, что «для формулирования выводов относительно соответствия „интересам безопасности России“ было необходимо проведение анализа собственно „интересов“, сформулированных в российском законодательстве и программных документах, а затем подробный анализ деятельности организации и ее эффектов». Однако заключении «такого анализа и сопоставления нет, и потому выводы, содержащиеся в нем, не являются верифицируемыми».
Также Белокурова обратила внимание на некорректное использование методик, а именно отсутствие «общепринятого в политологии политического анализа процесса принятия государственной политики, <...> предполагающего детальную оценку роли некоммерческих организаций». Она также считает, что «ответы и выводы относительно деятельности Ассоциации сделаны автором экспертизы на основе нечётко описанных фактов и неясной методологии анализа, о которой не сказано ни слова». К тому же, добавляет Белокурова, Купин «не обладает квалификацией для проведения экологической экспертизы».