Армянские воры спокойно вели дела и дружили с политиками. Почему власть объявила им войну?

Борьба с криминалом в Армении выходит на новый уровень. Правительство намерено уничтожить преступную среду, разрушив ее основы — иерархию и субкультуру. Авторитетов и воров в законе решено сажать в тюрьму за один только статус; наказание ждет и тех, кто распространяет криминальную субкультуру. Пока же сотрудники службы нацбезопасности проводят рейды по тюрьмам, где находят открытые настежь комфортабельные камеры и авторитетов, свободно гуляющих по коридорам. Премьер Никол Пашинян устраивает разнос министрам, а в это время некоторые приближенные к власти персоны свободно контактируют с криминальными авторитетами, а подчас и вовсе играют на их поле. «Лента.ру» разбиралась в специфике преступного мира Армении и выясняла, как власти собираются с ним бороться.

Дни открытых дверей

Министерство юстиции Армении в начале марта выложило в открытый доступ проект закона, который предусматривает уголовную ответственность за «членство в преступной среде». Авторы дали определение понятиям «преступная среда», «преступная иерархия» и «криминальная субкультура», а также ввели новое — «лицо с высшим статусом в преступной иерархии» (так обозначили вора в законе). Эту категорию преступников предлагалось карать строже остальных. Однако вскоре законопроект исчез из сети. В Минюсте пояснили, что отозвали его на доработку и вернут через несколько дней, однако прошло два месяца, а новую версию документа так никто и не увидел.

Поэтому в апреле премьер-министр Армении Никол Пашинян на заседании правительства устроил разбор по поводу привилегированных заключенных в тюрьмах. Он потребовал от министра юстиции Артака Зейналяна объяснить, почему начальники таких исправительных учреждений до сих пор не лишились своих постов. Чиновник попытался робко оправдаться, но Пашинян продолжил наступление: он указал, что множество преступлений в Армении сегодня организовываются именно в тюрьмах и что это было бы невозможно без попустительства со стороны сотрудников пенитенциарной системы.

После критики Пашиняна глава Минюста ответил на вопросы журналистов, признав, что определенные проблемы в тюрьмах существуют, но в ведомстве работают над их решением — например, стараются сделать так, чтобы тюремный общак исчез как явление. Более того, Зейналян заявил, что криминал родился не в тюрьмах, а на воле, оттуда и подпитывается. «Мы работаем над законодательными изменениями, чтобы криминальная субкультура и на воле перестала существовать», — сказал он.

Однако, по всей видимости, Никол Пашинян не особо полагается в этом вопросе на Минюст. Через несколько дней Служба национальной безопасности (СНБ) Армении (армянский аналог ФСБ, подчиняется непосредственно премьеру) нагрянула с обыском в одну из тюрем республики. Результаты рейда оказались впечатляющими: во-первых, раскрылась мошенническая схема, при помощи которой арестанты находили в интернете частные объявления о продаже телефонов и планшетов и обманом завладевали техникой. При этом в камерах нашли тайники со смартфонами. Во-вторых, когда сотрудники СНБ явились в тюрьму, они обнаружили, что дверь одной из камер распахнута настежь, а ее сиделец — он же местный «смотрящий» (как правило, это наиболее влиятельный в преступной среде заключенный) — встретил их в коридоре, где свободно прогуливался.

Пашинян постоянно поднимает тему борьбы с криминалитетом: так, 26 апреля, отвечая на вопрос по совершенно другой теме, он упомянул одного из армянских воров в законе, не назвав его имени: «Мы знаем, что в Армении есть очевидный преступник, который разыскивается другим государством и ожидает, что мы его выдадим. Но мы не можем выдать этого человека, потому что у него есть паспорт гражданина Армении. Он явный преступник, он и сам говорит, что преступник, все говорят, ни для кого тут секрета нет, но мы не можем решить этот вопрос».

Речь идет об Андранике Согояне, он же Зап Ленинаканский, один из наиболее влиятельных в Армении воров в законе. За заказное убийство и покушение суд в Чехии заочно приговорил его к 22 годам тюрьмы. Но его имя даже не потребовалось называть — все поняли, кого упомянул премьер. Стараниями Пашиняна вся страна два месяца без умолку говорит о тюрьмах, криминале, преступниках и борьбе с ними. Общество уже готово к реализации законопроекта о наказании для авторитетов, и очевидно, что парламент, большинство в котором составляют сторонники главы правительства, его примет.

Однако существуют две серьезные проблемы в борьбе с криминальной средой Армении, о которых громко не говорят. И первая заключается в том, что криминальная среда в стране практически отсутствует.

Тише воды, ниже травы

Титулованные воры в законе в Армении есть, однако по факту их трудно назвать организованной преступностью. «Ну, нам известно, где они живут, с кем общаются, с кем говорят по телефону, что едят и чем вообще живут. На каждого из них есть досье с их грешками, и они об этом знают. Шаг влево или шаг вправо — и за ними придут. Поэтому они этих шагов не делают», — говорит источник «Ленты.ру» в правоохранительных органах Армении.

Год назад после смены власти в Армении полиция организовала профилактический рейд и нанесла «визиты вежливости» практически всем криминальным авторитетам страны. Но не более. Дело в том, что в республике нет всего того, на чем обычно наживается эта категория преступников, — им нечего брать под контроль.

Крышевать в Армении тоже некого — весь крупный и средний бизнес завязан на олигархах и тех, кто имел или имеет отношение к власти. Это устоявшиеся конструкции, которые более не нуждаются в протекции криминального мира, если вообще когда-то ею пользовались. Более того, люди, близкие к политическому руководству, порой открыто конкурируют с преступниками: так, один из племянников экс-президента Сержа Саргсяна обвиняется в покушении на убийство, второй — в том, что похитил человека и лично пытал его газовой горелкой, требуя, чтобы он свернул свой бизнес.

Сейчас в Армении есть влиятельные воры в законе, чьи имена известны: Александр Макарян (Ало Шаумянский), Геворк Меликян (Геворик Ошаканский), Андраник Согоян (Зап), Самвел Арутюнян (Манети тха Само) и еще пять-шесть человек. Однако их дела явно уступают по скандальности преступлениям племянников бывшего президента. «Вот Ало недавно поймали. Знаете, за что? За травку. У вора в законе нашли травку. В принципе, этим все сказано», — рассказывает источник «Ленты.ру».

Все эти люди когда-то получили статус воров в законе, он действителен, зарубежные «коллеги» его по-прежнему признают. Однако по сути этот статус негде применить, а на заграничные сходки армянские авторитеты не выезжают — им достаточно комфортно на родине. Каждый из вышеперечисленных людей завел мелкий бизнес — например, в сфере общепита или открыл заправку. «Живут себе, не парятся, никуда не лезут, иногда попадаются на травке. Больше о них сказать просто нечего», — резюмировал собеседник редакции.

В Армении не принято скрывать свои связи с «титулованными» преступниками. Так, в одном из ереванских ресторанов 26 апреля состоялась свадьба дочери вора в законе Армена Казаряна (Пзо). Жених — брат зятя экс-министра транспорта и связи Армении Эдуарда Мадатяна по кличке Эдо Курчавый. На торжестве присутствовали как минимум три бывших депутата парламента, в том числе один из самых богатых людей страны Самвел Алексанян. Об этом написало местное издание Hayeli.am, которое принадлежит родной сестре бывшего министра юстиции, ныне главы Конституционного суда Армении Грайра Товмасяна.

Правосудие относительно

Армянская специфика криминальной среды заключается еще и в том, что воровская корона — вовсе не гарантия того, что преступник является неприкасаемым. Яркий тому пример — история Левона Казаряна, известного как Левик Еррордмасский. Племянник вора в законе Пзо обладал огромным влиянием и открыто конфликтовал с вором в законе Гевориком Ошаканским. Сам Левик при этом таким титулом не обладал.

Конфликтовал Еррордмасский очень успешно, и неизвестно, на чью сторону встала бы тогда фортуна, если бы не вмешательство высшего руководства страны — авторитетов мирили как могли. Однако через несколько лет после заключения мира, в 2015 году, Левик все же был убит неизвестными.

Сейчас наиболее влиятельным криминальным авторитетом в Армении считается Алик Бандурян, он же Алик Норатусский. Титулом он не обладает. Впервые Бандурян засветился в сводках в 2003 году в связи с убийством, позже примкнул к кругу влиятельнейшего вора в закона Пухлого Армена Каневского (Армена Арутюняна) — ставленника Деда Хасана (Аслана Усояна). Каневский в 2010 году скончался, после чего Бандурян перебрался во Францию, но уже в 2012 году бежал оттуда и был объявлен в розыск по обвинению в похищении людей.

Осенью 2016-го авторитет всплыл уже в Армении, когда в Ереване произошло громкое двойное убийство: в одном из салонов красоты были застрелены двое мужчин 25 и 38 лет. Норатусский был одним из обвиняемых, следствие требовало для него 8 лет колонии, для его сообщника — 14 лет, еще одного фигуранта хотели посадить на полтора года за недоносительство. Однако случилось чудо: сообщнику изменили статью с «Убийства» на «Нанесение телесных повреждений средней тяжести», дали четыре года и тут же освободили по амнистии. «Недоноситель» получил минимальный условный срок, а Бандуряна и вовсе оправдали.

Примечательно, что еще во время предварительного следствия за Бандуряна лично поручились десять депутатов парламента Армении: они ходатайствовали о том, чтобы ему изменили меру пресечения с ареста на любую другую. Среди них был Сасун Микаелян — один из ближайших соратников Никола Пашиняна.

Слишком тонкая материя

Вторая серьезная проблема, которая может встать на пути борцов с оргпреступностью в Армении, — это закон о наказании для криминальных авторитетов. Специалисты отмечают, что документ очень сырой и содержит слишком много расплывчатых формулировок.

Например, в тексте есть такой оборот: «Лицом с высшим статусом в криминальной иерархии считается лицо, которое считается авторитетом в соответствии с принятыми в преступной среде понятиями и правилами». Иными словами, некие понятия неких людей из некой среды будут определять, на кого распространяется закон, а на кого — нет. При этом все эти «понятия и правила» нигде не собраны и не сформулированы. То есть у следствия априори не будет доказательной базы, на основе которой можно определить, обладает ли то или иное лицо высшим статусом в криминальной иерархии.

Кроме того, в законопроекте прописано наказание в виде десяти лет тюрьмы за создание преступного сообщества. Если этим занимается «лицо с высшим статусом в криминальной иерархии», санкция увеличивается до 15 лет. Однако как поступать в ситуациях, когда преступная среда раскалывается между двумя такими «лицами» и ни одна сторона не признает статус вора в законе за авторитетом другой стороны?

Наконец, законопроектом предусмотрены сроки заключения за добровольное приобщение к преступной среде и распространение криминальной субкультуры. Преступная среда определена как «объединение лиц, которое не приемлет и не соблюдает общие правила сосуществования, действует в соответствии с собственными правилами и понятиями, обусловленными криминальной иерархией и межличностными отношениями между членами этого объединения». В принципе, под такое размытое определение попадают и хиппи, и свидетели Иеговы, и даже захватившая здание полка ППС в Ереване группа «Сасна Црер», которая с приходом новых властей превратилась в политическую партию и даже участвовала в выборах.

Член палаты адвокатов Армении Рузанна Авагимян сказала в беседе с «Лентой.ру», что такой документ вряд ли примут: «В текущем виде законопроект предполагает, что человека могут судить за мнение третьих лиц о нем. То есть не за его деяние, в котором может быть, а может и не быть состава преступления, а за то, что о нем думают или кем его считают. Это, мягко скажем, нонсенс. Уголовное право — слишком тонкая материя, чтобы в нем применялись такие общие, грубые формулировки. Чтобы привлечь человека к уголовной ответственности, следует максимально точно описать действие, которое подлежит криминализации».

Юрист подчеркивает, что с преступностью бороться можно и нужно, но не такими сырыми и далекими от стандартов юриспруденции методами. «Цели, под которые законопроект заточен, понятны: комплексная борьба с преступностью. Но армянский УК уже покрывает большую часть этих целей, — говорит Авагимян. — Для эффективной борьбы с преступностью нужно повышать эффективность борьбы с наркотрафиком, азартными играми в местах лишения свободы — то есть устранять те пункты, которые способствуют процветанию преступности. А здесь предлагается сажать людей в тюрьму за то, что они — носители криминальной субкультуры. Это может возыметь обратный эффект и стать механизмом приобщения к этой культуре, а не наказанием за приобщенность к ней».

В пояснительной записке к законопроекту отмечается, что при его разработке был учтен опыт Грузии, где с 2006 года действует похожая статья, а также России и Украины, где такие нормы только внедряются. Однако при изучении грузинского опыта становится понятно, что над ним не поработали или, в худшем случае, проигнорировали. В стране 13 лет функционировала уголовная статья «Членство в воровском сообществе, вор в законе», которая предусматривала до десяти лет лишения свободы. За все это время удалось избавиться только от одного «титулованного» преступника. Все авторитеты, попавшие за решетку по этой статье, либо отсидели полный срок, получили еще одну «ходку», повысили свой авторитет и, в принципе, еще больше упрочили свои позиции в криминальном мире, либо вообще попали под амнистию. Сегодня Грузия, как и прежде, мировой лидер по количеству воров в законе на квадратный километр территории, и большинство из них на воле и по-прежнему при своих коронах.

И это Грузия, где воры в законе всегда рассматривались как реальная угроза для государства, и война с ними велась бескомпромиссная. Как это будет в Армении, где подозреваемый в двойном убийстве может заручиться поддержкой депутатов и избежать наказания?