Как полковник Захарченко обличал прокурора в «вероломном искажении истины»
Настоящим спектаклем стали прения сторон по громкому делу полковника МВД Дмитрия Захарченко. Прокурор потребовала для силовика15,5 года и штраф в 494 млн рублей. В ответ подсудимый блеснул ораторским мастерством, уверяя, что прокурор всех «обманывала»
В Пресненском суде столицы 15 мая вступил в завершающую стадию судебный процесс по одному из самых скандальных коррупционных дел последних лет в отношении полковника МВД Дмитрия Захарченко.
В ходе прений сторон прокурор Милана Дигаева потребовала приговорить бывшего заместителя главы управления «Т» ГУЭБиПК МВД РФ к 15,5 года лишения свободы за взятки на общую сумму более 33 млн рублей и воспрепятствование производству предварительного расследования (ч. 6 ст. 290 и ст. 294 УК РФ). В качестве дополнительного наказания гособвинитель просила назначить подсудимому штраф в размере 494,9 млн рублей, а также лишить его звания.
Финальные слушания по делу «полковника всех времен и народов» уже не вызвали такого аншлага, как это было в начале процесса в августе прошлого года. Мест в зале хватило всем. Подсудимый был одет в ту же самую голубую футболку и спортивные штаны, что и на первом заседании. Он уже не пытался открещиваться от 8,5 млрд рублей, которые при обысках нашли в квартире у его сводной сестры, и был философски настроен по отношению сроку, который запросит гособвинитель.
Подсудимый прогнозировал, что для него потребуют длительное лишение свободы, «двухзначное число штрафа», а также лишение звания. «Меня пугали этим с августа того года», — сказал Захарченко, добавив, что сильно переживает за футболистов Александра Кокорина и Павла Мамаева.
Последних 8 мая судья Елена Абрамова в том же зале приговорила к реальным срокам. «Я с ними встретился. Нормальные ребята. За скол на зубе получили по полтора года. Непонятно, у кого скол, где скол. Но футбольную карьеру людям зачем-то сломали», — сокрушался полковник. Он признался, что является фанатом футбольного клуба «Ростов», и выразил надежду, что после освобождения Мамаев будет играть за эту команду.
Имитация борьбы с коррупцией
Гособвинитель Милана Дигаева выступала два часа. Она начала с того, что борьбу с коррупцией доверили отъявленному коррупционеру. «Несмотря на то, что получение взятки является уголовно наказуемым деянием, на примере этого дела мы видим, что уголовно наказуемый запрет не останавливает желающих, таких как Захарченко, брать из корыстных побуждений взятки», — сказала прокурор.
Она отметила, что Захарченко «в силу своего должностного положения должен был бороться с преступлениями экономической и коррупционной направленности, но на деле занимался прямо противоположным, больше беспокоясь о своем личном обогащении, лишь имитируя эту борьбу».
Гособвинитель заявила, что считает доказанной вину подсудимого в получении в 2014-2015 годах двух взяток от владельца сети ресторанов La Mare Меди Дусса. В первом случае полковник получил 800 тысяч долларов при посредничестве полковника ФСБ Дмитрия Сенина, во втором добился выдачи 50-процентной скидочной карты, сэкономив на визитах в рестораны Дусса 3 млн 42 тысячи рублей.
По версии обвинения, с 22 января по 17 июля 2014 года Захарченко инициировал проведение целого ряда налоговых проверок, а также проверок Россельхознадзором товаров, поступающих для двух фирм предпринимателя Меди Дусса. Поставляемые ему морепродукты стали «браковать». Предприниматель попросил своего друга, бывшего первого замначальника вневедомственной охраны МВД генерал-майора полиции Алексея Лаушкина подсказать пути решения проблем.
Цитируя показания Лаушкина, прокурор рассказала, что, когда генерал встретился с Захарченко, сотрудник ГУЭБиПК ничего ему не сказал, но буквально на следующий день с ним связался полковник ФСБ Дмитрий Сенин и сообщил, что Дуссу можно помочь с проводимыми проверками, но для этого нужно заплатить 5 млн долларов. В дальнейшем, по словам прокурора, ресторатору удалось сбить сумму взятки до 800 тысяч долларов, которые были переданы Захарченко через Сенина. Тот в ходе следствия сбежал и был объявлен в розыск.
Беседы с тетей Ларисой
Другие свидетели показали, что именно по указанию Захарченко две фирмы Дусса, «Ла Маре» и «Джетрико», включили в список проверяющих. Полковник неоднократно интересовался ходом и результатами проверок. Обвинитель опровергла версию подсудимого о том, что поставляемая в La Mare продукция якобы была несвежей, а ее исследования были проведены не в полном объеме.
По ее словам, вина подсудимого подтверждается показаниями свидетелей, материалами прослушки телефонных переговоров и билингв. Она зачитала весьма любопытный диалог, относящийся ко второму эпизоду получения взятки. Результаты прослушки гласили, что сестра финансового директора Нота-банка Галины Марчуковой Лариса Марчукова просила полковника на встречу в ресторан захватить с собой скидочную карту или же выписать дубликат. Но полковник объяснил, что не может этого сделать. «Тетя Лариса, успокойся, возьму. Она не моя, она на Алексея Сергеевича Лаушкина. Я спрашивал, можно ли сделать дубликат, он сказал, нельзя», — объяснил Захарченко.
Дигаева назвала «неубедительной и нелепой» версию подсудимого о том, что в разговоре речь шла о скидочкой карте магазинов «Глобус Гурмэ», и отметила, что расходы полковника значительно превышали его доходы, ведь только при обыске в его автомобиле Acura нашли более 21 млн рублей: 13 млн рублей, 100 тысяч долларов и 5 тысяч евро, а ключ от машины Захарченко выбросил в туалет.
Дигаева напомнила, что по решениям Никулинского суда столицы у силовика и его окружения были изъяты имущество и наличность на сумму более 9 млрд рублей, а затем еще около 500 млн . «В его версию о невиновности не вписывается такое количество средств, не соответствующих его официальным доходам», — сказала она.
Прокурор также пришла к выводу, что подтверждение в суде нашел и третий эпизод дела. Он относится к середине января 2016 года. Тогда, по версии обвинения, Захарченко предупредил финансового директора Нота-банка Галину Марчукову о готовящемся у нее дома на улице Академика Королева обыске по делу о хищениях на Электрозаводе.
Подчиненные Захарченко осуществляли оперативное сопровождение данного дела. Марчукова отдала свой ноутбук, телефон и документы доверенному лицу полковника — адвокату Виктору Белевцову, спрятав, таким образом, улики от следователя.
Без раскаяния
Завершая выступление, прокурор просила суд признать подсудимого виновным в получении взяток в особо крупном размере в составе организованной группы и воспрепятствовании производству предварительного расследования.
«Захарченко не только не признал себя виновным, но и не проявил ни малейших признаков раскаяния», — подчеркнула Дигаева, которая не нашла в действиях полковника отягчающих обстоятельств, а к смягчающим отнесла наличие у него на иждивении трех малолетних детей.
Запросив срок в 15,5 года в колонии строгого режима, а также штраф в размере почти 495 млн рублей, она также предложила запретить полковнику занимать должности в правоохранительных органах в течение трех лет после освобождения, а также лишить его госнаграды — медали «За отличие в охране общественного порядка».
Нерыцарское отношение к даме
В ответ Дмитрий Захарченко начал довольно эмоциональную речь. Он подготовил ее заранее и держал в руках кипу листов, но постоянно делал лирические отступления. Так, он заявил об отсутствии в его деле состава и события преступления и вспомнил цитату из «Афони», когда героя фильма на собрании предложили наградить за «рыцарское отношение к дамам».
«Это я к чему? И там и здесь человек. Милана Сулимовна является профессионалом. Она все делала, что ей говорили, она встречалась, переписывалась со следователями. Такое ощущение, что она не присутствовала на заседании, а полностью перечитала обвинительное заключение, только немного добавила», — провел странные параллели полковник.
И хотя к гособвинителю Дигаевой подсудимый обращался по имени отчеству, он демонстрировал вовсе не рыцарское отношение к своему оппоненту. Подсудимый заметил, что уважает Милану Дигаеву «как женщину и девушку», однако его «удивляет ее поведение».
Он упрекнул Дигаеву в том, что она «идет на поводу» у следствия «в присутствии суда и общественности». «Это просто неуважение к суду», — возмутился фигурант, обвинив прокурора в том, что она якобы переписывалась со следователями во время допроса свидетелей защиты, а те давали указания, о чем их спрашивать.
Подсудимый настаивал: слова свидетелей обвинитель вырывала из контекста, а показания искажала. При этом Захарченко заметил, что в речи прокурора он не увидел профессионализма, хотя «как чтец Милана Сулимовна могла дать фору «фильмам 16 плюс», добавив, что даже служебная собака ротвейлер, присутствовавшая в зале, стала «высказывать возмущение, потому, что прокурор обманывала суд».
Версию следствия о том, что он брал взятки и мешал производству предварительного расследования, Захарченко назвал ложью, а в вещдоках, по его словам, нет «ни рубля». Он сообщил: все, что изъяли у него при задержании, это лишь 92 тысячи рублей — зарплата, которая лежала у него в кармане.
По словам Захарченко, где бы он ни работал, он и его подчиненные занимали «лидирующие места». При этом о себе полковник говорил в третьем лице. «Да, можно представить, что он коррупционер и негодяй! Но у него восемь человек подчиненных. Как они могли занять первое место по результатам работы, если этот человек занимался коррупционными делами?!» — вопрошал подсудимый.
«Апофеоз» процесса
Захарченко заявил, что обвинение основывается не на фактах, доказательствах и материалах дела, а «на предположениях», а «истина же была искажена полностью и вероломно» «Все присутствующие могли лично убедиться в этом на заседаниях, а сегодня был апофеоз», — дал он оценку выступлению прокурора и назвал его «псевдоанализом доказательств».
При этом подсудимый с иронией заметил, что «Милане Сулимовне было у кого поучиться», и вспомнил прокурора Сергея Бочкарева, генерала Генпрокуратуры, который добился изъятия у него и его родных имущества и денег на сумму 9 млрд рублей.
Последний, настаивал Захарченко, тоже переписывался с судьей, советуя ей, как писать решение. «Я не удивлюсь, если и ее [прокурора] переписка [со следователями] появится в интернете», — заметил полковник.
«В материалах нет вообще ни одного доказательства существования созданной мной и Сениным организованной группы. Зеро!» — горячился подсудимый. Не нашел, на его взгляд, подтверждения и вывод о том, что у него сложились тесные, дружеские и доверительные отношения с Сениным. Захарченко уверял, что таковых не было, а из ФСБ Сенин сбежал, и предположил, что полковника ФСБ «похитили, чтобы он не дал невыгодные следствию показания в суде».
«Милана Сулимовна говорит, что я должен был сознаться! Но в моих действиях нет не только состава, но и события преступления! На отца было оказано давление, его отправили в СИЗО, дали реальный срок, хотя нет ни одного доказательства. Скоро не останется ни одного пенсионера, их всех посадят. Мне тоже говорили: «Признайся, получишь шесть или восемь лет», но я сказал нет, так как этого не делал», — демонстрировал невиновность полковник.
Выступление Дмитрия Захарченко продолжалось до глубокого вечера. Ожидается, что он продолжит свою речь в прениях и 16 мая. После этого настанет очередь его пятерых адвокатов. Как заявил Business FM один из них, Александр Горбатенко, защита будет просить суд вынести подсудимому оправдательный приговор. После этого Захарченко скажет последнее слово, и суд, наконец, удалится для вынесения приговора.