о сложных отношениях между Тегераном и движением, пришедшим к власти в Афганистане

«Иран очень чувствительно реагирует на любые сообщения и «фейки», как он утверждает, ставящие целью столкнуть его с «Талибаном»*. Почему? Попробуем разобраться. Ну, начнём с того, что у Афганистана и Ирана общий язык дари (фарси-кабули, афганский вариант фарси) и 921 км общей границы. А также двусторонние отношения, установленные в 1935 году — в то время, когда в обеих странах был монархический режим (в Афганистане — Закир-Шах, в Иране — шах Пехлеви). И всё, в общем, было неплохо до 1978 года, когда в Афганистане случилась Апрельская (коммунистическая) революция, а в Иране, соответственно, Исламская, в 1979-м».

«Талибан», в воскресенье вошедший в Кабул и заявивший о создании «Исламского эмирата Афганистан», имеет с Ираном сложные отношения — что называется, от ненависти до любви.

15 августа 2021 года, когда из Кабула бежал президент Ашраф Гани и срочно эвакуировались сотрудники американского посольства (над которым валил густой дым от сжигаемых документов и кружились вертолёты), иранское информационное агентство Tasnim News Agency опубликовало опровержение сообщения, что между иранскими силами безопасности и «Талибаном» на границе на КПП «Ислам-Кала» произошли столкновения и бой.

«Источник в службах безопасности сообщил нам, что, по данным расследования, член «Талибана» проник в Иран по ошибке и что сегодня пограничники, сообщая ему о пограничных законах, вернули его обратно в Афганистан», — сообщает Tasnim.

Иран очень чувствительно реагирует на любые сообщения и «фейки», как он утверждает, ставящие целью столкнуть его с «Талибаном».

Почему? Попробуем разобраться.

Ну, начнём с того, что у Афганистана и Ирана общий язык дари (фарси-кабули, афганский вариант фарси) и 921 км общей границы.

А также двусторонние отношения, установленные в 1935 году — в то время, когда в обеих странах был монархический режим (в Афганистане — Закир-Шах, в Иране — шах Пехлеви).

И всё, в общем, было неплохо до 1978 года, когда в Афганистане случилась Апрельская (коммунистическая) революция, а в Иране, соответственно, Исламская в 1979-м.

«Талибан» нападал на хазарейских шиитов в Афганистане, что вызывало соответствующую жёсткую реакцию Тегерана, а в 1998 году в иранском консульстве в Мазари-Шарифе были расстреляны все находившиеся там во время захвата города талибами девять иранцев — восемь дипломатов и один журналист.

Впрочем, по другой версии, те восемь дипломатов в консульстве в Мазари-Шарифе были не кем иным, как оперативниками «Сил Кудс» (Qods Forces), о чём прекрасно знала пакистанская разведка.

И якобы такое дерзкое нападение на консульство, защищённое дипломатической неприкосновенностью и международными конвенциями, не осталось без ответа Тегерана.

Вашингтонский институт сообщает, что в ответ на убийство иранских дипломатов (разведчиков) верховный лидер Хаменеи дал Касему Сулеймани, возглавившему «Силы Кудс» в том же году, 48 часов для организации ответа и военного вторжения.

Согласно плану Сулеймани, разработанному в сотрудничестве с «Северным альянсом», иранцы должны были захватить Герат и привлечь туда силы «Талибана», что позволило бы в это время альянсу молниеносно захватить Кабул и соединиться с иранцами в Герате. Но 48-часовой блицкриг в последний момент был отменён.

В 2001 году «Силы Кудс» фактически помогали американцам во время вторжения в Афганистан, пока вдруг как гром среди ясного неба 43-й президент США Джордж Буш — младший 29 января 2002 года в своём ежегодном обращении к конгрессу не причислил Иран, помогавший американцам в Афганистане и Ираке, к мировой «оси зла».

Последствия для всех настроек международной политики США в регионе оказались поистине катастрофичными. The Middle East Journal посвятил, например, этому целую статью «Что метафора «Ось зла» сделала с Ираном» (2007).

Красноречиво эпизоды отношений Ирана, США и «Талибана» ДО исторического выступления Буша-младшего и ПОСЛЕ описаны в замечательном эссе Декстера Филкинса The Shadow Commander в The New Yorker (23.09.2013):

«В хаотические дни после 11 сентября Райан Крокер, тогдашний высокопоставленный сотрудник Госдепартамента, незаметно прилетел в Женеву, чтобы встретиться с группой иранских дипломатов. <…> Ещё до начала бомбардировок Крокер почувствовал, что иранцы теряют терпение в отношении администрации Буша, считая, что тем до нападения на талибов требуется слишком много времени. На встрече в начале октября 2001 года ведущий иранский переговорщик встал и бросил стопку бумаг на стол. «Если вы, ребята, не перестанете строить воздушные замки и не начнёте стрелять, это никогда не произойдёт. Когда вы будете готовы стрелять, вы знаете, где меня найти». И он вышел из комнаты. «Это был великий момент», — сказал Крокер. Сотрудничество между двумя странами продолжалось на первом этапе войны. В какой-то момент ведущий переговорщик вручил Крокеру карту с подробным описанием мест дислокации сил «Талибана». «Вот наш совет: сначала бей их здесь, потом здесь. И вот логика». Ошеломлённый Крокер спросил: «Могу ли я сделать пометки?» Иранец ответил: «Вы можете оставить карту себе».

В статье описано, как по запросу США из Мешхеда доставили посредника «Аль-Каиды»** и как Сулеймани был доволен налаживающимся сотрудничеством. Пока не случилась та самая ночь, изменившая всё.

«Крокера, бывшего к тому времени заместителем главы американского посольства в Кабуле, ночью разбудил помощник и сообщил, что только что в Вашингтоне президент Буш назвал Иран «осью зла». Как и многие высокопоставленные американские дипломаты, Крокер был застигнут врасплох. Сулеймани был в ярости, заявив, что «может быть, пора переосмыслить наши отношения с американцами». <…> Вспомнив то время, Крокер покачал головой. «Мы были так близко. Одно слово в одной речи изменило историю».

(Впрочем, на этот счёт есть и иное мнение. Томас Джоселин из «Национального фонда в поддержку демократии»*** (США) считает, что делегация «Талибана» во главе с Хайруллой Хайрхвой подписала союз с КСИР в 2001-м, за несколько месяцев до вторжения США и до самого страшного теракта в истории — «11.09.», и именно поэтому, глядя на судьбу, постигшую Афганистан, иранцы стали помогать американцам).

Иран принял новые вводные данные о себе и стал теперь выстраивать отношения с «Талибаном», взяв на вооружение пакистанскую модель.

Это подчинялось формальной логике: «Талибан» так же, как и Иран, занимает враждебную позицию по отношению к США.

Под афганский проект в КСИР был создан корпус «Ансар», базирующийся в Мешхеде. Иран прекрасно знал, что Пакистану помогают финансировать талибов Саудовская Аравия и ОАЭ, — сам Пакистан не так богат, чтобы тянуть содержание такого движения.

Поэтому Иран включился в процесс, и какое-то время Пакистан позволял Ирану помогать талибам деньгами и оружием — до тех пор, пока тот не начал формировать пул командиров и их повестку.

В 2005-м, когда президентом Ирана стал Махмуд Ахмадинежад («президент КСИР»), стратегия «делать американцам проблемы» в этих двух странах стала №1.

«Враг моего врага — мой друг» — видимо, под этим девизом в 2014 году в Мешхеде КСИР открыл для талибов командный центр, где они проходили обучение и получали финансирование.

Впоследствии этот офис был преобразован в настоящую шуру (военный руководящий совет) талибов. В противовес пакистанской Кветта-шура появилась иранская Мешхед-шура.

Командиры среднего звена в Афганистане получали от Ирана, по данным WSJ, и винтовки, и боеприпасы, и зарплату в $580 в месяц.

Кроме командующего «Аль-Кудс» Касема Сулеймани, ведущие роли в «перевоспитывании» и взращивании лояльных Ирану талибов играли нынешний глава «Аль-Кудс» Исмаил Каани, а также в последние годы глава разведки КСИР Хусейн Тайеб.

Каани курировал в «Кудс» Афганистан и Пакистан.

Иран серьёзно работал с талибами и в итоге смог добиться лояльности двух авторитетных лидеров «Талибана» — Хайбатуллы Ахундзады и Ахтара Мансура, которые стали часто бывать в Иране и принимать от режима мулл всяческую помощь — от денег и вооружения до инструктажей.

Но Пакистан (за которым традиционно стоит Британия) не желал терять «монополию на талибов». Движение «Талибан» было выпестовано как инструмент влияния Пакистана на Афганистан с целью включения его в пакистанскую орбиту влияния и создания угроз безопасности соседним государствам, в том числе Ирану.

В мае 2016 года, когда Ахтар Мансур возвращался из Ирана, он был убит ударом беспилотника в пакистанском Ахмад Вале.

Корреспонденты NYT строят своё расследование вместе с советником президента и замом губернатора Кандагара, а также генералом Абдулом Разиком, начальником полиции провинции Кандагар.

Итак, мулла Мансур всегда путешествовал в Иран по пакистанскому поддельному паспорту с вымышленным именем при полной осведомлённости со стороны пакистанской разведки ISI.

Говоря по-простому, последнее время Мансур стал бунтовать против пакистанского прессинга и пытался найти поддержку у Ирана и России, чтобы маневрировать и вести переговоры на своих условиях. Он якобы сопротивлялся приказам пакистанской разведки уничтожать афганскую инфраструктуру (школы, мосты и дороги), что увеличивало стоимость войны для афганского правительства. Выступал против Хаккани, протеже пакистанцев, и развивал региональную сеть своих лидеров, чтобы вывести их из-под влияния Пакистана.

В свою последнюю поездку в Мешхед Мансур встречался не только с иранцами, но якобы и с представителем России.

Когда он достиг пакистанской границы, возвращаясь из Ирана, его задержали и отпустили через несколько часов. Выйдя после допроса, он взял такси в Кветту и в машине стал звонить семье, отдавая последние приказания и прощаясь — он почувствовал, что жить ему оставалось недолго. Через шесть часов, всего в 20 милях от афганской границы, ракеты Hellfire, выпущенные беспилотником, врезались в его машину, которая сгорела дотла (похожим образом был ликвидирован глава «Сил Кудс» Касем Сулеймани в Багдаде).

Мансур стал первым лидером талибов, убитым на территории Пакистана, служившей для талибов убежищем в течение последних 16 лет. Президент США Барак Обама заявил тогда, что мулла Ахтар Мансур был убит беспилотником США.

Как бы там ни было, вмешательство Ирана и России в пакистанскую монополию всё равно произошло, и случилось это не вчера.

В марте 2011 года британский спецназ обнаружил в Афганистане поставленные талибам 122-мм ракеты — прямиком из Ирана.

В отчёте Пентагона за 2014 год говорилось, что Иран помогает талибам как минимум с 2007 года (как раз время правления Ахмадинежада). Также от Ирана талибы получили 120-мм миномёты, противотанковые ракеты, 1000 мотоциклов, высокоточные винтовки Драгунова.

Финансирование талибов доходило до $190 млн в год и позволило «Талибану» организовать две тренировочные базы в Захедане и Систане.

Новость, озвученная в начале колонки, о якобы вооружённой стычке на ирано-афганской границе, которую радостно разнесли многие мировые СМИ, кажется слабо реалистичной ещё и ввиду того, что тот самый ксировский корпус «Ансар» работает в западной афганской приграничной провинции Герат как минимум два десятилетия и имеет там тысячную базу агентов.

Уж о чём о чём, но о своей безопасности Иран точно позаботился.

Если судить по скорости падения провинций Афганистана и взглянуть на эту карту, нельзя не заметить, что хазарейские, шиитские районы отошли «Талибану» без боя. А хазарейские районы — это прямая иранская зона внутриафганского влияния.

Переход хазарейцев под знамёна «Талибана» прошёл бескровно на фоне официального приветствия уходящего главы МИД Джавада Зарифа о «мирной передаче власти в Афганистане». Это означает только то, что Иран — внутри афганской игры и является одним из участников её будущего раздела сфер влияния.

По данным Reuters, Иран контролирует почти треть всех медиа в Афганистане. А иранская бизнес-газета Financial Tribune сообщает, что с 2017 года Иран обогнал Пакистан в качестве крупнейшего торгового партнёра Афганистана.

Газета Kayhan, главный редактор которой назначается верховным лидером Хаменеи, написала 25 июня 2021 года, что «нынешний «Талибан» отличается от того «Талибана», что мы знали раньше и который обезглавливал людей (интересно, на чём основаны такие выводы? — Ю. Ю.) и «талибы даже заявили, что не причинят вред шиитам страны».

Как пишут в комментариях под постами моего любимого российского журналиста, «заяви и ты».

А 6 июля 2021 года газета Javan (аффилированная с КСИР) дала на полосу портреты «обновлённых» талибов с заголовком: «Мы реформированы». Самое прекрасное, что текст под фото гласил: «Группировка реформирована, её лидеры стали более зрелыми, не стремятся к военной оккупации Кабула, не будут больше причинять вред дипломатам и иностранным гражданам».

В статье от 30 июля 2021 года, изданной Middle East Institute, старейшим вашингтонским институтом, занимающимся научными изысканиями по Ближнему Востоку, автор Мари Абди задаётся вопросом, каким будет влияние Ирана на «Талибан», когда американцы уйдут.

«Может ли продолжиться медовый месяц КСИР и «Талибана»?» — гласит заголовок.

Этого пока не знает никто. Но в те самые часы и минуты 15 августа, когда талибы занимали Кабул, в Исламабад, столицу Пакистана, сел борт с высокопоставленной афганской делегацией, в которую входил в том числе спикер парламента. Встречал их спецпредставитель Пакистана по Афганистану Мохаммад Садик.

Хотя прессе не было сказано ровно ничего о целях экстренного визита высоких афганских гостей, один из исламабадских чиновников поведал пакистанскому изданию The Express Tribune, что вскоре Пакистан планирует конференцию по ситуации в Афганистане, на которую — внимание! — будут приглашены главы МИД России, Китая, Ирана и другие заинтересованные стороны, в том числе Турция.

В общем, Кветта-шура (Quetta Shura) победила Мешхед-шуру (Mashhad Shura).

Но с последней в афганском вопросе вынуждены теперь считаться.

* «Талибан» — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 14.02.2003.

** «Аль-Каида» — организация признана террористической по решению Верховного суда РФ от 14.02.2003.

*** «Национальный фонд в поддержку демократии» (The National Endowment for Democracy) — организация, деятельность которой признана нежелательной на территории РФ по решению Генеральной прокуратуры от 28.07.2015.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.