Черные корни «Талибана»: как устроена террористическая группировка
Осенью 2001 года американцы и их союзники по антитеррористической коалиции вторглись в Афганистан и положили конец правлению в этой стране движения «Талибан» (признано террористической организацией, запрещено в России). С тех пор прошло два десятилетия — американцы и их партнеры по НАТО уходят из Афганистана, а талибы берут уезд за уездом. Одни эксперты считают недели и месяцы до того, как боевики возьмут Кабул. Другие уверены, что талибского реванша в ближайшее время не будет. Мы решили напомнить, откуда и почему появилось это радикальное движение, кто им руководит и кому оно выгодно.
Место взрыва, устроенного в Кабуле талибами. 2018 год. Фото: picture-alliance.com
* * *
После ухода советских войск и свержения правительства Наджибуллы мир в Афганистане не настал. Напротив, война разгорелась с новой силой — теперь уже между группировками моджахедов, которые то объединялись в коалиции, то разрывали существующие альянсы. А «крайними» оказывались простые афганцы, страдавшие и от военных действий, и от беззакония полевых командиров, и от бедственного положения экономики.
И на этом фоне в афганском конфликте появилась новая сила — исламское движение «Талибан» (признано в России террористической организацией и запрещено), во главе которого встал мулла Мохаммад Омар — пуштун по происхождению, воевавший в восьмидесятые годы против советских войск и получивший религиозное образование в Пакистане.
Как известно, после Апрельской революции в Афганистане и ввода туда советских войск множество жителей этой страны перебрались в Пакистан. Там вдоль афганской границы на деньги нефтяных монархий Персидского залива (прежде всего Саудовской Аравии) в лагерях беженцев были созданы многочисленные религиозные школы-медресе. Эти учебные заведения предоставляли своим ученикам бесплатное жилье и питание, плюс выплачивалась стипендия. И для множества молодых афганских беженцев учеба в таких медресе означала возможность помогать своим семьям. Естественно, группировки моджахедов, действовавшие в лагерях афганских беженцев, брали эти школы под свой контроль. Проявляли в этом отношение активность и мощные пакистанские исламистские партии.
Собственно, «талибы» и означает «студенты», «ищущие знания», «ученики». Они не только получали знания, но и воевали наряду со своими учителями против Советской Армии и кабульского правительства. А заодно копили потенциал…
Когда же Афганистан погрузился в хаос гражданской войны, на сцену и вышли эти самые «ученики». Многие афганцы увидели в новом движении ту силу, которая, как им казалось, сможет положить конец затянувшейся междоусобице.
Талибы обещали восстановить мир и безопасность и обеспечить соблюдение своей собственной строгой версии шариата, когда они придут к власти.
Преимущественно «Талибан» состоит из представителей пуштунов, наиболее многочисленной этнической группы Афганистана. И это тоже играло на руку новому движению, в котором многие пуштуны увидели защитника перед лицом полевых командиров таджикского и узбекского происхождения.
* * *
В сентябре 1995 года талибы захватили провинцию Герат, граничащую с Ираном, а через год они взяли Кабул, свергнув режим президента Раббани — этнического таджика и одного из лидеров афганских моджахедов, воевавших в свое время против советских войск. В 1996-м талибы объявили Афганистан «исламским эмиратом», а лидер движения, мулла Мохаммед Омар, священнослужитель и ветеран антисоветского сопротивления, возглавил его как «предводитель верующих».
К 1998 году талибы контролировали уже почти 90% территории Афганистана.
Немало афганцев, утомленных бесчинствами и кровопролитными распрями моджахедов, приветствовали появление талибов, обещавших положить конец гражданской войне, искоренить коррупцию, обуздать беззаконие и обеспечить безопасность дорог и находящихся под их контролем территорий.
Однако довольно скоро стало очевидно, что «Талибан» намерен править железной рукой.
Ворвавшись в Кабул, талибы первым же делом принялись за расправу над своими врагами — они проникли на территорию миссии ООН и схватили нашедшего там еще в 1992 году убежище бывшего президента страны Наджибуллу и его брата. После пыток и издевательств они были подвергнуты жестокой и унизительной казни.
Как отмечают западные эксперты, «юриспруденция талибов была основана на доисламском племенном кодексе пуштунов и интерпретациях шариата, окрашенных суровыми ваххабитскими доктринами саудовских спонсоров медресе». Были введены такие наказания, как публичные казни осужденных убийц и прелюбодеев, а также ампутации конечностей для тех, кто был признан виновным в воровстве. Мужчины должны были отращивать бороды, а женщины обязаны были носить паранджу. Было создано особое министерство по поощрению добродетели и предотвращению порока, которое контролировало исполнение запретов на поведение, которое талибы считали неисламским.
При талибском правлении афганкам разрешалось учиться лишь при мечетях до 10-летнего возраста. В среднюю же школу, не говоря уже о колледжах и институтах, доступ женщинам и девушкам был закрыт. Талибы полностью запретили женщинам работать вне стен своего дома, лишь небольшому числу женщин-врачей и медсестер разрешено работать в некоторых кабульских больницах. Вообще на любого рода активность женщины вне дома был наложен запрет — кроме тех случаев, когда ее сопровождает близкий родственник-мужчина. Не соблюдающие дресс-код женщины, равно как и те, кто появлялся на улице без дозволенного мужского сопровождения, рисковали подвергнуться порке и словесному поношению. Добрачный секс карался публичным побиванием камнями.
Празднование весной традиционного Нового года (Навруза) было запрещено. Пропаганда любой религии (естественно, кроме ислама) было объявлено тягчайшим преступлением, а переход из ислама в другую веру каралось смертью.
В 1998 году в целях насаждения «истинно исламского» духа в афганском обществе талибы приказали жителям контролируемых ими районов в двухнедельный срок выбросить все телевизоры, видеомагнитофоны и спутниковые тарелки — поскольку фильмы и музыка ведут к моральному разложению. Еще ранее были закрыты все кинотеатры. В августе 2001 года талибский вождь мулла Мохаммад Омар издал указ, запрещающий пользование Интернетом в Афганистане.
Несмотря на международное возмущение, талибы приступили к разрушению знаменитых древних статуй Будды в Бамиане в Центральном Афганистане — как не соответствующих исламским канонам.
Как метко выразился французский специалист по джихадистским группировкам Жиль Кепель, талибы стали такой же «катастрофой для исламского движения», какой для коммунистического движения оказались Пол Пот или Энвер Ходжа.
С одной стороны, талибов рассматривают как чисто афганский феномен, исламистскую пуштунскую националистическую группировку. Но в перспективе талибский «эмират», похоже, не собирался ограничиваться одним только Афганистаном. Модель будущего политического устройства виделась идеологам «Талибана» в форме идеального теократического халифата. Еще в 1996 году издававшаяся при талибах в Кандагаре газета «Толу-йи афган» «заветной мечтой» называла объединение всех мусульманских стран мира в конечном счете в «единый, неделимый исламский халифат».
Неудивительно, что во времена талибского правления Афганистан превратился в один из мировых и региональных центров притяжения разномастных не просто радикалов, экстремистов и откровенно террористов. Именно на афганской территории нашел себе прибежище Усама бен Ладен, а также многие его единомышленники. Собственно, нежелание талибов выдавать американцам «террориста №1» и стало непосредственным поводом для вторжения США в 2001 году после терактов 9/11.
В ноябре 2001-го под ударами американцев и их союзников талибы были выбиты из Кабула и Джелалабада, а в начале декабря их вытеснили из Кандагара. Их «эмират» пал, но «Талибан» выжил. Более того, он сумел перегруппироваться и превратиться в мощное боевое движение, ведущее партизанскую войну и осуществляющее террористические акты, в том числе с использованием смертников.
Возникнув в свое время на пакистанской территории, афганское движение талибов превратилось в значительный фактор внутренней политики Пакистана. Талибская идеология получила широкое распространение в различных частях Пакистана, особенно в граничащих с Афганистаном районах — настолько, что в декабре 2007 года возникла группировка и пакистанских талибов.
Оплотом талибов в Пакистане с начала 2000-х годов стал Вазиристан, где талибы оттеснили традиционных племенных вождей и в 2004 году фактически захватили власть в регионе. В феврале 2006-го на территории Северного Вазиристана было объявлено о провозглашении «Исламского Эмирата Вазиристан». К весне 2009 года под талибский контроль фактически перешел ряд районов Пакистана.
В конце 2008 — начале 2009 года афганские и пакистанские талибы преодолели существующие между ними противоречия и сформировали «Шуру (совет) объединенных моджахедов». Целью этого альянса была провозглашена борьба против западного присутствия в регионе.
* * *
Сейчас во главе «Талибана» стоит лидер группировки, «амир правоверных» мавлави (высший толкователь канонов шариата) Хайбатулла Ахундзада. Его предшественниками были мулла Омар, умерший в 2013 году в Пакистане, которого сменил мулла Ахтар Мохаммад Мансур, впоследствии убитый в результате американского авиаудара в Пакистане в 2016 году.
У «амира» есть политический заместитель, один из основателей талибского движения мулла Абдул Гани Барадар, возглавляющий политический офис движения в Дохе (Катар). В западных СМИ его называют представителем «умеренного» лагеря.
Один из двух других заместителей лидера группировки — сын основателя «Талибана», муллы Омара, мулла Мохаммад Якуб (отвечает за военные операции). Его называют главой «Шуры в Кветте», верховного органа политического управления движения, базирующегося в административном центре провинции Белуджистан (Пакистан).
Широкой публике Мохаммад Якуб был практически неизвестен до того момента, когда в 2015 году талибы признали — через два года! — смерть его отца, муллы Мохаммада Омара.
Якуб был выпускником нескольких консервативных исламских семинарий в пакистанском городе Карачи, где его семья жила после американского вторжения в Афганистан. Эксперты говорят, что статус старшего сына муллы Омара повысил его авторитет среди талибских полевых командиров и боевиков. Мулла Омар был харизматическим лидером, и его семья и даже ближайшие его соратники, многие из которых были продвинуты на влиятельные должности, по-прежнему пользуются огромным уважением.
В своем первом заявлении двадцатилетний на тот момент Якуб призвал к сплочению группировки. С тех пор звезда молодого амбициозного муллы взлетела ввысь — он консолидировал власть, хотя и не преуспел в своей попытке стать преемником отца. Тем не менее талибский «кронпринц» сначала стал заместителем лидера движения, а затем получил влиятельный пост военного начальника.
Эксперт по талибам Антонио Джустоцци из Королевского института объединенных служб в Лондоне описывает муллу Якуба как часть «умеренного лагеря» талибов, выступающего за прекращение войны путем переговоров. В частности, высказываются предположения, что под руководством муллы Якуба талибы, похоже, придерживались своего обязательства не нападать на уходящих из Афганистана американцев. Но при этом талибы активизировали нападения на афганские правительственные силы в попытках захватить все новые территории.
Как полагает Антонио Джустоцци, мулла Якуб пользуется твердой поддержкой Саудовской Аравии.
Другой «зам» лидера талибов — Сираджудин Хаккани, глава «сети Хаккани». Когда-то, в восьмидесятые, эта группировка, основанная Джалалуддином Хаккани, воевала против советских войск и получала финансирование от ЦРУ при администрации Рейгана. Прошли десятилетия — и в 2012 году Соединенные Штаты объявили «сеть Хаккани» террористической организацией. Между этими вехами лежит присяга «сети Хаккани» на верность «Талибану». По данным западных экспертов, эта группировка боевиков действует главным образом на юго-востоке Афганистана и северо-западе Пакистана и тесно связано как с «Талибаном», так и с «Аль-Каидой» (террористическая организация, запрещенная в России) и пакистанской разведкой.
Сираджуддин Хаккани, сын Джалалуддина Хаккани, как сообщается, руководит повседневной деятельностью группировки вместе с несколькими своими ближайшими родственниками. В августе 2015 года Сираджуддин был назначен заместителем недавно назначенного лидера «Талибана» муллы Ахтара Мохаммеда Мансура, что укрепило союз между Хаккани и талибами. Хаккани-младшего называют еще более радикальным, чем его отец, он поддерживает более тесные связи с «Аль-Каидой» и другими иностранными экстремистами в Пакистане.
Хотя группировка Хаккани официально входит в состав зонтичной структуры «Талибана», эта сеть пользуется значительной оперативной автономией. «Сеть Хаккани» в основном базируется в Северном Вазиристане (Пакистан), проводит трансграничные операции в Восточном Афганистане и Кабуле и считается самой опасной группировкой — ее боевики обычно проводят скоординированные нападения с применением стрелкового оружия в сочетании с ракетными ударами, самодельными взрывными устройствами, нападениями смертников и атаками с использованием транспортных средств с бомбами.
К верхушке «Талибана» относится старший судья, мулла Абдул Хаким, который контролирует талибскую юридическую структуру и возглавляет команду переговорщиков в Дохе.
В талибской иерархии важное место занимает коллегиальный орган, ответственный за принятие решений и консультации, — совет руководства (рахбари шура), насчитывающий более двадцати членов. По данным экспертов ООН, этот совет принимает решения по всем политическим и военным делам талибского «эмирата».
Есть в структуре «Талибана» и своего рода «министерства», или комиссии — военная, разведывательная, экономическая и т.д. (всего более десятка).
Эти комиссии сосредоточены на таких областях, как экономика, образование, здравоохранение и информационно-пропагандистская деятельность. Военная комиссия, например, назначает теневых губернаторов и командующих полями сражений в каждой из тридцати четырех провинций Афганистана. Политическая комиссия имеет в Катаре свой офис, который отвечает за переговоры и выполняет роль внешнеполитического ведомства.
В каждой афганской провинции есть талибские теневой губернатор и командующий — оба назначаются военной комиссией.
Есть у талибов и свой бизнес. Основными источниками доходов «Талибана» называют выращивание опийного мака и наркоторговлю. Согласно отчету ООН, в 2018 году это движение заработало 400 миллионов долларов от незаконной торговли наркотиками. На контролируемых ими территориях талибы также взимают налоги с коммерческой деятельности, такой как сельское хозяйство и горнодобывающая промышленность. Группировка пополняла свой доход незаконной добычей полезных ископаемых, вымогательством в отношении местных предприятий и зарубежной помощью, несмотря на строгие санкции ООН.
По другим данным, «Талибан» зарабатывает до 1,5 миллиарда долларов в год на торговле опиумом, незаконной добыче полезных ископаемых, вымогательстве и пожертвованиях из-за границы. Вдобавок многие талибские лидеры владеют бизнесом и недвижимостью в Пакистане.
* * *
Как отмечает российский востоковед Андрей Серенко, фактически «Талибан» сегодня превратился в инструмент гибридной войны, которую пакистанские спецслужбы ведут против Афганистана.
Со своей стороны, Пакистан неоднократно отрицал, что он создал движение «Талибан», но нет никаких сомнений в том, что многие афганцы, которые изначально присоединились к радикальному исламистскому движению, получили образование в медресе именно на пакистанской земле.
Пакистан также был одной из трех стран, наряду с Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами (ОАЭ), которые признали режим талибов, когда те были у власти в Афганистане. Кроме того, это была последняя страна, разорвавшая дипломатические отношения с группировкой.
И именно на пакистанской территории талибы нашли себе пристанище, создав там мощную тыловую инфраструктуру. Именно в Пакистане живут лидеры «Талибана» и их семьи.
Многие эксперты утверждают, что пакистанские спецслужбы продолжают предоставлять убежище боевикам «Талибана» в западных племенных районах страны, пытаясь противостоять влиянию Индии в Афганистане. Исламабад отвергает эти обвинения. При этом власти Пакистана ведут борьбу с доморощенной группировкой «Техрик-и-Талибан Пакистан», широко известной как пакистанский «Талибан», которая имеет некоторые отличия от одноименной афганской группировки.
Комментируя надежды американцев на то, что наряду с радикальными талибами существуют и талибы «умеренные», с которыми можно договариваться, Андрей Серенко считает, что в США не очень отдают себе отчет, насколько талибы контролируются пакистанской разведкой: «Договариваться об урегулировании конфликта в Афганистане надо с руководством пакистанской армии».
По мнению политолога, заключение сделки между талибами и американцами не только не приблизило Афганистан к миру, а приблизило его еще больше к войне: «Война в Афганистане стала стремительно набирать темп, и то, что сейчас мы видим, — результат не столько вывода американских войск, сколько следствие заключенной между американцами и талибами сделки в феврале прошлого года. Она окончательно развязала руки талибам, которые получили серьезный импульс в плане мирового признания, политической легитимности».
Предостерегая от заигрывания с террористами, Андрей Серенко предупреждает, что это может стать своего рода бумерангом: «Американцы в свое время активно заигрывали с джихадистами, когда поддерживали борьбу моджахедов против советских войск в Афганистане. Тогда, в том числе при американской поддержке, возникла принципиально новая структура джихада в регионе, появилась «Аль-Каида» (запрещенная в России террористическая организация), которая через десяток лет нанесла удар уже по самой Америке. Никто не думал, что из гор Гиндукуша прилетит такая большая беда для Нью-Йорка. И сейчас об этой истории надо помнить».
Сообщение Черные корни «Талибана»: как устроена террористическая группировка появились сначала на УНИКА НОВОСТИ.