75 лет назад Черчилль объявил СССР холодную войну. Готов ли Запад снова опустить железный занавес?

5 марта 1946 года Уинстон Черчилль поднялся на трибуну Вестминстерского колледжа в американском Фултоне и произнес знаменитую речь, которая окончательно зафиксировала разделение мира на два враждебных лагеря и обозначила начало холодной войны. За годы противостояния СССР и США сверхдержавы накопили столь мощный арсенал оружия, что его было достаточно для полного уничтожения планеты. И только по счастливой случайности эта гонка вооружений не обернулась ядерной войной. Сейчас, спустя десятилетия после формального падения железного занавеса, все чаще звучат заявления, что уровень противостояния между США и Россией вполне сопоставим с атмосферой, в которой Черчилль произносил свою знаменитую речь. «Лента.ру» вспомнила обстоятельства и последствия судьбоносного выступления британского премьера и разобралась, насколько близко подошел мир к новой холодной войне.

Мир вряд ли узнал бы о небольшом американском городке Фултон, если бы в 1946 году Уинстон Черчилль не произнес там свою знаменитую речь, навсегда вошедшую в мировую историю как Фултонская. В тот момент он уже не занимал пост премьер-министра Великобритании и приехал в Миссури, родной штат президента США Гарри Трумэна по его приглашению, чтобы выступить перед студентами Вестминстерского колледжа.

Свою 15-минутную речь, озаглавленную «Мускулы мира», Черчилль посвятил размышлениям о новом миропорядке. Он назвал США «самой мощной державой в мире», рассуждал об отсутствии демократии и попрании прав человека за пределами англоговорящих стран, призвал избегать повторения ужасов Второй мировой войны и превращения недавно учрежденной Организации Объединенных Наций (ООН) в «трибуну пустословия». Эти тезисы и по сей день нередко можно услышать от западных политиков. Но в историю вошли не они, а абзац, возвещавший разделение мира на два враждующих лагеря.

Речь Черчилля не только констатировала начало противостояния двух сверхдержав, но и предсказала создание НАТО. Политик предложил идею «братского союза англоязычных стран» — США, Великобритании и стран Британского содружества. По его задумке, члены подобного альянса должны были вместе реагировать на общие угрозы, разрабатывать оружие, обмениваться военнослужащими и предоставлять друг другу свои военные базы.

Особое место в речи Черчилля отведено и ядерному оружию. Британский политик предостерег от раскрытия информации о производстве и применении атомной бомбы. Черчилль пояснил: мир еще недостаточно успокоился и объединился, чтобы получить доступ к сокровенным знаниям, и «ни один человек ни в одной стране» не стал спать хуже от того, что самое смертоносное оружие есть только у США.

О том, спали ли спокойнее жители Хиросимы и Нагасаки после применения Америкой ядерного оружия, впрочем, Черчилль не упомянул.

Выступление политика вызвало широкий общественный резонанс и шквал критики, в том числе в Соединенных Штатах. Трумэн даже предложил Сталину приехать в Фултон и выступить с собственной речью — но советский лидер отказался. Вместо этого он дал интервью газете «Правда», где сравнил высказывания Черчилля об особой роли англоязычных стран с расовой теорией Гитлера. Он также счел их ультиматумом для всех остальных наций: либо добровольно признайте наше господство, либо будет война.

С момента произнесения Фултонской речи принято отсчитывать начало холодной войны. Однако было бы ошибочным полагать, что именно выступление британского политика стало ее причиной. Скорее, оно просто констатировало те необратимые геополитические процессы, которые окончательно превратили бывших союзников в новых врагов.

Алан Кафруни, профессор в области международных отношений колледжа Гамильтона (США), в беседе с «Лентой.ру» отметил, что предпосылки холодной войны лежат в революции 1917 года и последующей интервенции в Россию капиталистических стран, включая США. По мнению эксперта, противостояние двух сверхдержав по окончании Второй мировой войны «было неизбежным».

В свою очередь председатель аналитического центра Vision & Global Trends Тиберио Грациани в беседе с «Лентой.ру» указал на два важных документа, предшествовавших Фултонской речи Черчилля. Один из них — Декларация Уэллеса 1940 года, в которой Соединенные Штаты осуждали экспансию СССР в Прибалтику.

Второй — Атлантическая хартия 1941 года, подписанная Черчиллем и американским президентом Теодором Рузвельтом. В ней страны изложили свое видение устройства мира после окончания Второй мировой войны. И это несмотря на то, что США в этот момент в нее еще не вступили. При этом в хартии даже не содержится упоминание СССР и его будущей роли. Таким образом, эти два документа уже заложили основу для формирования трансатлантического союза и сдерживания СССР, призывы к которым спустя несколько лет прозвучат с трибуны Вестминстерского колледжа.

Основным поворотным моментном, предопределившим разлад между бывшими союзниками и начало их глобального противостояния, стало появление у США ядерного оружия в 1945 году. «Воинственная риторика Черчилля и поддержка Трумэна, стоявшего рядом на трибуне, помогли убедить американское общество в необходимости перевооружения, доктрины Трумэна и плана Маршалла», — отмечает Кафруни.

Следующие полтора десятилетия две сверхдержавы бросили все силы на гонку вооружений. Ученые в США и СССР разрабатывали все более совершенные боеголовки, ракеты, самолеты, вертолеты, подлодки — словом, все, что может убивать.

Вскоре гонка вооружений вышла на космический уровень, причем в прямом смысле этого слова. СССР первым запускает искусственный спутник, отправляет животных, а потом и человека на околоземную орбиту, осуществляет первый выход человека в отрытый космос. США отвечают первыми спутниками связи, первым пролетом вблизи Марса и снимками Красной планеты, первым полетом и высадкой на Луну.

Боролись сверхдержавы и за влияние на родной планете. В Европе, Африке, Азии и Латинской Америке — нередко путем революций — формируются социалистические и антисоветские правительства, горячо поддерживаемые СССР и США. С формированием НАТО и Организации Варшавского договора два противоборствующих лагеря окончательно получили географические и политические границы.

Пиком напряженности между США и СССР стал Карибский кризис 1962 года. В 1961-м кубинская оппозиция по указке Вашингтона предприняла неудачную попытку свержения правительства Фиделя Кастро. Параллельно американцы вели активную деятельность и в Европе: к тому времени они развернули 45 ядерных ракет в зоне досягаемости СССР — на юге Италии и в турецком Измире.

В ответ Советский Союз начал тайно ввозить свое ядерное оружие и военных на территорию Кубы. 14 октября 1962 года их обнаружил американский разведывательный самолет U-2. Утром 16 октября снимки советских баллистических ракет на Кубе передали американскому президенту Джону Кеннеди. С этого момента началась острая фаза конфликта.

На протяжении последующих 13 дней события развивались стремительно. Соединенные Штаты объявили о военно-морской блокаде Кубы, стянули в Карибское море свыше 180 военных кораблей и привели свои войска в Европе в полную боеготовность.

Над островным государством кружили эскадрильи американских военных самолетов. 27 октября — день, который вошел в историю как «черная суббота», — один из них сбили. Находившийся за штурвалом майор Рудольф Андерсон погиб.

В тот же день в Карибском море атаке подверглась советская подлодка. Она находилась на большой глубине и не имела связи с поверхностью, поэтому ее командир предположил, что война уже началась, и задумался о применении ядерной торпеды. Для нажатия кнопки, которая в этот момент буквально отделяла человечество от ядерного апокалипсиса, ему требовалось согласие трех офицеров — один из них, Василий Архипов, проголосовал против.

Именно в Карибский кризис руководство США и СССР четко осознало, что вариант ядерной войны, при котором противники обменяются лишь единичными ударами, невозможен. Куда более реалистичен сценарий с массивными залпами и ядерной зимой, которая обернется десятками миллионов смертей. Политики с обеих сторон поняли: из такой войны победителем не выйдет никто. А значит — нужно договариваться.

СССР вывели ядерные ракеты с территории Кубы, а США — из Италии и Турции. В разгар Карибского кризиса американцам пришлось потратить целых 12 часов на получение и дешифровку сообщения от Никиты Хрущева. Для экономии драгоценного времени стороны наладили горячую линию, которая позволяла лидерам двух государств экстренно связываться друг с другом.

Кризис также подтолкнул Москву и Вашингтон к переговорам по заключению соглашений, которые помогли бы достичь ядерного паритета, сократить число баллистических ракет до обоюдно приемлемых лимитов и установить контроль над сохраняющимися вооружениями. В 1972 году СССР и США подписали Договор об ограничении стратегических вооружений, в 1974-м — Договор об ограничении подземных испытаний ядерного оружия. В отношениях двух сверхдержав наступила «разрядка». Гонка вооружений, разумеется, продолжится, но ядерное оружие окончательно перешло в статус сдерживающего фактора.

К концу 1980-х годов противостояние между двумя сверхдержавами начинает сходить на нет, а железный занавес — давать брешь. В 1988 году Джордж Буш-старший, тогда занимавший пост вице-президента в администрации Рональда Рейгана, выступил перед студентами Вестминстерского колледжа и, разумеется, вспомнил знаменитую речь, произнесенную в этих стенах более 40 лет назад.

В 1989 году пала Берлинская стена, ставшая в некотором смысле физическим символом железного занавеса. Еще через два года распался Советский Союз, а вместе с ним и социалистический лагерь. Холодная война официально закончилась.

С начала 2010-х напряженность между США и Россией вновь начала расти. Приход Дональда Трампа, на которого Москва возлагала большие надежды, наоборот, лишь усугубил кризис в двусторонних отношениях. На протяжении четырех лет администрация Трампа один за другим покидала соглашения о контроле над вооружениями, ставшие итогом многолетних и мучительных переговоров советских и американских дипломатов.

Последний из договоров — о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-3) — истекал в начале февраля 2021 года. Но буквально за считанные дни до окончательного коллапса системы контроля над вооружениями новая администрация под руководством Джо Байдена и Кремль все-таки договорились о продлении соглашения на пять лет.

Тем не менее перспективы системы нераспространения и разоружения весьма туманны. СНВ-3 продлили, но смогут ли стороны за пять лет договориться об условном СНВ-4 — вопрос открытый. Более того, хотя США и Россия сократили число ядерных боеголовок за последние годы, они активно принялись за модернизацию их носителей и разработку новых систем вооружений. То есть в некотором смысле гонка вооружения перешла из количества в качество. Впрочем, арсенала обеих стран и сейчас достаточно, чтобы стереть нашу цивилизацию с лица Земли.

Все эти обстоятельства, наряду с все более враждебной и агрессивной риторикой России и США в отношении друг друга, а подчас и откровенным бряцанием оружием, заставляют задуматься — а не находимся ли мы на пороге новой холодной войны? Может, она и вовсе давно идет?

Политолог Грациани отмечает, что текущая обстановка на международной арене достаточно неопределенная. По мнению эксперта, осознание Америкой того факта, что она утрачивает свое былое глобальное доминирование, может подтолкнуть Вашингтон к ошибочным шагам, которые лишь усилят напряженность, сохраняющуюся в разных уголках планеты.

«Тем не менее, хоть между холодной войной и продолжающейся напряженностью между США и Россией и есть некоторые сходства, история не повторяется. Картина мира полностью изменилась», — подчеркивает эксперт. Хотя в информационном поле до сих пор можно встретить призывы к воссоединению Запада «под крылом США», Германия и Франция стремятся к все большей автономии от Вашингтона, отмечает Грациани.

Профессор Кафруни, в свою очередь, считает, что куда большую опасность для мира несет противостояние между США и Китаем. Здесь отягчающим фактором становится стремление сторон к непрекращающейся экономической экспансии.

Китай действительно все чаще называют главной угрозой и США, и НАТО, хотя делается это по-прежнему все-таки в связке с Россией. В Южно-Китайском море то и дело происходят вспышки напряженности, а Вашингтон и Пекин постоянно винят друг друга в «милитаристских замашках». В экономическом поле между странами только и слышно, что о торговой войне. И пока складывается впечатление, что с приходом администрации Джо Байдена ситуация вряд ли изменится в лучшую сторону.

Но называть «второй холодной войной» противостояние этих двух экономических и технологических титанов, равно как и напряженность между США и Россией, было бы упрощением. В то же время никто не может дать гарантии, что кризис 1962 года не повторится вновь — правда, скорее в Южно-Китайском море, нежели в Карибском. И не факт, что в этот раз в Китае или США найдется свой Василий Архипов, который остановит первый ядерный залп.