об идеологических установках команды Байдена

«Это новые фанатики — громкие, агрессивные. Люди с комплексом жертвы. Между ними и консерваторами идёт жёсткая борьба по всему миру. В США эти либералы сейчас одержали верх, их повестка продвигается уже на государственном уровне — это один из приоритетов нынешней администрации Байдена. Объявлено официально. Эта мода, как пыльная буря, накрыла Европу. Одни прогнулись (Великобритания, Франция, Бельгия, Нидерланды), другие на государственном уровне ещё сопротивляются, отстаивая свою консервативность (Польша, Венгрия и ряд других стран). Надолго ли хватит, учитывая, какие мощные ресурсы тратятся на то, чтобы такие взгляды побороть?»

Мне всё более очевидны культурно-цивилизационный разлом и противостояние двух абсолютно противоположных мировоззрений. На одной стороне — консерваторы, сторонники традиционных ценностей (семья, брак, родители, вера, культура, знания, история, здоровье, спорт и т. п.). Это те, кто опирается на разум, науку, логику. На другой — леволиберальные движения и меньшинства (BLM, ЛГБТКИАПП+, однополые браки, бодипозитив, родитель А и родитель Б и т. п.). Их инструмент — эмоции, искажённое или извращённое восприятие действительности. Семья для них — место патриархального угнетения, анахронизм, источник домашнего насилия и зла. Классическая культура создана для дискриминации и унижения, на смену ей должна прийти «культура отмены». Все белые люди — априори расисты, и единственное, что им должно быть позволено, — каяться.

Это новые фанатики — громкие, агрессивные. Люди с комплексом жертвы. Между ними и консерваторами идёт жёсткая борьба по всему миру. В США эти либералы сейчас одержали верх, их повестка продвигается уже на государственном уровне — это один из приоритетов нынешней администрации Байдена. Объявлено официально. Эта мода, как пыльная буря, накрыла Европу. Одни прогнулись (Великобритания, Франция, Бельгия, Нидерланды), другие на государственном уровне ещё сопротивляются, отстаивая свою консервативность (Польша, Венгрия и ряд других стран). Надолго ли хватит, учитывая, какие мощные ресурсы тратятся на то, чтобы такие взгляды побороть?

Эти новые либералы заполнили пустующую после марксистов нишу левых в начале 1990-х. У них своя религия, свои теоретики, проповедники, герои, лица. У них иные представления о добре и зле, о хорошем и плохом, о нормах, о гранях, о приличиях. И для сторонников всего традиционного их мир кажется перевёрнутым с ног на голову.

Возьмите Джорджа Флойда в США. Человек, который совершил пять преступлений, предал, сдал всех своих подельников, был осуждён на пять лет тюрьмы, — он для них герой. Его везут хоронить на белоснежной карете в золотом гробу с полицейским эскортом, несут в мавзолей под аккомпанемент духового оркестра, поминальную речь произносит сам Джо Байден, все следом бросаются целовать темнокожим подошвы ботинок, встают на колени и каются. И для сравнения: Эшли Бэббитт, старший лётчик ВВС, которая 14 лет защищала интересы Соединённых Штатов в горячих точках, получила десяток наград, медаль за заслуги, теперь для своей же страны — олицетворение «внутреннего террориста».

Меньшинства теперь тянут во власть — не потому, что специалисты хорошие, а потому, что из меньшинств. Это становится главным критерием отбора. Новый помощник министра здравоохранения Ричард Левайн — первый в истории американского правительства трансгендер. Был взрослый женатый человек, который с супругой воспитывал двух дочерей, и тут внезапно он решил сменить пол, сейчас он(а) будет отвечать за медицину.

Трансгендеры теперь и в спорте — это один из первых указов Байдена. Мужчины, которые сменили пол, могут состязаться в дисциплинах с женщинами. Но биологически они ведь всё равно сильнее — значит, будут побеждать. И таких американских трансгендерных спортсменов США наверняка будут отправлять на международные соревнования, ведь Байден обещал продвигать идею такого равенства в мир. Значит, США будут давить на МОК и другие организации, чтобы те меняли правила игры. Всё это поставит крест на женском спорте.

Мощная кампания продвижения всех этих псевдоценностей идёт не первый год, просто сейчас это стало особенно заметно. Актриса Розанна Аркетт в 2019 году написала твит: «Мне противно, оттого что я родилась белой с привилегиями. Мне так стыдно».

Великобритания. Университет Йорка назвал эксплуатацией расизма изображение трёх обезьянок с закрытыми ушами, глазами и ртом. Хотя вообще-то это японская или даже китайская мудрость о защищённости от зла, которая у нас обычно звучит как «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу».

В Университете Лестера больше не будут преподавать творчество отца английской поэзии Джеффри Чосера. Слишком белый. Вылетит из программы и вся средневековая литература. Её заменит деколонизированная учебная программа, курсы о профпригодности, расе, происхождении, сексуальности и разнообразии.

В Кембридже (кто бы мог подумать) решили стереть из культуры Бетховена. Он виноват в том, что его произведения стали эмблемой превосходства белых богатых консервативных мужчин. Не удержусь от цитирования: «Для женщин, ЛГБТ, людей с другим цветом кожи симфония Бетховена может являться напоминанием истории исключения, элитизма классической музыки». Не смейтесь, это они на полном серьёзе!

В Нидерландах отрекаются от своего золотого века, потому что расцвет государства пришёлся на время колоний и принудительного труда. Там не только статуи сносят, но и больше сотни шедевров художников эпохи золотого века уже переименовывали на новый, политкорректный лад. «Молодая негритянская девушка» стала «Молодой девушкой с веером».

В Бельгии на волне BLM-протестов посносили бюсты и памятники своему королю Леопольду II, при котором страна сделала экономический рывок и построила большинство знаменитых дворцов и зданий. В Генте три дня назад решили ещё и переименовать проспект, названный в честь монарха. А в Брюсселе один из популярных магазинов одежды устроил по всему городу рекламную кампанию — поставил на тротуары плакаты (на уровне глаз детей), где целуются взасос два молодых парня, подростка.

Французский университетский мир держит в осаде радикальная воинствующая идеология, пришедшая из США, эдакий левый расизм, или расизм наоборот.

В одном из самых престижных заведений, Институте политических исследований (Sciences Po), уже целая галактика объединений темнокожих, выходцев из стран Магриба и просто мусульман. Все они считают себя угнетёнными, жертвами белых и не пускают их на свои конференции, потому что: «Белый просто не может нас понять». Они же предлагают организовать дополнительные курсы для белых, где им должны объяснить, почему они все расисты. Эти люди настолько активны, что сумели навязать университету книги для чтения. Так, в списке рекомендованной литературы для студентов вдруг появились «Как стать антирасистом», «Хрупкость белых», «Почему я больше не говорю с белыми о расе», «Я и превосходство белых». Неугодные для себя мероприятия они легко срывают.

В Сорбонне назвали расистской и отменили постановку трагедии древнегреческого Эсхила «Просительницы». На Реюньоне преподавателю истории острова ставили палки в колёса, потому что она белая и, по версии недовольных групп, не имеет права преподавать историю, раз не родилась на острове. Им никто не перечит, их никто не останавливает. Руководство ведущих французских заведений довело себя до самоцензуры, чтобы лишний раз все эти меньшинства не злить, иначе обвинят в расизме, фашизме, исламофобии — и тогда на карьере будет поставлен крест.

Переворот уже произошёл. Если раньше университеты во Франции влияли на мысли студентов, то теперь всё наоборот: левые формируют образ мышления всего университета. А ведь там готовят будущую политическую элиту. Тот же Sciences Po заканчивали Миттеран, Ширак, Олланд, Макрон, 13 французских премьеров, 12 глав государств и правительств других стран. Консерватизм, конечно, ещё сопротивляется: 76 учебных заведений подписали петицию против такого положения дел. Но если через какое-то время это движение всё же возьмёт верх во Франции, что станет с её культурой и историей? Можно, конечно, сказать: «Да бог с ней, с Францией, нам-то что?» Но эта пыльная буря с Запада продолжает упорно дуть в нашу сторону, песок пробивается через все щели, через все платформы, соцсети и кино. Если мы недооценим угрозу сегодня, то рискуем уже завтра оказаться на задворках консервативного мира, хотя сейчас пока что имеем все шансы встать в его главе.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.