Марек Сикора: «У Беларуси нет шансов стать демократической страной. Русские не допустят НАТО к границе»

– Часто говорят, что спорт аполитичен, но как он может быть таким в случае, когда в стране избивают, а может быть, даже убивают мирных людей? Это невозможно! Спонсоры вмешались, когда все закончилось объятиями Лукашенко с господином Фазелем.

– Такой теплый прием Фазеля действительно возмутил.

– Это было символично. С другой стороны, что должен был делать Фазель? Он ничего не мог поделать, Лукашенко – большой парень, он просто схватил его и обнял. Вероятно, для него было бы трагикомично начать дергаться и убегать от него. Со мной такое случилось однажды.

– Вы прожили в Беларуси год, узнали страну и людей?

– У меня хорошие воспоминания о Минске, это хороший город, и белорусы очень хорошие. Им нравится хоккей. В городе проживает, наверное, два миллиона человек, и иногда кто-то на улице узнавал меня и останавливал. Также можно было увидеть разницу между ними и россиянами, которые более агрессивны и уверены в себе.

– Можно ли было говорить в Беларуси о политике?

– Они с осторожностью говорили на эту тему. Люди, стоящие за клубом, руководство, не говорили о Лукашенко ни слова. Они не хотели о нем говорить.

– Вы думаете, что обсуждение Лукашенко перестанет быть табу для людей?

– Люди, которых я могу назвать, на мой взгляд, его сторонники или боятся потерять свои льготы. Кто знает. Демонстранты взялись за это, видно, что у них есть желание путешествовать по миру, иметь такие же удобства, как мы, свободу. Но я боюсь, что если Беларусь хочет стать демократическим государством, у них нет шансов.

– Почему?

– Это по-прежнему российская зона, она принадлежит империи. Русские не допустят, чтобы НАТО подошла к их границе, они это ясно дают понять. Хотя жизнь там неплохая, но власть держится. Во время демонстраций они показали это с жестокостью, что меня удивило.

– Наверное, нет смысла спрашивать, хотите ли вы, чтобы белорусы вышли из этого режима?

– Конечно, я желаю им всего наилучшего, хочу, чтобы они жили свободнее, – сказал Сикора.